Там всегда царит сумрак. Полы обычно дощатые, однако в каждом помещении оставлена для дренажа полоса голой земли. Под деревянным настилом и утрамбованной землей для предотвращения подкопа вделывается железная решетка. На досках разбрасывают солому, а в стенах, на разной высоте, укрепляют кольца для цепей. Подъем на уровень земли обычно осуществляется по пологому земляному скату. Нетрудно понять, что подобные места, предназначенные для содержания живого товара, отличаются специфическими запахами.
— Ешь, кому сказано! — услышал я донесшийся изнутри грубый крик, за которым последовал хлесткий звук удара плетью и жалобный женский возглас.
— Повинуюсь, господин! Повинуюсь!
Я продолжил свой путь. Порой мне бывало трудно не поддаться отчаянию: как можно было надеяться найти мисс Беверли Хендерсон среди тысяч, да что там, среди десятков тысяч рабынь, разбросанных по большим и малым городам, городкам, фермам и деревушкам? Невольничьим караваном или тем более на тарне ее могли доставить куда угодно, в самый отдаленный уголок планеты. Однако намерения отступиться и прекратить поиски у меня отнюдь не было.
Некоторые обстоятельства позволяли мне надеяться на успех. Я знал, что Беверли угодила в руки пирата Клиомена. Не приходилось сомневаться в том, что, отыскав рынок, где речной грабитель распродает свою добычу, я если и не настигну ее, то, по крайней мере, нападу на след.
— Эй ты, там! Парень, — окликнул меня у пристани речной капитан. — Ты, часом, не работу ищешь?
— Я хочу спуститься вниз по реке, — ответил я.
— Мы направляемся в Тафу, — сказал он, — Нам не хватает гребца.
Ниже по реке находились города Виктория и Тафа, а еще дальше, западнее Тафы, — Порт-Кос, основанный боле ста лет назад выходцами из Коса. За ним, если не упоминать мелкие поселения, находились Тетроиоль, Вен, стоящий на слиянии Та-Тасса, Картиуса и Воска, да Турмус, последний речной порт на восточной оконечности дельты Воска.
— Вообще-то мне в Викторию, — сказал я капитану, назвав ближайший городок, находившийся ниже по течению.
— Ты ведь честный малый, не так ли? — озадачил меня капитан неожиданным вопросом.
— Думаю, да, — осторожно ответил я. — А что?
— Если ты честный малый, то какого рожна тебе надо в Виктории?
— Так ведь и там, надо думать, не лишни честные работники.
Капитан хмыкнул.
— Это что, опасное место? — осведомился я.
— Ты, должно быть, на реке новичок, — заметил мой собеседник.
— Это точно, я здесь впервые.
— Держись подальше от Виктории, — посоветовал капитан.
— Почему?
— Ты работорговец?
— Нет конечно.
— Тогда держись от Виктории подальше, — повторил он.
— Почему? — снова спросил я.
— Это логовище ворья. Весь город — не более чем бандитский притон и большой невольничий рынок.
— А рынок действительно велик?
— Еще как. И, по правде сказать, там можно разжиться хорошим товаром по бросовой цене.
— Значит, там дешево продают? А почему? — осведомился я.
— Если девчонки достаются даром, нет смысла заламывать за них втридорога. По низкой цене товар расходится быстрее, а хозяин все равно с барышом.
— Ага, стало быть, там торгуют главным образом пиратской добычей. Так?
— Само собой, — сказал капитан, — у нас на реке это каждому сосунку известно.
— Что известно?
— Да то, что я тебе только что сказал. Что в Виктории разбойничий рынок, где можно недорого разжиться награбленным. Я направляюсь в Тафу, — продолжал речник, — и ни в какой Виктории бросать якорь не собираюсь.
— Возьми меня гребцом, — предложил я, — а коли не хочешь швартоваться в Виктории, высади на берег где-нибудь в окрестностях. До города я уж как-нибудь пешком доберусь.
— Вообще-то, — проговорил капитан, размышляя вслух, — лишний гребец мне не помешает. Пусть даже только до Виктории.
— А я что говорю?
— К тому же, — добавил он, — западнее Виктории мы, скорее всего, найдем другого желающего помахать веслами.
— Вот-вот, — поддакнул я. — К тому же до Виктории я буду грести на твоем корыте бесплатно. Только за проезд.
— Не шутишь?
— Вполне серьезно. Денег мне не надо.
Капитан ухмыльнулся.
— Коли так, приятель, то мы отчалим не позднее чем через час.
7. Я ПРИБЫВАЮ В ВИКТОРИЮ И УЗНАЮ О НЕВОЛЬНИЧЬЕМ БАЗАРЕ В ЛИСАНДЕРЕ
— Сколько предложат за эту девушку? Сколько? — выкликал аукционер. — Слушаю вас, почтенные покупатели!
На грубом помосте верфей Виктории стояла ладная крестьянка с южного течения Воска. Разумеется, в ошейнике и на цепи. Это была светловолосая девушка с плотными лодыжками, здоровая и крепкая, типичная южанка.
— Две доли тарска, — донеслось из толпы.
Я протискивался сквозь толпу, запрудившую пристань, огибая клети с товарами. Над причалами торчали мачты речных судов. Пахло водой и рыбой.
— Я слышал, что топаз везут на восток, — сказал один торговец другому.
— Для безопасности речной навигации это не сулит ничего хорошего, — отозвался его приятель.
Я протиснулся мимо них и тут же отпрянул, едва не натолкнувшись на бурого слина. Зверь натянул толстую короткую цепь и зарычал, оскалив страшные клыки. Такому зверюге ничего не стоит отхватить человеку ногу у самого бедра.
— Фу, Таба! Сидеть! — приказал один из купцов.
Зверь с шипением припал на четыре задние лапы, но шерсть его оставалась вздыбленной. Он запросто вырвал бы из деревянной стены кольцо своей цепи, взбреди ему это в голову. Я попятился, а купцы, не обращая на меня внимания, продолжили свою беседу.
— Виктория отказалась платить дань, — сказал один из них.
— Здешние заправилы воображают, будто работорговцам не найти других рынков, — отозвался другой.
— Вот уж глупо, так глупо.
— Им ничего не стоит перенести свои операции в Тафу.
— И вернуться в Викторию, когда пираты накажут город, — добавил первый.
— Это как пить дать, — согласился второй.
— Да и как иначе! Не могут же речные разбойники спустить с рук подобную наглость, — сказал первый. — Иначе примеру Виктории могут последовать все небольшие города на реке.
— Да, Виктория понесет наказание.
— Может быть, именно поэтому топаз и отправили на восток. — Впервые аж за десять лет.
— Хотя, — продолжил первый, — я думаю, что можно сбить спесь с Виктории и без топаза.
— Да, сил у них и без того более чем достаточно.
— А может быть, это просто слухи? Я имею в виду, насчет отправки топаза на восток.