Кюдене и его коллеги направили мне свои заявления об отставке. Общее мнение сводилось к тому, что оппозиция потерпела поражение. Отношение ко мне прессы было в общем благоприятным. В Париже меня ожидало любезное письмо президента республики.
На заседании совета министров 15 мая состоялась продолжительная дискуссия относительно резолюции парламента. Жермен Мартен продолжал заниматься подготовкой финансовой реформы; его предложения почти готовы. Британское и французское казначейства заняли одинаковую позицию в вопросе прекращения платежей по планам Дауэса и Юнга. Денэн сообщил нам, что за 3 месяца Германия закупила в Англии и Соединенных Штатах 333 мотора, то есть в 7-8 раз больше, чем производится у нас. Маршал Петен утверждает, что перевооружение Германии особенно активно проводится в области авиации… Английское правительство отказалось наложить запрет на поставки частным лицам, но оно формирует 6 новых эскадрилий и намерено создать авиационные базы в Бельгии и во Франции.
Рене Рену исключен из коллегии адвокатов; это меня очень взволновало, гораздо больше, чем мое исключение из лионской секции Лиги прав человека. Какое шутовство!
Пятница, 18 мая. Утреннее заседание палаты депутатов. Возникают некоторые трудности. Мне кажется, что дискуссия неблагоприятна для правительства. Фроссар, который так энергично выступал за создание правительства «Национального единения», настроен агрессивно. Друзья Даладье маневрируют; с этим, возможно, связано выступление Марселя Деа. Несмотря на поддержку, которую нам оказывал Шотан, 30 радикалов проголосовали против кабинета, а 13 воздержались. Жан Пио в «Эвр», заявил, что партия радикалов утратила свое единство. Скоро станут неизбежны «политические расслоения и перегруппировка сил… Остаются только чисто сентиментальные связи, которые с каждым днем слабеют и рвутся при столкновении с реальной действительностью».
Заседание совета министров 19 мая. Жермен Мартен снизил процентную ставку по облигациям займа Национальной обороны и по облигациям государственного казначейства. Французский банк продолжает проводить политику высокой процентной ставки. Актив казначейства доходит до 1 миллиарда 350 миллионов. Выпуск облигаций Национальной обороны проходит успешно. За период с 8 по 14 мая вклады в сберегательные кассы превысили выдачу. Страна наконец вздохнула свободно. Расходы на национальную оборону ставят под удар статью 70 закона 1934 года, которая обязывает определять источники доходов в соответствии с намечаемыми расходами.
Посланник Латвии сообщил мне о государственном перевороте, совершенном в Риге правительством Ульманиса. Это был акт, аналогичный акту канцлера Дольфуса. С точки зрения внешней политики этот поворот вправо опасен если не в настоящее время, то, во всяком случае, для будущего.
Парламентские каникулы во время троицы (20-21 мая) проходили под знаком усиленной политической активизации, или скорее ажиотажа. Состоялись четыре съезда.
1. Съезд Лиги прав человека в Нанси, где меня «заклеймили» за то, что я наказал муниципальных служащих, которые не захотели подчиниться приказу о проведении занятий по противовоздушной обороне. Этот инцидент вызвал отставку Баша при обстоятельствах, подробности которых мне неизвестны.
2. Крайне бессодержательный съезд объединенной партии в Тулузе. Фроссар, так яро выступавший за национальное единство, полностью отрекся от своих слов.
3. Съезд неосоциалистов в Париже, представляющий интерес из-за любопытных речей Марке и Марселя Деа.
4. Съезд Федерального союза бывших фронтовиков в Виши, на котором Пишо выступил против «старой гвардии» и призвал к сближению с ВКТ. Но Жуо в «Пёпль» от 26 марта отказался ответить на этот призыв. Возможно, что демонстрация в Виши, в которой приняло участие много чиновников, была вызвана чрезвычайными декретами.
Все эти съезды отрицательно сказываются на положении правительства. Когда нападают на «старую гвардию», я это принимаю, как говорят, на свой счет. Мне смешно читать резолюцию Александра, принятую Лигой прав человека: «Съезд считает, что во Франции, пока она остается республикой, ни один закон, ни один трудовой контракт не может милитаризировать граждан до такой степени, чтобы заставить их участвовать вопреки их убеждению в учениях по обороне или псевдообороне против чудовищной газовой войны, и поэтому осуждает необоснованный и недостойный акт мэра Лиона Эдуарда Эррио, который вопреки всем правам человека в декабре прошлого года уволил и понизил в должности 22 служащих лионских скотобоен за то, что они отказались участвовать в том, что они называли, справедливо или несправедливо, лживым и смехотворным парадом…» Это поистине монумент глупости. Я гордился своей принадлежностью к Лиге, когда она защищала Справедливость, ставя себя вне партий и над партиями. Теперь, когда она стала грязной лавочкой, прибежищем интриганов или обанкротившихся политиков, я совершенно не намерен считаться с ее решениями.
На заседании совета министров 24 мая Барту сделал отчет о работе Лиги наций. Он ознакомил нас с обсуждением саарского вопроса; согласно хорошо известной формулировке, дело было отложено до будущей сессии. Он изложил содержание своих бесед с Литвиновым, с которым познакомился еще в Генуе. Он заявил нам, что ничего не предпримет в отношении России без ведома совета министров.
Литвинов по-прежнему предлагает свой Европейский пакт; он согласен на вступление СССР в Лигу наций, но внутри Советского правительства мнения по этому вопросу разделились[153]. Барту считал бы желательным это вступление. Литвинов сообщил ему о своих оговорках (арбитраж, равенство рас, мандаты), из которых ни одна не является значительной. Литвинова особенно беспокоит политика Варшавы; Польша требует постоянного места в Совете Лиги наций, на что Испания не согласна. Теперь, после прихода Гитлера к власти, я более чем когда-либо считаю союз с Россией необходимым для Франции. Это моя навязчивая идея начиная с 1922 года.
Говорят, что Иден якобы одобрил ноту от 17 апреля. По мнению Барту, английское правительство не хочет, чтобы мы шли на уступки. Но мы по-прежнему находимся в заколдованном круге. Барту признал, что после провала Протокола 1924 года о мирном урегулировании международных конфликтов мы топчемся на месте. Я должен был снова выступить с длинной речью в защиту Поль Бонкура.
Жермен Мартен ознакомил нас со своим проектом финансовой реформы, который он представил 23 мая. Он сообщил нам о трудностях, с которыми ему придется столкнуться в делах казначейства до конца 1934 года. Понадобится консолидационный заем. Новый нажим со стороны Тардье и Марэна с целью проведения финансовой реформы путем чрезвычайного декрета. Я возражал против этого. Правительство решило не осуществлять девальвацию пиастра.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});