Псы выскочили неожиданно, будто появились из-под земли. Весело махая хвостами подбежали, сначала к девушке, потёрлись о её ноги, а следом подошли к медведю. Встреча со старыми знакомцами проходила чинно. Животные обнюхивали друг друга где только можно. Завершив ритуал приветствий псы сели по обе стороны от косолапого и уставились на молодых людей, будто ждали объяснений. Парни восприняли сцену с чувством юмора и со всей серьёзностью представились. Закончив спектакль Стив посмотрел на Сашу, получил от неё незримый ответ и махнул в сторону уходящей круто вверх тропы.
– Идём дальше. Не будем тянуть время, – и объяснил своё желание не тянуть с подъёмом. – Если поднимется ветер мы в раз окоченеем. Ничего не поможет.
Солнце уже скатывалось к горизонту, и хоть путники и шли сейчас по западному склону, и уже поднялись над равниной метров на сто, сто пятьдесят, но такая высота не давала им прибавки светового дня. Требовалось уже сейчас приглядываться к возможным местам ночёвки. Пока ребята шли по западной стороне в южном направлении, но крутой склон понемногу начинал сдавать на восток. Южное направление сменилось юго-восточным, а позже и восточным. И только здесь крутой подъём сменился пологим, а слева от группы образовалась крохотная ровная полянка, на которой и было решено остановиться и заночевать.
Слой снега, не более двадцати сантиметров, не позволял путникам хоть как-то зарыться в него. На склонах горы ожидать заснеженных мест, там где участки открыты всем ветрам, не приходилось. Любой снег, пусть даже обильного снегопада, обязательно срывало ветрами и распыляло по предгорью. Закутавшись в одежды, и положив под головы рюкзаки, ребята легли прижавшись друг к другу. Более всего повезло Саше. Она была защищена от ветра высокой спиной медведя, которая, к тому же, ощутимо грела девушку. Собаки тоже не остались в стороне и улеглись у Саши в ногах.
Ночь стояла не сильно морозной, но небо было чистым, усыпанным звёздами, и катящимся по нему месяцем. Разбудил ребят натужный волчий вой. Вытягивая одну и туже звериную ноту тысячи волков заполняли воздух тоской и безжизненным, стальным холодом. Вой казался безмолвным подобно шуршанию тишины.
– Чертовщина какая-то, – проворчал Поль. – Кости промерзают от этого воя.
Стив посмотрел на часы. – Второй час ночи. – Он встал и отошёл в сторону от поляны. Всюду куда ни глянь, белая равнина окрасилась в чёрный цвет. Заметны были волнообразные колебания, плавные, синхронные движения огромной массы животных.
Он вернулся на поляну и увидев что Саша не спит, проговорил: – твой дракон, видимо чертовски большой.
– Он таким и должен быть, – ответила девушка хриплым со сна голосом.
Часов в шесть утра ребята начали просыпаться. Задувал тёплый восточный ветер неся от Гольфстрима ощущения скорой весны.
– Вот это ночь, – проговорил Поль, – лежишь и не понимаешь, то ли умереть от страха, то ли восхищаться грандиозностью замысла, – он хмыкнул и глянул на Сашу.
Секунду спустя хмыкнул и Стив.
Саша нахмурилась. – Сожгу вас как только найду дракона.
Тропинка, по которой ребята поднимались в гору, представляла собой террасу шириной от метра до двух. С левой стороны всегда стена горы с редкими отступами. Эти отступы путники использовали для отдыха и сна. Правый край являл собой отвесный склон. Стоило отступиться и будешь падать и скатываться по склону, иногда обдираясь и калечась о камень, иногда скользя по обледенелому граниту. И в любом случае не выживешь. Терраса закручивалась вокруг горы против часовой стрелки и плавно уходила вверх будто неизвестно кто и когда, крутанул гору на несколько оборотов, неясно для какой цели создав витки этой гигантской, во всю гору, резьбы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Поднявшись на высоту примерно тысячи метров ребята старались не смотреть вниз, и даже медведь держался левой стороны обтирая боком гранит. Ветер крепчал беспрерывно завывая, а тяжёлые снеговые тучи натыкаясь на пики горы сбрасывали на путников лишний груз в виде обильных снегопадов, и расставшись с лишним, лёгкими облачками, подхваченные ветром, устремлялись дальше. Дышать на такой высоте стало тяжелее. Но даже здесь ребята не были избавлены от воя волчьей стаи. Здесь, на такой высоте, этот вой сливался в более монолитный звук. Гранит горы впитывал его и накапливал в себе до поры до времени.
С подветренной стороны, каких здесь в принципе не могло быть, а были стороны не обдуваемые в данном конкретном отрезке времени, так вот на таких сторонах, при обильных осадках образовывались снежные наносы начисто лишавшие всякой возможности двигаться вперёд если у вас не было лопаты. В таких ситуациях именно штыковая лопата и выручала. Стив или Поль первым делом прорубали крепкий наст и скидывали его в обрыв, по склону горы, а уж затем вычищали террасу.
В какой-то момент, измождённые, они шагали вдоль протяжённой стороны горы-двойняшки и неожиданно для себя увидели небо там где последние несколько дней их сопровождала громада горы. В этом месте седловина разбивала монолит горы на два пика. На высоте почти две тысячи метров ребята оказались перед выбором, и этот выбор зависел от Саши, но к удивлению Поля и Стива Саша не раздумывала. Она знала как решается эта задача. Улыбка на её лице успокоила молодых людей.
– Давайте остановимся здесь, а ночью я увижу вершину, которая мне нужна, – сказала девушка и скинула свой рюкзак на снег.
Никто не спорил.
После кружки горячего чая Поль уговорил Сашу поспать успокоив её обещанием разбудить при наступлении ночи.
Тягучий вой разбудил девушку за секунду до того как рука Поля дотронулась до неё.
– Не спишь? – шёпотом спросил Поль.
– Волков слушаю, – сонно ответила Саша.
Поль протянул ей руку с кружкой горячего чая и двумя галетами. – Подкрепись.
– Спасибо.
– Мне посидеть с тобой?
– Не надо. Ложись спать. Мне лучше побыть одной, – Саша встала, потянулась и пошла вглубь седловины. Там она заприметила камень, и усевшись на него смотрела на небо. Её завораживал волчий вой. Опустив взгляд она смотрела на равнину раскинувшуюся на многие километры вокруг. Далёкая, пустая, белая равнина как частичка космоса. И только вокруг горы, по всему подножию, будто несметная рать, колыхалось чёрное море издающее одну протяжную ноту мёртвой тишины.