— Фарадей, — сказала она. — Спасибо тебе.
Фарадей снова ласково потрепала ее по щеке.
— Я рада тому, что подружилась с тобой, Азур. Ну а теперь, — она перешла на деловой тон, — ложись и поспи. Тебе нужно как следует отдохнуть. По крайней мере, до рождения близнецов. Спи.
Азур закрыла глаза.
Фарадей долго еще сидела рядом, поглаживая по волосам спящую женщину.
«Тебе предстоит долгое и удивительное путешествие, — подумала она, — как и Аксису, как мне. Остается молиться, чтобы боль наша осталась позади и чтобы хоть кто-то из нас сумел пережить ее».
Потом Фарадей встала и разгладила руками юбку. Подошла к спящим в кресле Аксису и Калуму.
— Аксис, — сказала она тихо, встав на колени возле кресла.
Он вздрогнул и проснулся.
— Азур? — Глаза испуганно метнулись к кровати.
— Она спит. У нее все хорошо, Аксис. Я хочу оставить тебя с твоей любимой.
— Фарадей, — пробормотал он и потянулся рукой к ее лицу.
— Аксис, — она лучезарно ему улыбнулась, но Аксис заметил в ее глазах слезы. — Аксис, мы полюбили друг друга, когда я была просто Фарадей, дочерью графа Айсенда из Скарабоста, да и ты был просто Аксисом, Боевым Топором Сенешаля. Сейчас мы уже другие люди. Совершенно другие. И не можем стать теми, кем были когда-то. Возможно, для сохранения нашей любви нам нужен был бы живой Борнхелд. — Она помолчала, но Аксис чувствовал горечь в ее словах. — Как бы он посмеялся, узнав, что смерть его разрушила нашу любовь.
— Фарадей, — снова заговорил он, и снова она не дала ему продолжить.
— Нет, Аксис, поздно. Ты не сможешь сказать мне ничего, что излечило бы мою боль. Аксис, люблю я тебя по-прежнему, но оставляю тебя Азур. Пусть она станет твоей женой. Обязательно женись на ней, Аксис. Она — драгоценность, которую ты не смеешь потерять.
Фарадей улыбнулась, но глаза ее смотрели на него сурово.
— Мне пора, Аксис. Надо исполнить миссию, возложенную на меня пророчеством. Не бойся. Послушай меня, я официально разрываю клятву, данную тебе в Горкентауне. Отказываюсь выйти за тебя замуж, отпускаю тебя к Азур. И делаю это ради нее, — сказала она охрипшим голосом, — то, что было когда-то между нами, Аксис, прошло. Ты свободен.
«Но свободна ли я? — подумала она. — Свободна ли я?»
Она смотрела на него, стараясь запечатлеть в памяти его лицо, наклонилась и нежно поцеловала в губы.
— Прощай, Аксис.
Встала и поспешно пошла к двери. Аксис сделал движение, чтобы остановить ее, но разбудил Калума, и ребенок заплакал. Пока Аксис успокаивал сына, Фарадей ушла.
Фарадей остановилась на пороге, пропуская в переднюю самого большого алаунта, а потом закрыла за собой дверь.
Люди напряженно смотрели на нее.
Фарадей вымученно улыбнулась.
— Все хорошо. Не ходите пока туда. Пусть они часок-другой поспят. Потом поговорите. — Посмотрела на Исгриффа, улыбнулась Ривке уже спокойнее. — Ривка? Могу я поговорить с тобой?
Ривка кивнула, и обе женщины вышли в коридор.
— Ривка, я ухожу. Не хочу становиться между ними. Ох, Ривка, пророчество очень жестоко, — голос ее дрогнул.
Ривка, успокаивая, прижала ее к себе, Фарадей наконец оторвалась от нее, утерла слезы.
— Я должна пойти к блюстителям, Ривка, поговорить с ними, а потом отправлюсь в долгое путешествие. Уж и не знаю, увидимся ли мы еще.
Ривка почувствовала, что и на ее глаза набежали слезы. Фарадей права: пророчество жестоко. На Азур она смотрела как на дочь, так же относилась и к Фарадей, особенно потому, что та тоже была ихтарской герцогиней. Бедная Фарадей. Она не меньше, чем Азур, заслуживала счастья.
— Да, я еще буду счастлива, — улыбнулась Фарадей. — Когда-нибудь. Где-нибудь. Но, Ривка, я заметила, что ты держала за руку Магариза. Должна ли я предположить?..
Ривка покраснела, и Фарадей рассмеялась.
— Ривка, — сказала она, — перед тем как уйти, я хочу сделать тебе подарок.
Она вдруг крепко поцеловала Ривку в губы. Ривка вздрогнула, почувствовав, как струя чистой энергии прошла через ее тело. Посмотрела на Фарадей, открыв рот. Она чувствовала себя… полной сил. Живой.
— Это подарок от Всемогущей Матери, — прошептала Фарадей. — Пусть он тебе поможет.
Повернулась и ушла, оставив ей прощальный подарок, который впоследствии доставил Аксису больше страданий и сердечной боли, нежели это сделал сам Горгрил.
Это был прощальный подарок Фарадей человеку, который предал ее.
Глава шестьдесят шестая
ЧАРОДЕЙКА
Тремя часами позже Аксис пригласил в комнату старших своих командиров, блюстителей пророчества и ближайших друзей. Нужно было открыть им нечто: слишком уж устал Аксис от секретов. Если и есть среди них Звездный Волк, пусть себе! С родителями и бабушкой он хранил ото всех секрет Звездного Волка, подозревая всех и каждого, и чем это закончилось? Он едва не лишился Азур.
Аксис никак не мог поверить тому, что она его простила. Ему казалось, что за всю оставшуюся жизнь он не вымолит у нее прощения.
Бледная и слабая, Азур сидела сейчас возле камина и улыбалась входившим в комнату друзьям. Сначала вошла сияющая Ривка, за ней — Магариз; потом Велиар с бледной, но спокойной Каной; блюстители, все какие-то притихшие; Хо'Деми с Са'Кией; представители дома Парящего Солнца: Отважный Сокол с Юлой и Повелитель Звезд. Он тут же хлопнулся перед Азур на колени, умоляя о прощении. Исгрифф, все еще сильно встревоженный, легонько притронулся к голове Азур и, злобно глянув на Повелителя Звезд, уселся рядом с Ривкой и Магаризом. Потом появились Зоркий Глаз и несколько командиров стай. Вместе со Смелым Кречетом в комнату вошел Арн, мрачный более обыкновенного, и несколько командиров лучников. Четырнадцать алаунтов ходили вокруг кресел, по ногам людей, и просторная комната показалась вдруг тесной и маленькой.
— Посмотрите, — спокойно сказал Аксис, когда все расселись, кто на стульях, кто на скамейках. — Посмотрите, я хочу, чтобы все вы стали свидетелями того, что увидел я сегодня утром. Я хочу, чтобы все увидели, через что пришлось пройти Азур.
В комнате зазвучала песня Воспоминания. Как и в прошлый раз, когда Аксис показывал преступления в Арсене, перед глазами собравшихся появилось призрачное изображение внутреннего помещения дома Хагена, Хранителя Плуга.
Все стали свидетелями ужасающих событий детства Азур. Они видели смерть ее матери, и Исгрифф вскрикнул от ужаса, увидев лицо этой женщины. Видели мучения Азур, которым подвергал ее отчим. Вместе с Азур они ощутили ее боль, физическую и эмоциональную. Они поняли, почему Азур упрятала эти воспоминания так глубоко, что даже сама о них позабыла.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});