– Все в порядке, чувак, – заверил его Фримонт. – Я все предусмотрел. Кроме того, ты всего лишь на расстоянии телефонного звонка.
– Я не могу быть уверен, что всегда найду связь, – предупредил его Финеас. – Я буду посреди владений оборотней.
– С большой плохой волчицей, – Фримонт хихикнул.
Финеас поморщился. Он не должен был делиться этим именем со своим младшим братом.
– Это деловая поездка.
– Да, но я знаю, чем занимается доктор Любовь, – Фримонт хлопнул его по спине. – Только не дай ей тебя укусить.
Финеас внутренне застонал, ожидая в школьном кабинете. Он, должно быть, сошел с ума, взяв с собой Бринли. Он взглянул на часы. Ее не было уже десять минут. Может быть, она передумала идти с ним. К его удивлению, эта мысль принесла ему не облегчение, а укол грусти.
Ему нравилось быть с ней, смотреть в ее прекрасные небесно-голубые глаза, на кремовую кожу и гриву диких волос. Ему даже нравилось, как она тычет в него пальцем. Поспевать за ней было непросто. И весело.
Улыбка тронула его губы, когда он вспомнил, как она шокировала Латою. Она вела себя возмутительно, зовя его обратно в постель, утверждая, что он заставил ее кричать. Он, конечно, знал, что она шутит, но его пах все еще реагировал. Теперь он должен был задаться вопросом – почему она встала на его защиту? Злилась ли она из-за отношения к нему?
Нет, он отбросил эту мысль. Она ненавидела вампиров. В прошлом она много раз давала это понять. И все же он не мог не удивляться. Она возражала против его одежды, потому что ей нравилось придираться к нему, или она пыталась защитить его? И если она беспокоилась о том, чтобы защитить его, то делала ли она это из чувства долга или потому, что он ей действительно нравился?
Он вздохнул. Ему нужно перестать искать эмоции, которых не существует. Он потратил два с половиной года, воображая, что Латоя действительно любит его. Как жалко было бы совершить одну и ту же ошибку дважды.
Он услышал приближающиеся шаги и поднялся.
Вошла Бринли с несколькими рубашками, перекинутыми через руку. Позади нее в комнату торопливо вошла группа женщин. Тони, Кейтлин, Оливия, Марта, Ванда и Сара. Они поздоровались, когда Бринли бросила рубашки на стол.
Он кивнул им.
– Здравствуйте, дамы.
Они переглянулись и захихикали.
– Я же говорила, что он скажет, – прошептала Сара.
– Он говорил точно так же, как по телевизору, – добавила Марта.
Оливия улыбнулась ему.
– Нам очень нравится твоя реклама, Финеас.
– Ладно, – Бринли встряхнула клетчатую рубашку и бросила на женщин раздраженный взгляд. – Вы услышали его сексуальный голос. Теперь можете идти.
Сексуальный голос? Финеас изучал ее, не зная, что и думать. Однажды она сказала Коннору и Мариэль, что у него подтянутая задница, но он никак не мог понять, хвалит она его или оскорбляет.
– Примерь это, – она протянула ему рубашку.
Он взглянул на голубую клетчатую рубашку, потом на других женщин. Они не собирались уходить.
– Ну же, девочки, – Бринли замахала руками, прогоняя их. – Вы ставите его в неловкое положение.
– Как он может смутиться? – спросила Ванда. – У него великолепная грудь.
– И он, должно быть, знает об этом, – добавила Марта. – Иначе зачем бы ему показывать ее по телевизору?
Он нахмурился. Неужели люди думают, что он эксгибиционист?
– Я уверен, что одежда подойдет. Нам с Бринли пора идти.
Все женщины застонали от разочарования.
– Пожалуйста, доктор Фэнг, – заскулила Сара. – Мы твои самые большие поклонники.
– О, возьмите себя в руки, – засуетилась Бринли. – Это всего лишь грудь. Если вы видели одну, вы видели их все.
Неужели? Финеасу вдруг захотелось доказать, что она ошибается. Он бросил голубую клетчатую рубашку на стул, затем с вампирской быстротой расстегнул рубашку с бахромой и бросил ее на пол.
Дамы визжали и хлопали, но он не обращал на них внимания, сосредоточившись только на Бринли, чтобы увидеть, как она отреагирует. Ее взгляд метнулся к нему, затем она быстро отвела глаза, как будто ей было неинтересно.
В комнате было так много людей, что ему было трудно сосредоточиться только на ее сердцебиении, но он мог поклясться, что ее сердце билось быстрее всех. И ее щеки снова покраснели. Она была взволнована, черт возьми. Он чувствовал это.
Его собственное сердцебиение ускорилось, когда он надел голубую клетчатую рубашку Фила. Вместо пуговиц были кнопки. Перед его мысленным взором промелькнуло видение, как Бринли расстегивает все пуговицы, срывая с него рубашку. А потом они разденутся догола и это будет...
– Идеально! – объявила Ванда.
Он вздрогнул. О, она имела в виду рубашку. Он отогнал видение.
– Замечательно! – Марта захлопала в ладоши. – Теперь мы можем отправить тебя в Вайоминг в лучшем виде.
Тони шагнула вперед, чтобы пожать ему руку.
– Удачи вам с Бринли.
– Спасибо, – ему понадобится удача. И много холодного душа.
Все женщины пожали ему руку и обняли Бринли. Ванда засунула рубашки мужа в сумку Академии Драконьего гнезда и протянула ему.
Бринли перекинула сумочку через плечо и схватила свою спортивную сумку.
– Я готова, – она нерешительно подошла к нему.
Он подсунул руку вокруг ее талии, чтобы притянуть ближе.
– Тебе придется держаться за меня, когда мы телепортируемся.
– Я знаю, как это работает, – пробормотала она, затем положила руки ему на плечи, глядя на белую кнопку на его рубашке.
– Я здесь, наверху, – прошептал он.
Она подняла глаза.
– Так-то лучше.
– Это спорный вопрос. Теперь мы можем идти?
Он притянул ее ближе.
– Тебе нужно обнять меня крепче.
Она скорчила гримасу, закрыв глаза, но обвила руками его шею.
– Мы уже на месте?
Он взглянул на дам, которые все еще наблюдали за ними с улыбками на лицах.
– До свидания, леди.
Они замахали руками, и все вокруг потемнело.
***
Бринли повесила свои рубашки и джинсы в шкаф на чердаке. Она собрала немного вещей для этой поездки, зная, что теперь в хижине есть стиральная машина, сушилка и полностью оборудованная ванная.
Она должна была признать, что была поражена тем, как много Финеас успел сделать за тридцать минут. В кладовке и холодильнике была еда, а на кухонном столе лежали пистолеты, ножи, две винтовки и патроны. Она полагала, что их первой задачей будет поход в продуктовый магазин и оружейный магазин, но обо всем уже позаботились.
Она спустилась по лестнице на первый этаж и заглянула в открытый люк. Несколько минут назад он спустился в подвал, чтобы устроиться поудобнее.
Поскольку Фил и Ванда часто приезжали сюда на выходные, подвал был сделан более уютным для смертельного сна Ванды. Теперь здесь стояли настоящая кровать и мебель для спальни, два кресла и телевизор с плоским экраном. Очевидно, Фил проводил тут много времени с Вандой.
– Нужна помощь? – спросила она.
– Нет, я почти закончил, – крикнул он.
– Ты спустил лестницу, – она заметила ее на полу подвала.
– Мне она не нужна. Я могу левитировать как внутри, так и наружу.
Но она не могла.
– Ты не хочешь, чтобы я спускалась туда и проверяла, как ты?
– В этом нет необходимости. Как только я провалюсь в свой смертельный сон, я никуда не уйду.
– Ты просто боишься того, что я сделаю, – она выпрямилась с улыбкой. – Пожалуй, я нарисую радугу и единорога на твоей груди перманентными маркерами. Так и...
– Не смей, – внезапно прорычал он у нее за спиной.
Она взвизгнула, отпрыгнула от него и закачалась на краю открытого люка, размахивая руками.
Он схватил ее и прижал к своей груди.
– Все в порядке. Я держу тебя.
– Нет! – она вывернулась из объятий и сильно толкнула его в грудь. – Никогда не нападай на меня сзади!
– Я не нападал на тебя. Я спас тебя.
Она уставилась на него, ее сердце бешено колотилось, все тело дрожало. Слезы застилали ей глаза, и она сморгнула их. Ее внутренняя волчица зашипела. Проклятье. Она терпеть не могла демонстрировать свою слабость.