Читать интересную книгу Парень и горы - Кюлюмов Костандин

В сущности, из чего складывалась жизнь Антона?

«Сходи, сынок, причастись. Раз отец молчит, значит, согласен. Вот тебе два гроша на свечи»… «Какой осел испортил мою бритву?»… «Папка, купи мне на базаре вкусную булочку»… «Иван, а ну, пойди сюда! Это ты разбил окно у дяди Ангела? Иди, попроси у него прощения»…

Прощения? Тут прощения быть не может. Тут каждая вина стоит или твоей, или чужой крови. Поверят ли те, кто будет жить после тебя, как тяжело было чувствовать себя бессильным, хотя справедливость целиком на твоей стороне? Полицейские ищейки считают, что с Антоном покончено, из кольца он не уйдет. Антон же думает иначе: они будут прочесывать рощу, рассыпавшись цепью. Перед ним появится человек, он убьет этого человека, потом метнет гранату и вырвется из окружения. Он точно рассчитал, куда побежит после взрыва, а там уже спасение близко.

Антон явственно слышит каждую команду. Полицейские готовятся в наступление. Он вскинул голову - солнце искрится, белое, раскаленное, дубрава пьянит терпким ароматом, трещат кузнечики, величественно шествует черепаха вместе со своим жилищем… Когда мир вокруг тебя неудержимо молод, когда все наполнено весенним кипением, будущее встает перед тобой - неясное, как желание, и реальное, как этот солнечный теплый день. Вырвется ли он? Точный план действий разработан, остается лишь его выполнить.

Антон был спокоен, как бывает спокойна сжатая пружина.

Полицейские наступали, рассыпавшись цепью, а в это время Антон, кто знает почему, пытался припомнить мотив одной детской песенки про Ивана, которому давно пора вставать. Но мотив песенки не заглушал других звуков.

Под сапогами полицейских трещал валежник, остро свистели ветки, слышались голоса. Полицейские двигались на расстоянии десяти шагов друг от друга, внимательно осматривая каждый клочок земли. Кто первым появится перед Антоном, тот и будет убит первым выстрелом.

Но вместо карателя Антон увидел невдалеке крестьянина в старой солдатской фуражке. Это был полевой сторож! Антон зажмурился. Все, что было взвешено и обдумано до деталей, рассыпалось, как песок. Нажать на спуск? Кого убьешь? Бедняка. Но почему он оказался в одной компании с полицейскими? А как он мог отказаться? И у Антона моментально родилось другое решение.

Сторож будет убит, если сам накличет на себя смерть. Или, точнее, если полицейская машина сумела раздавить его, превратив забитого бедняка в обыкновенного нерассуждающего холуя, способного продавать людей безо всяких угрызений совести. А если так - он не нужен ни жене, ни детям.

Антон опять рассчитал время до секунды. Он подаст сторожу знак: молчи! - и дальше пусть уж тот сам выбирает, какой свет ему больше нравится. Антон будет ему судьей сегодня и во веки веков. Страшно хочется пить, но во фляжке нет ни капли. Огненный обруч стягивается все туже - вот он в двадцати шагах, в пятнадцати… Крестьянин небрит, бледен, щеки ввалились. Он не высматривает жертву, а идет, словно по раскаленным углям, напуганный и теми, кто топает от него справа и слева, и тем, кого он должен найти. Бедный маленький человек, может, нервы тебя не подведут и ты не совершишь предательства…

Их разделял один шаг. Антон прицелился и готов был подать ему знак молчать, но в этот момент сторож повернулся в сторону.

– Господин полицейский, мы что, так и будем мотаться без обеда… Есть охота… Время уже…

И сторож прошел мимо. Заметил он партизана или нет? От крестьянина несло кислым потом, на штанах - заплаты; страж царских законов шлепал босиком, привязав царвули к поясу - свои единственные, драгоценные царвули.

Чутьем человека, немало повидавшего на своем веку, Антон понял, что крестьянин заметил его краешком глаза или, во всяком случае, почувствовал его присутствие, но не захотел шарить по кустам, за которыми прятался партизан. И вот уже сапоги топочут за спиной Антона. Он оглянулся: начальник полиции спустился почти на дно оврага, хоронясь от пуль и от солнца.

Каратели были явно обескуражены - рыбка в сети не попалась. А ведь они заглядывали под каждое дерево, осматривали каждый пень. Двигались плечом к плечу - и вот никого не нашли. Начальник полиции, не проронив ни слова, лег за сине-черный «МГ», и на кусты обрушились долгие настойчивые очереди. Стреляли автоматы. Строчил пулемет «Брен». Шквал металла вздыбливал дубовые корневища, а над головой Антона трещали и ломались ветви. Со всех сторон сыпались гранаты, с грохотом и свистом пролетали ядра ручного гранатомета. Антон распластался на земле, широко раскинув ноги и спрятав руки в теплую листву. Он был спокоен и доволен. Теперь игра напоминала лотерею, когда предугадать что-либо невозможно. Нужно только лежать, плотно прижавшись к земле, лежать совершенно неподвижно и ждать.

Антон слышал, как полицейские разводят посты, разливают похлебку, позвякивая пустыми мисками. Солнце уже клонилось к закату, когда последовала команда: расставить посты, ждать прибытия вспомогательного отряда. Теперь ясно, что до вечера никто больше сюда носа не сунет.

Настало время действовать - надо вырваться из капкана.

В тишине лес продолжает жить своей жизнью. Слышно, как клацает затвором часовой. Антон снимает ботинки, перекидывает их через шею и ползет. Медленно, пядь за пядью, неся на своих плечах тяжкое бремя страха. Он ползет, ощупывая каждую веточку, руками расчищая себе дорогу. Добрался до поляны и долго лежал, пока не убедился, что его никто не заметил. А надо торопиться - ведь утро придет вместе с полицейскими собаками, и тогда уже действительно все будет кончено.

Часовые стоят неподвижно, потом расходятся, потом снова идут навстречу друг другу… Антон ждет, пока один из них отойдет подальше, и только тогда ползет. Он движется мучительно медленно, сливаясь с травой, прячась в ночных тенях. Монотонный лесной шум рассеивает внимание часовых, и это тоже на руку Антону, потому что ползти теперь приходится по открытому месту. И вот наконец поляна позади.

Антон знает здесь каждое дерево, он идет по лесным тропам, как по половицам родного дома. Вскоре и дубовая роща, взятая полицейскими в кольцо, осталась где-то далеко внизу.

Но на месте встречи никого не было. Мишель не пришел. Неужели он тоже погиб? Антон сел на землю, задумался. Почему так горько терять боевых друзей, когда, казалось бы, можешь кричать от радости, что хоть сам уцелел? - спрашивал Антон у земли, но она молчала.

Антон вдруг поднялся и пошел назад, к вырубке, где его только что подстерегала смерть. На опушке леса увидел часового, остановился. Если Мишель ранен, утром собаки возьмут его след. Нет! Надо найти его! Обойти все, начиная с места, где Мишель вместе с Петко вышел к оврагу, потом дальше, к лесу…

Обратный путь оказался гораздо тяжелее. Ноги не слушались Антона, но надо во что бы то ни стало опередить погоню и спасти парнишку. Вспомнилось, как он наивно спрашивал:

«Товарищ Антон, а в праздники трудящимся будут дарить цветы?»

Цветы… Огромная поляна залита лунным светом. До нее Антон дошел с таким трудом, словно ему пришлось подыматься на крутую гору.

Он остановился. У самого края леса кто-то лежал. Антон спрятался за бугром, вынул пистолет и тихонько просвистел, как было условлено. Никто не отозвался. Тогда он лихорадочно пополз вперед, готовя себя к любой неожиданности. И окаменел. Неестественно запрокинув голову, в траве лежал Петко.

Антон подбежал, стал всматриваться в мертвенно-бледное лицо товарища, разорвал на нем рубаху и приложил ухо к груди. Может, услышит хоть слабый стук! Вот ведь Алешу тоже ранило, потом Благо нашел его и спас… Но нет, Петко был мертв.

Антон вернулся в рощу. На минуту представил себе, что и он бы мог валяться здесь, среди деревьев, если бы не нашел в себе сил бороться до конца, используя последний шанс. В сущности, смерть сама по себе нелепа… И среди полицейских есть фанатики, верные долгу до отчаяния, до самозабвения. Но им неведомо, что пепелища сожженных ими домов разжигают огонь народной борьбы, а горы раскрывают объятия, чтобы приютить гонимых!… Но где Мишель? Раз не пришел в условленное место, значит, с ним что-то случилось, что-то его задержало…

Антон остановился, осмотрелся. Нет, Мишель не мог пройти другой дорогой. Эта - самая короткая, скрытая в тени леса. И Антон продолжил поиски, ступая легко и неслышно. Он не мог ни о чем думать, только о Мишеле. Невозможно допустить, что и он убит. Вот слышно, как пробежала лисица, как в кустах барахтается испуганная птаха. Так неужели он не почувствует присутствия человека?

Политкомиссар Димо частенько повторял: «Кто ищет, тот всегда найдет»… Антон прислушался. За почерневшим пнем старой сосны кто-то есть. Слышно чье-то учащенное дыхание. Человек! Антон просвистел пароль, но ответа не последовало. Тогда он подошел ближе.

Мишель простонал:

– Это ты, Антон…

Мишель был ранен.

Антон усадил товарища на траву и долго смотрел на его лицо, мокрое от слез и сияющее нескрываемой радостью.