искомого кнеза, - нервно запросил Напукон. Места на узкой двухпролетной лестнице для троих было катастрофически мало, так что рыцарь отстал и ждал своего часа в самом низу. - Не знаю, с какими целями пробираетесь туда вы, и не уверен, что хочу знать, но мои намерения вам ведомы и от них я не отступлюсь, а высаживать дверь...
- Понял, понял, - откликнулся Чумп. - Отпереть, так и быть, отопру. Но если там, например, кнегиня, а она ого какая баба, может и задавить, если навалится с толком... Ну, на свой страх и риск действовать будешь.
- С кнегини спросу нет, - рассудил рыцарь. - Баба же, в смысле женщина. Но взглянуть должно... вдруг и сам он... или не девался никуда, или, например, как пристало трусам под кроватью хоронится.
- В шкафу опять же, - хмыкнул Хастред ехидно.
- Да вот не похож сей кнез на того, кто в шкафу или под кроватью будет прятаться, - раздумчиво протянул Чумп, а потом четкий механический щелчок ознаменовал его победу над устройством. - Хотя, конечно, проверяй. Не мое, не жалко. Все обсудили? Я открываю.
Рыцарь потянул из ножен гроссмессер, но на лестнице не нашлось места достаточно, чтоб вытянуть длиннющий клинок полностью. Тихо бурча что-то нелестное, Напукон отступил назад в подвал и там таки справился с миссией, обнажив добрых два аршина остро отточенной стали.
Чумп потянул дверь, и Хастред опять втянул голову в плечи, ожидая взвизга, но ничего такого — тяжелая створка беззвучно провернулась на хорошо смазанных петлях.
В средних размеров комнате, открывшейся за дверью, оказалось несколько светлее, чем в подвале: тут, по крайней мере, на стенах расположено было несколько крупных кристаллов, не то чтобы источающих свет, а правильнее сказать поглощающих темноту. Вокруг них мрак был ощутимо менее разреженным, темно-серым, а не непроглядно черным, и гоблинские глаза, особенно после глухой подвальной тьмы, охотно различали в этом сером сумраке угловатые очертания мебели.
Чумп поднял над плечом сжатую в кулак руку, призывая к подчеркнутой осторожности, и беззвучно потек в глубину комнаты, уверенно огибая столы, сундуки и ящики. Сделав несколько шагов, огляделся и неодобрительно покачал головой. Хастред как мог тихо, неся бердыш в руке так, чтобы пятка древка не касалась пола, вдвинулся следом, повернулся в ту же неодобренную сторону и интуитивно сам повторил Чумпов жест — там была еще одна дверь, видимо в кнежескую спальню, и вот по периметру этой двери пробивались тоненькие полоски света. Кто-то по ту сторону не жалел лампады... неужто кнегиня по ночам читать горазда? Вот это была бы совершенно внезапная находка, очень подходящая для очередной пиесы, но плоховато вписывающаяся в суровые жизненные реалии.
Чумп, посозерцав подозрительную дверь несколько секунд, пожал плечами и вернулся к своей миссии. Прежде всего он придвинулся к дальней стене, вдоль которой выстроился ряд стеллажей вроде книжных шкафов, и тихонько потек вдоль них, легким движением рук ощупывая содержимое. Вот когда можно пожалеть, что предмет, за которым охотишься, размером меньше ладони. Но это пока ищешь, жалеешь что маленький, как начнешь с ним ноги уносить — сто раз возрадуешься, что не большой.
Напукон последним вломился в сокровищницу, едва не выколов Хастреду глаз острым концом своего ковыряльника — не со зла, просто ему-то по-прежнему недоставало света, чтобы хоть как-то ориентироваться. Книжник успел сцапать его, прежде чем рыцарь напоролся на ближайший стол и посносил с него маленькие витринки, шкатулки и коробки, которыми тот был заставлен; притиснул палец к его носу, требуя соблюдать полную тишину, и потянул за собой к подсвеченной двери, стараясь не топать, а для этого протягивая по полу подошвы сапог. Кажется, начала отставать подметка на правом... эх, вот вам и щегольская городская мода.
Рыцарь послушно проследовал до места назначения, там привалился к стене, чтобы не рисковать что-то уронить, склонил к щели между дверью и косяком ухо и принялся во что-то по ту сторону вслушиваться. Скорее всего, слушать там было нечего, иначе Чумп бы сразу расслышал, но пусть занимается чем хочет — меньше вреда причинит. Сам Хастред, неуклюже приняв бердыш под мышку, отправился внести свой вклад, шерстя содержимое столов. В прошлый раз кнез обернулся очень быстро, значит, хранит каменюку не в каком-то запертом сундуке... да и то сказать, ценности в ней отнюдь не столько. Поначалу под руку попадались слишком легкие коробочки, которые даже открывать было не нужно — вес ключа Хастред себе неплохо представлял, но потом пошли шкатулки тяжелые, им пришлось поднимать крышку и в силу недостаточного света шариться пальцами. Под них подвернулись в одном случае непонятной формы, но на ощупь металлические предметы, в другом монеты, и после короткой внутренней борьбы Хастред вернул шкатулку на место. Потом, конечно, пожалеет, но и так на поясе увесистый кошель, полученный от Иохима, а если зариться на всякое, что попадает под руку, то в конечном итоге надорвешь пуп и будешь вынужден мучительно выбирать, чем же пожертвовать. Какие-то полотнища, от одного из которых все пальцы прострелило магией. Здоровенный, с два кулака, сложно ограненный кристалл в тонкой металлической оправе, тоже с магическим отголоском, но гораздо более слабым. Графинчик, в котором на встрях продиагностировалась густая жидкость. Отхлебнуть? А вдруг кнез от Пудинга отлил немножко, так сказать про запас? Ложка не ложка, жезл не жезл... ваджра какая-то, но безо всяких магических признаков.
Чумп проверил полки, приступил к столам. Хастред нарвался на целый стол книг и рукописей, с удовольствием бы запалил лампадку и провел тут ревизию, но недосуг... вдруг еще кнегиня дочитает, чем там она балуется, и решит заглянуть за добавкой. С сожалением оставил до следующего раза, которому не суждено наступить. Дошел до стены, где опять начались длинные полки, но вместо книг или мелкой всячины на первой же обнаружился длинный меч, на другой, пониже, что-то вроде чекана с резной головкой. Ценные, наверное, штуки, жалко нет при себе хаверсака, магического рюкзачка, имеющего внутри целое карманное измерение — у Тайанне такой был, как она уверяла, «еще со школы, тогда такие делать еще умели». Впрочем, учитывая полезность, хаверсак один бы перетянул по ценности всю эту сокровищницу.
В меланхоличных рассуждениях Хастред отвалился от полок, добрался до очередного стола, на котором снова случилась россыпь листов, небрежно их разворошил и наткнулся пальцами на увесистый предмет, прижимающий их, чтобы не разлетались. Ухватил, поднес к самым глазам, хотя это мало помогло, ощупал причудливо выточенную кромку и убедился — да, это то самое, это