– Клан... – в ужасе простонал инквизитор, заметив незнамо как оказавшиеся на стене несколько фигур, затянутых в черные комбинезоны. – Черный Клан...
– Во имя Тьмы! – раздался холодный голос одной из фигур, и в свете солнца мелькнули отблески брошенных сюрикенов.
Генерал‑паладин со старшим инквизитором умерли мгновенно, так и не успев понять, что случилось, с какой стати Клан выступил против Альянса. То же самое происходило по всему Шерандару. Офицеры умирали один за другим, не успевая оказать сопротивление – слишком быстро и неожиданно атаковали черные. Пытавшиеся помочь им солдаты тоже не смогли ничего сделать – наемные убийцы делали свое дело и исчезали, как ночные призраки с первыми лучами солнца.
Прошло еще несколько минут, и по всему городу начали распахиваться порталы, из которых выскальзывали отряды имперских горных мастеров и с ходу бросались бой. К ним присоединялись бойцы Черного Клана. Впервые они сражались вместе, спиной к спине. Такое до сих пор считалось в принципе невозможным, но произошло. Одно это говорило о том, что наступают иные времена.
Только солдатам и оставшимся в живых младшим офицерам Альянса было не до философских рассуждений. Их просто резали, как волки режут баранов – деловито и безжалостно. Вскоре один из отрядов горных мастеров сумел пробиться к воротам и открыть их. В Шерандар вступили имперские полки, ведомые четырьмя эльдарами. При виде страшных колдунов карвенцы, нартагальцы и даркасадарцы начали бросать оружие, понимая, что дальнейшее сопротивление бесполезно. Все равно раздавят, а так, возможно, удастся выжить. Пленных выводили за город, где ремесленники спешно возводили для них лагеря.
Жители Шерандара высыпали на улицы, приветствуя освободителей. Она засыпали элианских солдат и офицеров цветами, непонятно как и сохранившимися в захваченном городе. Кричали, кидались обниматься, девушки целовали воинов, намекая, что совсем не прочь будут увидеть бравых освободителей в своих постелях. Радости шерандарцев не было предела – слишком много ужасов довелось им повидать за месяц оккупации. Да и испытать тоже. Инквизиторы жгли людей сотнями, пытаясь добиться повиновения, но это не помогало – ненависть элианцев к врагу становилась только сильнее. Город не раз вспыхивал бунтом, но паладины, к сожалению, хорошо умели подавлять бунты. Они и подавляли, заливая Шерандар потоками крови. Им ничего не забыли – ни один инквизитор или паладин не ушел живым, горожане отыскивали их в любых укрытиях и разрывали в клочья, не считаясь с потерями. Горные мастера не вмешивались – люди имели полное право отплатить мучителям и убийцам за все хорошее.
Шерандарцы не знали, что то же самое сейчас происходит и во втором городе западного побережья Элиана, Аранаре. Столицы провинций были освобождены, осталось только выбить святош из остальных городов и селений.
Император, застывший на холме перед городом, знал, что много времени это не займет, от силы две недели. Маршалы, не теряя времени, уже выдвигали войска. Флоты Альянса были уничтожены при помощи союзников, новое оружие орков, торпеды, оказалось на удивление действенным. Карвену с Нартагалем больше не на чем подвозить пополнение! Транспортных кораблей у них почти не осталось. Теперь необходимо освободить восточное побережье, и можно будет приниматься за центр страны, где окопались местные фанатики. Но восточное побережье само упадет в руки элианских военачальников после смены власти в Даркасадаре и Нартагале. А это произойдет очень и очень скоро. Его величество откинул голову назад и почти неслышно рассмеялся. Его губы неслышно шептали:
– Подождите немного, господа святоши, совсем немного. Вы превысили меру Его терпения. Вашей страны больше не будет. Хватит войн и фанатизма. Хватит! Хватит костров и пыточных застенков. Хватит! Хватит жестокости и подлости! Слышите, хватит! Но вы не желаете останавливаться. Что ж, вас остановим мы.
Старый человек в шелковом халате неподвижно сидел на кошме в центре юрты, держа в руке чашку с кумысом, и исподлобья смотрел на склонившегося в поклоне первого шамана племени и по совместительству одного из четырех верховных шаманов Стойбища Паука, куда доступа воинам испокон веков не было. В ястребином взгляде старика горело недовольство, он что‑то зло бормотал себе под нос.
– Ну и что ты мне скажешь, Белый Бык? – спросил, наконец, военный вождь степных племен. – Сколько нам еще торчать под этими стенами? Это ты уговорил меня на союз с железнолобыми ишаками.
– Шансы на прорыв были очень велики, мой вождь, – тяжело вздохнул шаман. – Увы, элианский колдун успел инициировать преемника...
– И что теперь?
– Лучше отходить, пока не поздно, и готовиться к большой войне. Имперцы скоро справятся со своими проблемами, а потом примутся за нас всерьез.
– Сколько они уже пытались, да только ни разу не выходило, – презрительно бросил вождь. – Предки всегда выбрасывали элианских собак из степи. Выбросим и мы.
– Боюсь, на этот раз все будет не так просто, Ураган, – помрачнел шаман. – Похоже, они вступили в союз с Заколдованным Лесом. Что, если по нам ударят с двух сторон?
– Не неси чушь, – поморщился Ураган. – Когда это лесные мороки выбирались из своего леса? Никто такого не помнит.
– Все когда‑нибудь случается впервые, мой вождь, – скользнула по губам Белого Быка ироничная усмешка. – Может случиться и это.
– А может и не случиться, – оскалился вождь. – Значит, думаешь, плюнуть на железнолобых и отходить в степь?
– Уверен, – покивал шаман. – И мало того, надо стягивать стойбища с женщинами и детьми ближе к горам Паучьего хребта. В случае чего, укроем их в горных крепостях. С моря к хребту не подойти, сплошные скалы, а если обвалим мосты, до крепостей не доберется ни одна собака.
– И за сколько времени мы в этих горах с голоду передохнем? – скривился Ураган.
– Быстро, – согласился Белый Бык. – Очень быстро. Только мудрый человек обязан предусмотреть все, в том числе и возможность проигрыша, мой вождь.
– Здесь ты прав... – поморщился тот. – Беда в том, что как только мы отойдем от стен, я перестану быть военным вождем объединенных племен и стану всего лишь ханом Алых Всадников. И кто станет меня слушать? Юнцы из Небесного Стана и Белого Ковыля спят и видят, как бы мне в глотку вцепиться.
– Вопрос решаемый... – усмехнулся шаман. – Придется, правда, схитрить. Пока отводить племена не станем, сделаем вид, что война продолжается, а сами в то же время займемся другими делами...
– И какими же? – заинтересованно приподнялись косматые, седые брови Урагана. – Ты...
– Мой вождь! – прервал его вошедший в шатер тысячник, кровный брат вождя. – Там...
– Что там?
– Твой сын вернулся... Степной Ветер.
Вождь медленно поднялся на ноги, неверяще глядя на старого друга. Его старший любимый сын пропал во время налета на соседнее племя восемнадцать лет назад. Но не погиб – исчез, тело так и не смогли отыскать. По древнему обычаю, даже кровным врагам не мешали в поиске и погребении павших в бою, даже помогали. Поступить иначе было невозможно, это навлекало бесчестье на преступившего обычай.
Черные Волки, на которых и налетел отряд Алых Всадников, перерыли степь на много дневных переходов вокруг в поисках тела сына вождя враждебного племени, но ничего не нашли. Шаманы утверждали, что Степной Ветер жив. Но если он жив, то где он? Много лет эта загадка не давала Урагану покоя, тем более что младший сын ему не нравился – честолюбивый дурак, ни на что не способный. Ни одного боя не выиграл, тогда как старший к моменту исчезновения по праву носил пояс из змеиной кожи – символ молодого военного вождя, победителя десяти сражений. И вот, по прошествии восемнадцати лет, его сын вернулся?
– У него в руках хвост белого волка, – снова заговорил тысячник.
Хвост белого волка? Посол? Чей посол? Что‑то здесь странное...
– Это точно он? – недоверчиво уставился на старого друга вождь.
– Он, кто же еще... – вздохнул тот. – Я же его еще вот таким из лука стрелять учил... На коня первым посадил. Уж кому, как не мне, знать. Степной Ветер это. И сразу скажу – парень сейчас боец такой, что я не знаю никого, кто бы с ним справился. Двигается, как камышовый кот.
– Рассказывай!
А рассказывать, в общем‑то, было почти нечего. Старый тысячник вернулся в свой шатер немного отдохнуть, день предстоял тяжелый. Но отдохнуть ему не дали – в шатре ждал незваный гость. Поначалу старый воин возмутился, собравшись выбросить наглеца прочь, но в этот момент узнал его. Перед ним стоял пропавший восемнадцать лет назад старший сын кровного брата. Степной Ветер.
– Что он сказал? – в голосе Урагана звучало нетерпение.
– Ничего... – вздохнул тысячник. – Согласен говорить только с отцом.
– Зови.
В шатре появился невысокий воин. Как говорится, в самом соку, лет сорока. Вождь жадно уставился на вошедшего и сразу понял, что старый друг прав. Да, это его пропавший без вести сын. Но как он изменился... Взгляд серых глаз настолько спокоен, что даже шаман поежился – так смотрят только люди, ощущающие за своей спиной немалую силу. Никаких украшений и вышивок на одежде, прямо как безродный какой‑то. За спиной рукояти двух мечей, в которых вождь с немалым изумлением узнал знаменитые имперские картаги. Значит, его сын – горный мастер Элиана?!