— Да, я наслышан о ее стервозности..
— От кого?
— От Чака. Он как-то раз приглашал ее на обед.
— Обед был деловой? — удивилась Тори.
Он пожал плечами:
— Может, и деловой… Она хорошенькая?
Тори, поразмышляв, ответила не сразу:
— Возможно. Да ведь она стояла на ступеньках офиса, когда мы уезжали.
— Тогда, наверное, не деловой, — решил он. — Чак — знаток хорошеньких женщин.
Тори искоса взглянула на Райкарта и увидела, что он улыбается. Похоже, он одобряет такую черту в характере отчима.
— А разве он не слишком… не слишком… — Она не знала, как тактичнее высказать свои сомнения.
— Слишком стар? — подсказал он. — Да, возможно, но женщины не считают его возраст недостатком. Чак обаятельный. Да и денег у него немало.
— А как же ваша мать?
Лукас покачал головой и медленно ответил:
— Мама умерла двадцать лет назад.
— Простите.
— За что я должен тебя простить?
— За то, что сую нос не в свое дело.
— Не беспокойся. Значит, в глубине души я тебе достаточно интересен, раз ты задала мне такой личный вопрос.
— Я просто поддержала разговор. Только и всего.
— Ну, хорошо, хорошо, — поспешил успокоить он ее, примирительно поднимая руку. — Но на всякий случай расскажу: мне сорок один год, я вдовец. Родители умерли. У меня нет никого на содержании. Здоров духом и телом, с состоянием, без вредных привычек.
Словно резюме читает, подумала Тори. Вслух она сказала:
— Еще надо добавить рост, объем торса и бедер, а также коэффициент умственного развития и подробный словесный портрет для привлечения красивых девушек с целью легкого флирта.
От души рассмеявшись, Лукас Райкарт через некоторое время ответил:
— Нечасто встретишь людей с настоящим, здоровым чувством юмора. А красивую девушку я уже встретил, только сомневаюсь, что она согласится на легкий флирт… — Тори искоса взглянула на него. Его улыбка застыла подобно маске. — Комментариев не будет? — спросил он.
Тори сжала зубы:
— Скорее всего, такая девушка вам не подойдет.
— Посмотрим, — ответил он с той же улыбкой. — А пока надо устроить тебя в отель.
Скромный отель располагался в каком-то закоулке, но, учитывая состояние бюджета, «Иствич» на лучшее не раскошелится.
Заметив, что Тори взялась за ручку дверцы, Райкарт сказал:
— Не выходи. Ты не будешь жить здесь. Переночуешь сегодня в моей комнате, — и, предвидя ее реакцию, добавил: — Успокойся, без меня.
— А вы? — неуверенно спросила Тори.
— Я поужинаю у друга и, скорее всего, там переночую. — Райкарт ненадолго замолчал. — Вот что я подумал, — снова заговорил он. — Мой друг может помочь тебе, вернее, его жена. Раньше она работала в иллюстрированном издании, потом у нее появились дети, — объяснил он. — Она расскажет тебе в общих чертах, в чем заключается работа художественного редактора.
— Было бы очень неплохо, — медленно проговорила Тори.
— Решено. Мы едем на ужин вместе.
— А они не будут возражать, если вы появитесь у них с незнакомым человеком? — засомневалась Тори.
— Конечно, нет, — ответил он, — если ты не станешь вести себя неприлично после двух бокалов вина.
— Не замечала за собой ничего подобного, — проворчала она.
— Тогда все в порядке, — ответил он и, сделав поворот, въехал на площадку перед отелем, одним из самых больших в Лондоне. — Мы уже приехали. — Заказ на имя Райкарта, — заявил он у стойки регистрации гостей. — В номере пока будет жить мисс Ллойд. Нельзя ли продлить заказ с одной ночи до четырех?
Лукас оставил свой багаж портье, с тем чтобы забрать его позднее.
— Можешь освежиться перед ужином. Прими душ, — предложил он Тори. — У нас есть время. А я пока позвоню кой-куда, а потом подожду тебя в баре.
Тори не помнила, чтобы согласилась на ужин, ведь Райкарт ей даже слова не дал вымолвить, но, смирившись, в сопровождении портье проследовала в свою комнату на пятом этаже.
Как она и ожидала, комната была роскошной. Все еще сомневаясь, правильно ли она поступает, Тори приняла душ, потом минут двадцать старательно укладывала свои непокорные волосы в затейливую прическу. Наконец, отчаявшись, она зачесала их назад, и они пышными волнами легли ей на плечи.
Ужин носит чисто деловой характер, убеждала она себя, но, не удержавшись, еще раз глянула в зеркало, потом набросила на плечи кашемировую накидку и отправилась в бар.
Вечер только начинался, и в баре было мало посетителей. Еще с порога Тори увидела Райкарта у стойки. Он разговаривал с яркой брюнеткой, похожей на супермодель. Он заметил Тори, когда она уже собралась уйти. Что-то сказав брюнетке, он быстрыми шагами направился к Тори.
— Ты прекрасно выглядишь, — он улыбнулся.
В ответ Тори невежливо хмыкнула и пробормотала:
— Если хотите, мы можем не ходить на ужин.
— А чем займемся? — он с интересом поднял бровь.
Очевидно, он не понял, тогда Тори взглядом указала на брюнетку:
— Можете продолжать ваше новое знакомство.
Он проследил за ее взглядом, потом сухо рассмеялся, подхватил Тори под локоть и повел к выходу.
— Неужели ты меня ревнуешь? — с интересом осведомился он.
Она послала ему выразительный взгляд и ответила:
— Ничуточки.
— Я посрамлен, — прокомментировал он, состроив печальную мину. — Да и не стоит, право. Такие профессионалки не по мне.
Тори решила, что он имеет в виду женщин с высоким положением.
— Опасно иметь с ними дело? Она — птица слишком высокого полета?
Он непонимающе уставился на нее, потом засмеялся:
— Я сказал «профессионалки», чтобы выразиться вежливо в присутствии дамы, но имел в виду, что леди, с которой я говорил, работает по ночам.
— По ночам? — Тори поняла, наконец, и изумленно округлила глаза. — Такая красавица!.. Она… не может быть.
Когда они вышли на улицу, солнце еще не зашло. Швейцар сразу сообразил, что им нужно такси, и жестом подозвал одно из вереницы машин, припаркованных рядом с отелем.
Усевшись на заднее сиденье машины, Тори, не сдержав любопытства, спросила:
— А женщина в баре… просила у вас денег?
— Не прямо, — ответил он, — иначе ее тут же вышвырнули бы из отеля.
Райкарт посмотрел на нее долгим взглядом, поднял руку и ладонью коснулся ее щеки, а когда Тори не отстранилась, повернул к себе ее лицо. Потом он поцеловал ее. Его губы лишь коснулись уголка ее рта, а рука отвела в сторону обрамлявшие лицо локоны. Можно сказать, что поцелуй закончился, едва начавшись. Отодвинувшись, Рай-карт откинулся на спинку кожаного кресла.