Дженна вздохнула.
– Да уж, но плюс в том, что мне нравится работать с рукописями, да и все остальное тоже… – Она обвела язвительным взглядом свою кухню. – Как видишь, я не слишком фанатично забочусь, чтобы все было на своем месте. Раньше пыталась наводить порядок, до того, как стала мамой, но, когда родились двойняшки, я осознала, что проигрываю битву. У тебя ведь есть дети, да?
Марта кивнула, беря второе печенье.
– Да, двое. Мальчик, Дэвид, ему почти четырнадцать, и наша младшенькая, Джулия, ей двенадцать. Они учатся в школе-интернате неподалеку от Лондона.
– Ты по ним скучаешь? – осторожно спросила Дженна.
Улыбка Марты, казалось, слегка потухла.
– Разумеется, но я столько работаю, а Мартин – летчик и большую часть времени отсутствует… так лучше для всех нас. – Она оглянулась, когда в дверь позвонили.
– Это почтальон, – сказала Дженна. – Сейчас вернусь.
Когда она вернулась, Марта уже встала с дивана и изучала рисунки и стихи детей, висевшие на холодильнике.
– Так мило, – прокомментировала он, – и талантливо.
Дженна рассмеялась.
– Не уверена насчет таланта, но детям нравится так думать, полагаю, это главное. А мамочке будет приятно, – сказала она, доставая пачку фотографий из набитого конверта.
– Это бумажные снимки? – спросила Марта с притворным удивлением. – В наши дни их и не увидишь.
– Уверена, у нас бы их не было, если бы моя мать не настаивала на том, чтобы заполнять ими альбомы.
Марту сама идея бумажных снимков явно привела в восторг.
– Можно взглянуть? Это снимки детей?
– Наверняка на большинстве снимков они присутствуют, – ответила Дженна, протягивая фотографии. – И прошу, не надо церемониться…
– Да нет же, я правда хочу взглянуть.
Подозревая, что их семья будет отличаться от семейства Марты, Дженне оставалось лишь размышлять, что подумала Марта, пока рассматривала беспорядок на дне рождения, хаотичный замок из песка, прогулку на пони по лесу и Пейдж, позирующую перед выходом на дискотеку. Хотя Марта то и дело останавливалась на каком-нибудь из снимков, улыбалась или хмурилась, но не делала замечаний, пока не вернула пачку.
– Я думаю, это замечательно, когда матери ведут летопись типа этой. Жаль, что я не делаю подобного для своих детей.
– Но ведь у тебя есть все снимки на компьютере?
– Разумеется, но это не то же самое. Я мало вижу на фотографиях Джека, так что, видимо, снимает он?
– Обычно да, но младшие дети тоже любят фотографировать. Им не слишком удается композиция или фокус, но мы обычно редактируем снимки, прежде чем напечатать.
Марта улыбнулась:
– А это ваша старшая дочь, Пейдж, да? Очень хорошенькая.
Вместо того чтобы закатывать глаза, Дженна ощутила прилив гордости.
– А вот она, кажется, так не думает, но это частое явление в ее возрасте. Еще кофе?
– Нет, спасибо, мне пора. – Марта взглянула на часы. – Я надеялась, что мы пообедаем вместе, но время снова утекает от меня.
Пока они шли к машине Марты, Дженна сказала:
– Еще раз спасибо, что приехала. Так намного проще понять изменения, чем если бы ты просто прислала мне инструкцию.
– Боюсь, инструкция не заставит себя ждать, – предупредила Марта, – но надеюсь, она будет понятнее теперь, когда ты видела, как все работает. – Она протянула руку на прощание и улыбнулась, продемонстрировав очаровательные ямочки. – Рада была повидаться.
– И я, – искренне ответила Дженна и тут обернулась на звук мобильного раньше, чем поняла, что это может показаться грубостью.
– Все нормально, беги, – ободрила ее Марта, вытаскивая свой телефон на подходе к машине. – Позвони, когда что-то узнаешь, ладно?
Заверив Марту, что она позвонит, Дженна побежала на кухню и взяла трубку как раз вовремя.
– Привет, дорогой, прости. Я как раз провожала Марту.
– Хорошо. Как все прошло? – резко спросил Джек.
– Отлично. Она прекрасно умеет объяснять.
– Ну, сам бог велел. О чем вы болтали помимо технических вопросов?
– Да ни о чем особо. Дети, фотографии. Марта сказала, что Пейдж очень хорошенькая.
– Она права. Пейдж хорошенькая. То есть все нормально?
– Ты ожидал чего-то другого?
– Нет, конечно. Просто стало любопытно, и все. Бена присутствовала?
– Нет. Ей пришлось утром везти Эйдена на повторный прием в больницу. Будет позже. А у тебя как дела? Как мама?..
– Не вешай трубку… прости, у меня другая линия. Посмотрю, кто это.
После разговора Дженна взяла пустую чашку и отнесла в раковину. Приятно было провести время с Мартой, хотя, нужно признаться, Дженне не показалось, что после беседы она узнала ее лучше. На самом деле, возвращаясь мыслями к тому утреннему визиту, Дженна интуитивно поняла, что, возможно, приезд Марты был чем-то большим, чем простая демонстрация новой компьютерной системы. Хотя настоящие мотивы известны, наверное, только самой Марте.
Наступил вечер пятницы. Дженна и младшие дети пили чай, когда открылась задняя дверь и в дом влетел Джек, радостный, как Санта в канун Рождества.
– Папа! Папа! – завопили двойняшки, бросившись к нему.
– Мы тебя ждали только через час, – заметила Дженна, откладывая вилку и поднимаясь с места.
– Папочка, у меня третье место в соревновании по правописанию! – гордо выкрикнул Джош.
– Молодчина, малыш! – просиял Джек, взяв двойняшек по одному в каждую руку и целуя жену.
Уловив запах пива, Дженна понимающе изогнула брови.
– Всего одна, – сказал он, – но выпью еще одну кружку, раз я дома.
– Кружку чего? – спросила Флора, потирая пальчиками его щетинистый подбородок.
– Пива! – прорычал Джек и притворился, что кусает ее.
– Я тебе принесу! – воскликнул Уиллс, соскальзывая на пол.
– Бабушка пошла на тайцзи[27], – сообщила Флора.
Глаза Джека блеснули от смеха.
– И как? Думаю, у нее отлично получится.
– Мы занимаемся тайцзи в школе, – сказал Джош. – Там все движения о-о-очень медленные, так что у бабушки все будет нормально. Ой, да, это очень полезно для дыхания, а в ее возрасте ведь надо дышать, да?
Смеясь, Джек поцеловал Джоша в макушку.
– Определенно. А где Пейдж?
– Где обычно, – пожаловался Джош. – Наверху, в своей комнате.
– Мы ее звали, – сказала Флора, – но она нас игнорирует. А я начала читать новую книгу.
– Да? А как называется?
– Ммм… Ой, вспомнила! «Немножко неприятностей».
Глаза Джека округлись от изумления.
– Хочешь сказать, что о тебе написали книжку?
Она взвизгнула от смеха и обвила руками его шею.
– Я не такая! – возмутилась Флора.
– Такая! – заверил Уиллс, принеся отцу пиво. – Я тоже дочитал книгу, папа, и уже на третьей странице следующей. А еще я нарисовал картинку для мамы, правда, мам?
– Да, и пока что это твой лучший рисунок, – ответила Дженна. – Милая абстракция. Думаю, мы повесим его в офисе.
– Я тоже нарисую картинку для мамы, – заявила Флора. – Портрет Пончика!
Услышав свое имя, Пончик поднял голову и завилял хвостом.
– Тебя кто-нибудь кормил сегодня? – поинтересовался Джек.
Словно бы поняв слова хозяина, Пончик встал на задние лапы и еще сильнее завилял хвостом.
– Лапа почти прошла, – сказал Уиллс отцу. – Наверное, повязку снимут на следующей неделе.
– Его кто-нибудь кормил? – спросила Дженна, оглядевшись.
– Может, Пейдж? – предположил Джош. – Обычно она кормит.
– Пойди и спроси у нее, – велела Дженна. – И скажи, что папа вернулся, пусть спускается к чаю.
– Я схожу! – воскликнула Флора и рванула вверх по лестнице, пока ее никто не успел опередить, хотя соперников и не наблюдалось, мальчики не горели таким желанием попасть в комнату Пейдж, как она.
– Я тут! – крикнула с площадки Пейдж. – И да, я кормила Пончика. Кто-то должен кормить собаку, или бедняга умрет с голоду.
Испытав облегчение от того, что дочка вышла из комнаты, неважно, в каком настроении, Дженна крикнула: