скоро обозначил себя, махнув рукой.
Ориентируясь на очертания фигуры в тумане, вояка, вздохнув, осторожно вылез из кабины, поднял руки с автоматом и направился к незнакомцу. Судя по манерам, это был другой сталкер, а портить отношения с бродягами, с которыми обменивался мелочовкой на провизию и патроны, дезертир не хотел.
Неизвестный агрессии не проявлял, но держал наготове британскую штурмовую винтовку, опущенную стволом вниз. При должном желании он мог и вовсе снять военного издали.
– Вот те на… – протянул сталкер вместо приветствия, пробежавшись по бывшему гранатометчику, как только тот приблизился, ошарашенным взглядом.
Подумав, что человека смутил армейский камуфляж и разгрузка, солдат проверил бинты на предплечьях – негласное среди ходоков обозначение добрых намерений при наличии снаряжения, разительно отличающегося от сталкерского. Те были на месте.
– Ты нормально себя чувствуешь, хлопец?
Вояка пожал плечами, давая понять, что не понимает, к чему клонит собеседник. Тот вместо пояснений вытащил из чехла на поясе радиометр и протянул дезертиру.
– Ты в курсе, что тут могильник? Свалка зараженной техники?
Покачав головой, военный вернул прибор сталкеру.
– И сколько ты тут уже?
– Может, месяц, – неуверенно отозвался солдат, почесав затылок. Автомат он давно опустил.
– Чудеса, – вымолвил бродяга, обратив внимание на густую щетину, взлохмаченные волосы и вполне здоровую кожу дезертира. – Слушай, не знаю, брешешь или нет, но Вареник таким кадрам обрадуется… Я Прут, кстати.
Военный кивнул.
– У нас тут лагерь недалеко. Если сочтешь его более безопасным, чем это место, – Прут, усмехнувшись, указал бойцу за спину, – могу проводить.
– Ладно, веди.
Провиант был уже на исходе, и такой шанс вояка упустить никак не мог, решив довериться сталкеру.
– Только это, – тот, попятившись, приостановил солдата, шагнувшего вперед, – ты держи дистанцию небольшую, ладно? А то с тебя изотопы уже сыплются…
Выдавив виноватую улыбку, дезертир согласился, пропустив Прута вперед себя.
– Как звать? А, никак еще… Ладно, придумаем с Вареником что-нибудь. Хотя, зная его чувство юмора, он тебя Ураном прозовет или Тритием…
Не то взвыл, не то взвизгнул лес, проглотив серию звуков неестественным булькающим эхом.
* * *
Спалось Равлику очень плохо. Истерзанный лекарствами и переживаниями, мозг никак не хотел принимать за реальность комнату Сергея, мягкую постель и ватную тишину. Сталкер уже сбился со счета, сколько раз он просыпался, скидывал с себя простыню, затем бился в ознобе, давая возможность поту быстрее выветриться. И если с проклятой жарой, не дающей покоя даже ночью, старожил смирился, то с образами лесной чащи, предстающей раз за разом перед глазами, не мог.
Какая-то часть Равлика, повинуясь чутью, инстинктивно выбрасывала его из сна при виде пейзажей, навевающих тревогу и таящих потенциальную опасность. Другая же – сознательно заставляла тело, которому нужен был отдых, искать пути к расслаблению.
Утомленный этой бессмысленной борьбой, сталкер, в конце концов, принял сидячее положение, низко опустил голову, словно ставшую, по ощущениям, чугунной.
На улице, похоже, собирался народ: невнятные оклики, приглушенные разговоры рождали легкую суету. До ветерана голоса доносились с открытого балкона, с которого на кухню изливало свои соки светило, окрашивая стены и элементы простенького интерьера в теплые тона.
Чтобы окончательно убедиться, что смог дотерпеть до утра, Сергей спросонья начал шарить рукой в районе тумбочки, где оставлял на зарядке КПК. Холодный металл кольнул пальцы, и старожил подхватил что-то увесистое, поднес к глазам. Дрожь, пробившая до пят, побудила выронить предмет, а остатки сна как рукой сняло.
Вцепившись в край кровати, сталкер долго сверлил взглядом ржавый ПМ у своих босых ног.
Уняв задергавшуюся жилку на шее, Равлик судорожно выдохнул, закрыл лицо руками, зажмурился, резко открыл глаза. Пистолет никуда не делся.
Плеснув себе в лицо прохладной водой из крана, старожил поднял взгляд на свое отражение в зеркале над раковиной, до которой еле доплелся. Запах чистящих средств и свежесть, исходящая от керамики, приятно щекотали ноздри.
С зеркальной глади глядел бледный худощавый человек. Кожа на боках с выпирающими ребрами, бедрах и предплечьях темнела синяками – отметинами от частых уколов различных препаратов. Болезненные следы плавно перетекали в шрамы, оставшиеся от пулевых, осколочных ранений, увечий после встреч с мутантами…
– Что ты такое?
Равлик скосил взгляд туда, где оставил пистолет, когда зашел в ванную комнату. Оружие лежало прямо под зеркалом, выделяясь на фоне куска желтого мыла и граненого стакана под зубную щетку.
Пальцы вновь коснулись неказистой рукояти. Привычным движением был извлечен магазин, оказавшийся пустым, загнан обратно. С жалобным скрежетом поддались створки затвора, обнажив единственный патрон в боевом положении.
Ветеран не мог вспомнить всех событий, произошедших в чаще. Прокручивая в голове одно и то же который день, он будто упирался в мнимый барьер – после встречи с волкоподобной тварью часть воспоминаний словно пропала. Сколько на самом деле он скитался, пока в пистолете не остался один патрон? Насколько сильно аномалия скрутила само время, чтобы Равлик окончательно запутался в хронологии событий?
Лишь сейчас Сергей понял, что мышцы сводит от холода. Он бросил взгляд на зеркало и машинально вскинул ПМ, так как пространство впереди обрывалось в чернеющий зев, а саму душу прожигал насквозь взгляд огненно-рыжих глаз…
Помотав головой, старожил уставился на себя самого. Только теперь на него смотрело и дуло оружия.
Стук во входную дверь вернул ветерана в реальность. Опустив пистолет, Равлик, подумав, бросил его в угол, отозвавшийся стоном кафеля.
Быстро приняв душ и смыв с себя слой грязи, накопившейся за долгое время, сталкер переоделся в чистое, только джинсы да куртку накинул те же. Отек на стопе почти рассосался, напоминая о себе лишь неясными болевыми ощущениями, когда мужчина опирался на ногу. Потому до входной двери, в которую кто-то снова негромко постучал, ветеран добрался быстро.
Ожидая увидеть Тигля или Филина, Сергей, щелкнув замком, застыл на пороге. Вид добродушной небритой физиономии, которую Равлик успел позабыть, но вспомнил бы в любой момент при случае, вызвал онемение в груди.
– Привет, Серег.
Вцепившись в дверной косяк, старожил зашептал, не понимая, хочет ли он развидеть «чудо» или, напротив, остановить время, чтобы этот момент никогда не заканчивался:
– Нет, это не можешь быть ты… Не можешь…
– Это я.
Похлопав старого товарища по плечу, гость улыбнулся.
– Ты не ошибаешься.
– Тритий…
* * *
– Прости, что так отреагировал. – Равлик опустил взгляд в тарелку с овсяной кашей. – Просто так много навалилось…
Сталкеры завтракали в «Заставе». Стоявший в заведении оживленный галдеж нисколько не мешал разговору.
– Тоже не спится? – Тритий наяривал уже вторую порцию, в то время как Сергей не мог уничтожить и половину первой, ковыряясь в ней ложкой.
– Можно и так