шкуру быка, пытаясь определить, сможет ли оно пробить ее, а в конце зачем-то еще и облизал.
— Почему оно похоже на укушенную луну, Эссу?
В самом деле, острие по форме напоминало узкий серп, с заостренным лезвием на одной стороне и притупленной второй.
— Не знаю, может, работы так меньше, не нужно обе стороны обрабатывать, достаточно одной, — Андрей отмахнулся. И без Энку дел много.
Спонтанное решение, атаковать собравшихся на равнине кроманьонцев, закончилось победой. Рэту все правильно рассчитал, противника, не успевшего понять, что происходит, буквально втоптали в землю ударом с двух сторон. Андрей осмотрел тела, похоже, что большинство из них разгоряченные схваткой люди Долгой дороги убили уже тогда, когда они лежали оглушенные на траве. Судя по всему, здесь находились мужчины двух племен, очень уж по-разному они выглядели. Одни высокие и сухощавые, вторые- немного пониже и с плоскими лицами. А вот женщины и дети успели убежать, о чем все сокрушались. Признаться, Андрей этому обстоятельству был даже рад, меньше головной боли, куда их всех потом девать, после того как мужчины воспользуются своим правом победителя.
На поле боя выросли кучи трофейного оружия, рядом уложили на чистой траве тела убитых. Под две сотни трупов получилось. И что с ними делать, не закапывать же. Была бы поблизости река, скинули бы кроманьонцев в нее, чтобы течение унесло подальше, а так оставили лежать, где и были. Пора на берег, проследить, как идет подготовка к дальнейшему походу.
Как не жаль, но придется оставить плоты на озере, а ведь сколько труда было вложено в их изготовление, но толстые бревна не потащишь по травянистой равнине. Лэпу с лесовиками ободрали настилы и мастерили из тонких стволов волокуши, на которые женщины грузили необходимые вещи. Андрей пнул ногой брошенные мешки с углем, тяжелые, их везли через море из междуречья между горными массивами, а теперь так и останутся валяться у берега озера. А рядом кучи обработанных шкур, одежды и много еще чего.
— Жаль, снега нет, легче было бы их тащить, — Эрру потрогал полозья волокуши.
— Мы дойдем за луну до следующего моря, а дальше снова пойдем на плотах.
— А потом?
— Сделаем запасы, а зимой погрузимся на сани.
Эрру только вздохнул.
Андрей захотел побыть один и пошел вдоль берега, пока не очутился на безлюдном каменистом пляже. Долго плескался в чистой воде, пытаясь смыть с тела грязь и чужую кровь, а заодно и привести мысли в порядок. Странно, его тошнило, когда он, спасая Граку, проломил череп кроманьонцу, а после сегодняшней битвы он не смог обнаружить в себе каких-то особенных эмоций, хотя и погибло под двести человек.
— Попробуй.
И здесь нет покоя, Старшая стояла на берегу и что-то протягивала ему. Какая-то темная субстанция, пахнет жиром и травами.
— Нанеси на голову.
Андрей послушался и с удовольствием заметил, что волосы покрылись белой пеной с приятным запахом. Нырнул глубоко в воду и открыл глаза, разглядывая разноцветные камни на дне.
— Это Грака перетопила жир с золой и добавила своих трав, — Старшая счастливо улыбалась.
А он и забыл про фокус с отмывкой шкуры криворога при помощи жира с пеплом, но Старшая, похоже, все держит под контролем. Волосы стали какими-то мягкими.
— Половина необходимых для похода волокуш готова, — начала она отчет.
— Старшая, тебе не жаль темнокожих, которых мы убили? — Андрей перебил ее скороговорку. Все еще занимался самокопанием.
— Что? Жаль, что пришлось драться, могли там и наши люди погибнуть…Лэпу говорит, что остальные волокуши он сделает завтра, только помощь нужна, я отправлю к нему женщин и младших охотников, а послезавтра мы сможем двинуться в дорогу, но нужно знать, куда именно мы пойдем.
— Завтра вылепим карту из глины, позови Младшую и Ам.
Эсика и Имела подозрительно смотрели на его волосы, долго их гладили, пытались скрутить обратно в сосульки и даже обнюхали, а потом заявили, что тоже хотят такие.
— Спросите у Старшей, она знает, как это сделать.
Похоже, что у Граки прибавится работы.
Ночью его разбудил Энзи.
— Эссу, вставай, на равнину вернулись темнокожие.
Андрей вскочил на ноги. Тишина. После такой новости на стоянкедолжны реветь горны, мужчины искать оружие, а женщины и дети — безопасное место. Что-то не так. Тень не станет зря поднимать шум. Значит, нет опасности.
— Они забирают своих убитых.
— Не станем им мешать, — рассудил Андрей. — Пока они заняты своими мертвыми, им будет не до нас. Но не спускай с них глаз.
*****
Они бы не справились за ночь, если бы грэли не уложили убитых в несколько рядом. А так им не пришлось терять время, чтобы найти в траве брошенные тела при тусклом свете луны. Адзэла на пару с плосколицым чужаком нес окоченевшее тело с узкой глубокой раной на спине. Это был уже третий убитый за ночь, которого они принесли к ручью на границе равнины и леса.
— Все мертвые остались лежать там, где и были, никто не пропал, а ты говорил, что грэли едят людей.
— Наверное, у них пока достаточно мяса быков и оленей, — предположил чужак.
У оставшихся в живых не было возможности отнести убитых в пещеру или выкопать каждому могилу, поэтому всех уложили в две подходящие по размерам расщелины, вложив в руки по каменному ножу и, слегка присыпав красным порошком, затем обрушили на них мягкую глину со склонов, а сверху накидали крупных камней. Адзэла отметил, что обычаи чужаков мало чем отличаются от их собственных.
Этим же днем к ручью вышли несколько женщин и детей людей из-за Снежных гор. По их словам, они прятались в лесу и по его кромке обошли всю равнину, пока не наткнулись на них. Повезло, что не попались в острозубую пасть Брр, который любит нападать на детей, прыгая на них с деревьев. А теперь они все отправятся на свои стоянки, где и решат, что делать с неожиданно появившимися опасными соседями.
Адзэла все больше времени проводил с плосколицым чужаком. Он рассказывал о жизни за Снежными горами, где водились необычные звери — Большой зверь с длинным носом, олени с такими огромными рогами, что не могли даже зайти в лес, потому что застревали между деревьями, медведях, в холке выше взрослого охотника. А чужаку были удивительны деревья, которые не сбрасывают листву зимой, густой кустарник, трава, которая не желтеет. Показал он и редкий наконечник из черного камня, похожий на лист дерева.
— Мы охотились в лесу, когда из оврага выскочил кабан, я проткнул его копьем с этим острием насквозь и он не сломался, — похвастался