другой стороне. Не забыл упомянуть и про заражённого, превратившегося в чудовище – то ли крокодила, то ли аллигатора.
– А ты не удивляйся, во многих городах на Земле полно всяких толстосумов с собственными зоопарками и террариумами. Благодаря их капризам и появляются такие монстры в наших реках, когда зоопарки и террариумы переносятся в Улей. Тебе ещё повезло, что легко отделался. Мне уже приходилась слышать о живущем в нашем кластере подводном монстре. Если бы эта падла только в воде жила, всё бы ничего, а так ещё и по суше ползает. Вернее, ползала, теперь же, благодаря тебе, вода стала безопаснее.
– Спасибо за разъяснение, что-то подобное и я предполагал. Теперь о главном – пока меня не передали внешникам, а я уверен, что меня ищут, нужно срочно валить отсюда. Крёстный, ты со мной?
– Я бы с радостью, но у нас здесь сильная охрана, поэтому Бурлак особо не опасается. Не получится отсюда сбежать, – с горестью в голосе ответил знахарь.
– Мне охрана до лампочки, ты только ответь: да или нет?
– Да…
– Отлично! Оружие не помешало бы… Охранник вооружён?
– Автомат за спиной и пистолет в кобуре на поясе.
– Вот дебилы! Он и в камеру так заходит? Совсем страх потеряли…
– Я же говорил, что он иногда бывает беспечен. Абсолютно уверен, что я не попытаюсь сбежать. Впрочем, он недалёк от истины.
– Тогда ещё проще. Делаешь так: стучишь в дверь и кричишь, что я умираю. Мол, ничего не можешь сделать. Когда он войдёт, я буду лежать на тюфяке.
– А…
– Это уже мои вопросы.
Вышло так, как Призрак и задумывал. Бурлак вошёл с пистолетом в руке (всё же подстраховался, пленников-то двое) и, качнув в сторону стволом, сказал Пилигриму:
– Отойди к стене.
А сам подошёл к тюфяку и наклонился. Парень лежал неподвижно и не дышал. Даже с того расстояния было очевидно, что помощь пленнику уже не требуется. Бурлак выпрямился, но не успел вложить пистолет обратно в кобуру. Пилигрим неожиданно побледнел – на его глазах голова охранника резко дёрнулась в сторону, в то же время на тюфяке продолжало лежать неподвижное тело. Знахарь не ожидал, что Призрак одновременно воспользуется фантомом и невидимкой. Раздался противный хруст шейных позвонков, и охранник со сломанной шеей, поддерживаемый невидимым парнем, медленно опустился на пол. Фантом исчез, а рядом с трупом проявилась фигура Призрака. Он посмотрел на крёстного и приложил указательный палец к губам. Присев, по одному разжал пальцы у трупа и вытащил пистолет. Протянул его Пилигриму, а затем перевернул тело и снял со спины автомат АКСУ. В карманах, кроме пары споранов, завёрнутых в чистую тряпицу, больше ничего полезного для себя не нашёл. Офицерский ремень убитого им не понадобился, у обоих он имелся, а вот кобуру Призрак передал знахарю. Дождавшись, когда крёстный нацепит на свой ремень кобуру, скомандовал:
– Уходим! Крёстный, ты первый, я за тобой.
Знахарь пока не понял, куда он идёт первым, но на всякий случай кивнул, что понял. И тут же над полом заискрился голубоватый портал. Пропустив вперёд знахаря, Призрак, прихватив с собой бутылку с живчиком, сразу же шагнул следом.
* * *
Казанова, руководитель стаба Гуляйполе, развалившись в кресле и задрав на стол ноги, обутые в светло-коричневые берцы, пилочкой обтачивал ногти. Стук в дверь оторвал его от важного дела, и он недовольным голосом спросил:
– Кто там ещё?
Дверь приоткрылась, и внутрь заглянул Шалопай, его помощник и денщик в одном лице.
– Босс, к тебе из соседнего стаба… – Но договорить Шалопай не успел.
Сзади кто-то его дёрнул, и парень, взмахнув руками, исчез. Дверь же с шумом распахнулась, впуская посетителя.
– Извини, нет времени на соблюдение протокола, – с этими словами в кабинет вошёл грузный Пересвет, безопасник из дружественного стаба Вольница.
– Держи краба, – протянул он вперёд свою лапищу и едва не раздавил холёную руку хозяина кабинета.
– Я сразу перейду к делу. – И, не обращая внимания на скривившегося от боли Казанову, продолжил: – Где твой Задов?
– Лёва занят, – массируя правую кисть, не вдаваясь в подробности, ответил обиженный местный босс.
– Ну и хрен с ним. Нет так нет. Короче, слушай сюда – у наших друзей образовалась серьёзная проблема…
– У внешников, что ли? – уточнил Казанова.
– У них, родимых. Сбежал очень ценный и опасный кадр. Есть большая вероятность, что он может объявиться в вашем кластере. Своих парней мы уже на уши поставили. За поимку обещана звонкая монета. Держи его портрет. – Пересвет расстегнул командирскую кожаную планшетку, что свисала на ремешке с левого бока, и вынул фотографию.
Казанова, к этому моменту уже убравший ноги со стола, лениво подался вперёд и забрал фото. Но как только взглянул на него, заметно напрягся. Вальяжность моментально с него слетела. Подобравшись, громко позвал:
– Шалопай!
– Да, босс? – В кабинет заглянул помощник и искоса, с неприязнью, посмотрел на Пересвета.
– Капрала мухой ко мне!
Минут через десять Казанова сунул под нос прибежавшему Капралу фотографию:
– Ты этого бойца приложил?
– Этого, – самодовольно подтвердил Капрал и добавил: – Шавка он мелкая, босс, а не боец – сразу же вырубился от моего удара.
– Повезло тебе, хлопец, что ты ещё живой, – заметил Пересвет. – Эта мелкая шавка, как ты выразился, ещё тот зверь.
Капрал вздрогнул и вытер мгновенно выступившую на лбу испарину. Он хорошо знал, что Пересвет зря порожняк не гонит.
– Где он сейчас? – спросил Казанова.
– Как ты, босс, и приказал, он сейчас в каземате с лепилой.
– Пошли быстрее, – нетерпеливо скомандовал Пересвет. – Только автоматы возьмите.
– Да нормально всё, Бурлак за ними присматривает, а он пацан серьёзный, – сказал Капрал, но тут же осёкся под тяжёлым взглядом Пересвета.
Недовольно посмотрел на подчинённого и Казанова. Капрал поспешно выскочил из кабинета, за ним, едва не придавив растерявшегося Шалопая к дверному косяку, вышел и грузный Пересвет. Забрав со стола рацию, следом направился и хмурый Казанова.
– Шавка мелкая, говоришь? – Пересвет присел на корточки и, осматривая труп Бурлака, приподнял его голову. – Ну и кто, по-твоему, этому серьёзному пацану шею свернул? Можешь не отвечать, вопрос чисто риторический.
Капрал судорожно сглотнул слюну и промолчал, не зная, что ответить, тем более что он не понял значение слова «риторический». Казанова, стоявший рядом, спохватившись, осмотрел помещение, но в нём, при всём желании, спрятаться негде. Понимая, что бессмысленно, он поднял деревянную крышку с очка и тут же, сморщившись, положил её на место.
– Молчун – Казанове, – прошипела рация в руке руководителя стаба.
– Что выяснил?
– Босс, из здания никто не выходил. Пацаны божатся, что никого не выпускали, и я им верю. На воротах тоже не в теме.
– Нет их уже в стабе, – с досадой произнёс Пересвет, услышав переговоры Казановы с подчинённым. – Поэтому поздно уже дёргаться. Этот зверёныш, по информации внешников, дарами и спецнавыками увешан с ног до головы, как новогодняя ёлка игрушками. Мог и сквозь стену уйти или через портал. Суки, – зло выругался Пересвет,