— Хорошо, про паразитов вы запомнили, но живот? Вы так уверенно его щупали, что я подумала, вы спец.
— Я очень внимательно изучаю информацию, и запоминаю ее навсегда.
— Вот это уверенность! Вы угадали, это хорошо, но что, если бы не угадали? Нельзя вот так сразу щупать людей; вдруг, вы бы сделали хуже? А если бы было написано резать живот — вы бы резали?
— Во-первых, не угадал, а знал. Во-вторых, хуже я бы не сделал, потому что действовал по инструкции. В-третьих, надо было бы резать — резал бы, — отчеканил мужчина.
— Нельзя быть ни в чем уверенным на сто процентов, всегда есть вероятность ошибки, и…
— Вероятность ошибки была крайне мала.
Раздражение вскипело во мне, но я проглотила критическое замечание. Не хочу спорить, да и не люблю.
— В любом случае, вы мне помогли, — проговорила я. — Спасибо еще раз.
Слагор кивнул; мы подошли к его кару с большими колесами. Покосившись опасливо на сие чудо, я спросила:
— У вас есть разрешение на вождение этого… кара?
— На личном транспорте колеса менять можно. Садитесь.
Тулл услужливо открыл для меня дверцу и пригласил внутрь. Я ступила на подножку и, ухватившись за руку соседа, забралась внутрь — именно забралась, а не села. Сиденье оказалось мягоньким и удобным, в салоне приятно пахло; я увидела связки трав, развешанных над дверцами, и спросила у Слагора, занявшего водительское место:
— Ароматизатор?
— Отпугиватель злых духов, — пошутил он. А может, и не пошутил.
Мужчина завел кар и тот, подчинившись его крепкой уверенной руке, повез нас по улицам Хасцена. Городские таращились на нас, а точнее, на машину Тулла, во все глаза, какой-то мальчишка на перекрестке аж рот раскрыл. Сама я то на улицы смотрела, то на водителя косилась, испытывая тихую зависть. Он легко управляется с этой крупноколесной махиной, так что она не едет, а, кажется, парит над землей, тогда как я со своей маленькой арендованной машинкой справиться не могу, когда веду в ручном режиме. Интересно, это отсутствие опыта или я просто не создана для вождения по сложным дорогам на автомате?
— Практикуетесь в вождении? — спросил сосед. Заметил, наверное, что я слежу за тем, как мастерски он «играет» рычагами.
— Нет, для меня это дикий стресс. Это была плохая идея — арендовать кар…
Мы начали обсуждать, как непросто перестроиться после вождения на автомате на ручной режим вождения, затем коснулись качества местных дорог и перспектив жизни в таком месте, как Хасцен; разговор тек легко и приятно. Оказывается, с соседом очень даже можно общаться, главное — не спорить; когда он упомянул, что собирается съездить посмотреть кооков в Мобру, я решила напроситься с ним.
А что? Мужчина он крепкий, видный, умеет быть устрашающим, если я появлюсь с ним, пустынники отнесутся ко мне серьезнее.
— Слагор, — проговорила я, и бросила на соседа быстрый взгляд, — а можно я с вами в Мобру поеду? Мне нужно потолковать с пустынниками, но одна я поехать трушу, а вы… — я растерялась на мгновение, и закончила: — Вы заслуживаете доверия.
— А вы заслуживаете доверия, Камарис? — задал он встречный вопрос, и посмотрел в мои глаза.
— Да, — тут же, без раздумий, ответила я.
— Сразу ответили, без тени сомнения, — произнес он, и усмехнулся чему-то. — Хорошо, возьму вас. Но предупреждаю: едем в удобный мне день, в удобное мне время и удобном мне темпе. Будете жаловаться в дороге — высажу в пустыне.
— Ой, как здорово, спасибо вам! Тягач, кстати, можете брать в любое время. Видите, какое у нас получается взаимовыгодное соседство? И давай тогда уж на «ты», — предложила я. — Согласен?
— Согласен, — улыбнулся Тулл.
Глава 8
Если бы какое-то время назад кто-то сказал мне, что я соглашусь оказаться в тесном пространстве со своим устрашающим соседом на целых шесть часов (именно столько времени занимает путь от Хасцена до Мобры в одну сторону), я бы не поверила. Но я мало того, что сама напросилась ехать с ним, так еще и осталась довольна этими шестью часами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Местность на протяжении всего пути оставалась пустынной, но виды менялись: то нам открывалась пустошь с ее рыжими песками и пучками желто-зеленых кустарников, то степь с густым травяным ковром, то сборища острых камней, обглоданных ветром. Так же, как менялся пейзаж, менялись и темы нашего со Слагором разговора: мы обсуждали разные вещи, но относящиеся так или иначе к Хасцену.
В какой-то момент я решила отойти от «безопасных тем» и спросила:
— Откуда ты знаешь агента Руда?
— Служили вместе, — сдержанно ответил Слагор, глядя вперед.
И тон его, и взгляд говорили, что лучше бы больше не затрагивать это, но я снова решила рискнуть.
— Он явно тебе не нравится, — проговорила я осторожно.
— Да, не нравится.
— Руд думает, я могу быть связана с криминальным миром Луплы, — сказала я, чтобы объяснить свой интерес. — И приходил ко мне на ферму что-то смотреть, жучки оставить. Говорит, я под особым присмотром, намекнул о возможном сотрудничестве.
— А ты что? — поинтересовался Тулл, абсолютно не удивившись моему откровению. Быть может, потому, что уже узнал все от Руда.
— Я что? Я в шоке, вот что, — уже искренне проговорила я. — Является какой-то красавчик ко мне на ферму, смотрит сально, намеки какие-то делает, а потом его чуть током не убивает… а дальше я узнаю от него, что нахожусь под подозрением и что моя ферма может оказаться секретным местом Теней.
— Все может быть.
— Ты даже ради приличия не удивишься? — поразилась я. — Неужели я похожа на преступницу? Зачем же ты тогда согласился взять меня в Мобру?
— Меня не интересуют твои тайные дела. Занимайся на досуге, чем хочешь, главное соседям не мешай, — поглядев на меня многозначительно, произнес Слагор.
— А если я слуга рептилоидов, тебе тоже все равно? — усмехнулась я.
— По статистике, шестьдесят процентов слуг спящих не подозревают, что они слуги спящих.
— Тогда и ты можешь быть слугой чешуйчатых.
— Могу.
— Ясно, — вздохнула я. — Я всего лишь хотела узнать, что за человек этот Эттерик Руд и можно ли ему верить.
— Если он пришел к тебе по работе, верить можешь.
— А если не по работе — нет?
— Решай сама, Камарис.
В устах соседа мое имя каждый раз звучало серьезно, торжественно, и это мне нравилось. Вообще, оказалось, что я зря переживала перед поездкой и накручивала себя: ехать оказалось не утомительно, неловких пауз не возникало, как и скованности. Тот инцидент с паразитами разрушил между нами со Слагором стену, и я увидела в соседе человека, заслуживающего доверия. Да, он грубоват, позволяет себе иногда больше, чем дозволено законом и этикой, но он не смотрит на меня как на кусок мяса, как тот же Руд, и когда мне грозила опасность, всегда приходил на помощь.
Еще он очень симпатичный. Только этого не видно, потому что у него постоянно непроницаемое лицо или дурацкая усмешка эдакого циничного мужчины, который многое повидал. Вот когда Слагор расслабляется, улыбается и смеется, он очень даже притягателен.
«Волосы бы ему отрастить, — подумала я, поглядывая на мужчину, — ему бы пошла длина по плечи».
— Ты ведь замужем, — произнес он одновременно вопросительно и утвердительно.
— Я-то да, а ты нет еще.
— И не собираюсь замуж.
— Мало ли, куда тебя Звезды занесут, может, и выйдешь замуж в каком-нибудь уголке вселенной, — с улыбкой сказала я.
— Надеюсь, этого не случится, — проговорил Тулл, и передернул плечами, словно это перспектива его напугала. А потом взглянул на меня эдак внимательно-внимательно, что у меня даже сердце екнуло, и тихо повторил вопрос-утверждение: — Ты ведь замужем. Зачем смотришь на меня так?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Вот ты говоришь, что хочешь спокойной жизни, видишь свое будущее в фермерстве, семью планируешь… но лицо у тебя такое, словно ты еще на войне, и взгляд бывает холоднющий, пронизывающий. Не говоря о том, что с виду ты настоящая скала. Такие данные, конечно, впечатляют, но и пугают тоже. Уверена, ты многих женщин в Хасцене заинтересовал, да только они наверняка боятся к тебе подойти.