Хуже всего было осознание того, что все это унизительное представление было направлено на то, чтобы найти мужа, которого она не желала. Последнее, в чем она нуждалась в своей жизни, так это в другом мужчине, который заставил бы ее следовать его воле.
Почему все мужчины должны настаивать на том, что они знают лучше всех?
Она стукнула своей щеткой с серебряной оправой по туалетному столику немного сильнее, чем намеревалась. Прерывисто вздохнув, она заглянула в бездну зеркала, пока не увидела там только переплетение форм и цветов. Она не была уверена, сколько времени просидела там, оплакивая свою недолговечную свободу, когда раздался стук в дверь.
“Лилиан?” Голос Натаниэля позвал из-за двери. “Ты еще не выпрыгнула из окна, чтобы положить конец своим страданиям, не так ли?”
“Входи”, - позвала Лилиан, моргая, чтобы ее глаза снова сфокусировались, и поправляя высокий воротник платья легким движением руки. Услышав, как открылась дверь и раздались шаги по комнате, она задумалась: “Поскольку я нахожусь всего на втором этаже, я, скорее всего, просто сломаю обе ноги. И Соломон принес бы меня в этот бальный зал полностью забинтованной, если бы пришлось.”
“Кажется, ты уже продумала этот вариант”, - ответил Натаниэль со смешком.
Лилиан попыталась улыбнуться, но поняла, что у нее это не получилось.
Натаниэль подошел к ней на несколько шагов ближе, появляясь в зеркале позади нее. “Я содрогаюсь при мысли о том, что тебя представят свету полностью замотанной в бинты. Об этом, безусловно, будет разговор завтра за чаем везде. Каким бы убедительным ни было произвести такое неизгладимое впечатление на Лондон, могу я предложить другой вариант? ”
Лилиан резко повернулась и, прищурившись, посмотрела на брата. “ Есть другой вариант?
“Да, хотя это и предполагает посещение сегодняшнего бала”.
“О. Не думаю, что мне все-таки нравится твой вариант”.
“Тебе еще предстоит это оценить, но я пойму, если ты все еще хочешь спрыгнуть”.
“Очень хорошо. Что это за блестящая идея?”
“Мы сделаем из тебя восхитительную красавицу для бала. Ты появишься с помпой и вскружишь головы всем присутствующим в зале. Тогда ты встретишь свою единственную настоящую любовь и будешь танцевать всю ночь напролет, а Соломон навсегда исчезнет из твоей жизни.”
“Ты снова начитался готических романов, Натаниэль? Такие романтические представления. Ненавижу разочаровывать, но вряд ли из меня можно было бы сделать что-то большее, чем бедную родственницу, у которой к тому же немного длинноват нос.”
“О, Лилиан. Хотел бы я как-нибудь изменить это для тебя”. Он подошел к серому платью и приподнял край, с отвращением осматривая его. “Ужасно”, - пробормотал он себе под нос.
“Я знаю. Но ни в чем из этого нет твоей вины, Натаниэль”. Она глубоко вздохнула, заставляя свои конечности вернуться к обычному спокойствию, когда ее спина выпрямилась, принимая стоящий перед ней вызов. “Ты помогаешь, позволяя мне оставаться в твоем доме. Если бы мне пришлось проводить все свое свободное время с Соломоном, я бы просто выпрыгнула из окна ”.
“Рад быть полезным. И я кое-что для тебя сделал. ”Улыбка Натаниэля слышалась в его голосе, когда он вернулся к двери и потянулся в коридор, чтобы забрать кое-что, что он там оставил. Когда он вернулся, в руках у него была колеблющаяся стопка свертков, широкая улыбка покрывала его худощавое лицо, когда он оглядывал башню, держа ее в руках.
“Что ты сделал?” Ее глаза расширились, когда она поднялась со стула у туалетного столика. Это выглядело так, как будто он купил весь ассортимент из каждой витрины на Бонд-стрит!
“Не нужно долго выкручивать руки, чтобы убедить меня пройтись по магазинам, дорогая”, - ответил он, сваливая стопку коробок на ее кровать и прикрывая старое серое платье.
“О, Натаниэль. Не могу поверить, что ты это сделал! Что ты купил?”
“Только самое необходимое для моей дорогой сестры. Я не мог допустить, чтобы ты разгуливала по модному Лондону в тех ужасных деревенских лохмотьях, которые ты привезла с собой. Знаешь, мне нужно поддерживать репутацию. ” Он дружески подтолкнул ее к плечу.
“Но Соломон и Джосайя отказались платить за новый гардероб для меня”. Она оторвала взгляд от пакетов, чтобы заглянуть ему в лицо. “Как ты можешь себе это позволить, Натаниэль?”
“Не обращай внимания на финансы, твоя единственная забота должна заключаться в том, какие туфельки надеть этим вечером ”.
Лилиан снова скептически отнеслась к очевидному богатству Натаниэля. Мало того, что у него был этот прекрасный дом в фешенебельной части города, но теперь он покупал ей роскошные подарки? Как он мог позволить себе все это без помощи их семейных связей? Сколько времени прошло с тех пор, как отец отрекся от него? Возможно, десять лет? Похоже, он не занимался торговлей. Но мысли ускользнули в шелковые сны, когда он поднял крышку первой коробки в стопке на ее кровати.
“Ты должна примерить это, дорогая. Оно было сшито для француженки с явно изысканным вкусом. Я отговорил модистку от этого, применив свою английскую силу убеждения ”. Он сделал паузу, чтобы посмеяться над воспоминаниями. “Это была нелегкая работа. Если бы ты только могла видеть, как она пыталась выгнать меня из своего магазина. По-моему, у меня все еще есть несколько дырочек, где она пыталась использовать меня как подушечку для булавок. ”
“О, конечно, нет. По-моему, ты едва ли выглядишь дырявым”. Она усмехнулась и толкнула его в плечо. На мгновение они снова стали детьми. Смеялись. Разговаривали. Ее не принуждали выходить замуж, и он не утешал ее. Затем момент рухнул, когда она провела пальцем по мелкому жемчугу, обрамлявшему высокую талию голубого платья. Этим вечером она будет в этом платье до начала своей ужасной судьбы.
“Когда я увидел это, я понял, что оно должно быть у тебя на твоем первом балу. Разве оно не великолепно? Достань его. Подожди, пока не увидишь жемчуг по подолу и на рукавах-фонариках. Изысканно!”
“Натаниэль, это уж слишком. Это очень красиво”. Она достала его из коробки и подняла к дневному свету. “Боже, но у него низкое декольте. Я бы не смогла это надеть. Это неприлично, не так ли?”
“Шикарно, примерь это. Теперь все платья в таком стиле, дорогая”.
“Ну, ты разбираешься в моде лучше меня. Ты всегда разбирался. И у меня вряд ли была необходимость следить за такими вещами, живя в Уитби и все такое”. Ее голос затих, когда она посмотрела на льдисто-голубое шелковое платье, которое держала в руках. Каково это - надеть что-то такое прекрасное? Она чуть не заплакала от облегчения, что ей не придется надевать свою старую одежду.
“Сегодня вечером ты будешь выглядеть воплощением молодости и красоты”, - тихо сказал он, каким-то образом угадав ее опасения выглядеть старой девой.
“Ты лучший брат, о котором я могла мечтать”. Она прислонила голову к его руке, не в силах отвести глаз от своего первого бального платья.
С мрачной улыбкой она поняла, что прыжков из окон не будет. Она встретит этот вызов лицом к лицу, как и все остальные. Она наденет свое новое бальное платье, как будто это ее боевые доспехи. Она протянула руку и подняла с шеи мамины жемчужины, пытаясь извлечь немного силы из их бугристой поверхности. Она была погружена в далекие мысли о своей матери, когда услышала голос Натаниэля, зовущий ее вернуться в настоящее.
“Это не мамин жемчуг, не так ли? Я не замечал его, пока ты не начала с ним возиться. Как ты его вернула?”
“Я выкупила их обратно”, - вызывающе заявила она. Воспоминания о том судьбоносном дне прошлой весной приходили ей в голову слишком часто теперь, когда она была в Лондоне. Однако это еще больше укрепило ее нервы перед надвигающейся войной. Потому что, если она пережила тот инцидент невредимой и действительно так, как будто его никогда не было, то она переживет и это. В ней осталась лишь крошечная нотка трепета, когда она опустила жемчужины обратно на шею и улыбнулась брату.
Натаниэль выглядел ошарашенным. “Как? Ты же была в Биксли последний год безвылазно”.