След завёл гвардейцев в самое сердце Шепчущего леса и, попетляв между оврагами, остановился у крутого пригорка, рассекающего чащу надвое, словно гигантский крепостной вал. Склоны поросли высокой травой и колючими кустами, а вершина была надежно укрыта от посторонних глаз сразу несколькими рядами густых деревьев. Идеальное место для засады, но слишком приметное, чтобы стать надёжным укрытием.
— Устала и пошла шагом, — Мартон прикинул расстояние между следами. — Мы совсем близко.
Морщинки на хмуром лице капитана разгладились, холодные глаза потеплели. У человеческого тела, пусть даже укреплённого действием тонизирующего бальзама, есть свои пределы: ещё немного и у него не осталось бы иного выбора, кроме как признать поражение и командовать привал. Или — ещё хуже! — пришлось бы возвращаться на Сальвийский холм, чтобы доложить королю Геррану о своей неудаче.
От одной мысли о событиях прошлой ночи Эйдон снова помрачнел. Двадцать семь лет безупречной службы своему другу и сюзерену. Он лил кровь, защищая рубежи королевства, брался за неблагородную, но порой необходимую работу, оберегая своего короля от угроз внутренних. И по иронии судьбы именно он привёл Его Величество в лапы Сальвийского духа. Другой мог бы сказать: «Я не знал!», спрятаться за успокоительную ложь и самооправдание, но Эйдон не мог себе этого позволить. Он должен был знать.
— Отлично, — капитан спохватился и кивнул нетерпеливо переминающемуся с ноги на ногу гвардейцу. — Наконец-то хорошие нов…
Мартон резко вскинул руку и замер на месте. Неуверенно поводил головой сначала в одну, а затем и в другую сторону, прислушиваясь. Наконец, он плавно опустился на колено и приложил ладонь к земле. Глаза закрылись, лицо приняло отсутствующие выражение.
Капитан затаил дыхание и приготовился терпеливо ждать. Он уже видел это прежде, много лет назад, когда командовал дозором на южной границе. Тогда Альдо Хельдер, отец Мартона, похожим приёмом выслеживал разбойничьи шайки и находил схроны контрабандистов. Ничего удивительного, что младший Хельдер пошёл по стопам своего отца.
— За холмом, шагов пятьдесят, — хрипло сообщил Мартон. Голос его чуть дрожал от напряжения; на лбу выступили крупные капли пота.
Эйдон удовлетворенно провёл по усам рукой: конец следа оказался даже ближе, чем они предполагали. Не теряя времени, гвардейцы бесшумно поднялись по склону и осторожно выглянули из-за гребня.
— Ничего не понимаю, — на лице Мартона было написано крайнее изумление. — А кто это рядом с ней?
Внизу, примерно в пятидесяти шагах от их наблюдательного пункта, разговаривали двое. В одной из них, с измождённым лицом и тёмными растрёпанными волосами до плеч, Эйдон сразу же узнал ту, кого они искали всё это время. Впрочем, если бы он не видел её тогда, на холме, то ни за что бы не подумал, что эта девушка может оказаться могущественной слугой Сальвийского духа.
Совсем молодая, немного старше его собственной дочери, стройная и миловидная — капитан не находил в ней ничего необычного. От неё не исходила аура силы и величия, глаза не светились в темноте, как у её хозяина, а странная одежда незнакомого кроя, грязная и рваная, и вовсе придавала девушке жалкий вид.
Эйдон задумчиво провёл рукой по лицу и мысленно предостерёг себя от поспешных выводов. Всего несколько часов назад Сальвийский дух убедительно показал, как дорого обходится опрометчивость.
— Говорю тебе, я не мог ошибиться, — будто оправдываясь, горячо шептал Мартон.
Капитан молча пожал плечами.
Рядом со слугой Сальвийского духа стояла её полная противоположность — изящная светловолосая девушка в длинном тёмно-зелёном платье. Аккуратная прическа, безупречно ровная осанка; тонкие кисти рук скромно сложены на животе — незнакомка будто сошла с портрета старого мастера.
— Одета, вроде, просто… — Мартон критически оглядел девушку с ног до головы. — Может, из местных торгашей победнее?
В ответ Эйдон только ухмыльнулся краешком рта: всё-таки Мартон был ещё очень молод. Несмотря на кажущуюся простоту, строгое платье незнакомки стоило целое состояние — значительно больше, чем могла потратить на свою дочь купеческая семья средней руки. К тому же, среди этого сословия было бы непросто найти такую девушку, которая согласилась бы надеть что-то настолько консервативное и безнадёжно вышедшее из моды.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Она из местной знати, — уверенно сказал Эйдон.
Во взгляде юноши засквозил откровенный скепсис, но капитан оставил это без внимания. Рыская глазами по окрестностям, он бормотал себе под нос:
— Слуг нет… охраны не видно… хотя это ещё ни о чём не говорит… могла оставить её в стороне… И лошади нет… но не пешком же ты сюда пришла, госпожа моя, в таком-то платье?
Если бы не привычная одежда и наружность, Эйдон решил бы, что она появилась здесь прямо из воздуха.
— Смотри, капитан.
Слуга Сальвийского духа, которая всё это время энергично что-то объясняла своей загадочной спутнице, вдруг смолкла и принялась крутить головой. В тот же момент аристократка грациозно обернулась, придерживая край юбки рукой, и помахала гвардейцам. Выражение лица при этом оставалось совершенно равнодушным: ни удивления, ни любопытства, ни страха.
— Чуткие какие, ты посмотри… — удивленно проговорил Эйдон.
Мартон в свою очередь лишь покачал головой: если бы он сконцентрировался, то вполне сумел бы услышать шёпот и с пятидесяти шагов, но никак не ожидал, что это под силу кому-то ещё.
Капитан тяжело поднялся и, ощупав раненое бедро, поморщился. Действие кристалла подходило к концу.
— Постараемся сговориться с ней по-хорошему. Откажется — надавим, затем действуем по обстоятельствам. Аристократка нас не интересует. Узнаем, кто она и что здесь забыла, и пусть идёт своей дорогой. — Эйдон поколебался и добавил: — Будь готов ко всему.
— Слушаюсь, капитан.
* * *
Крепкий широкоплечий парень, чуть старше самой Кристины, легко сбежал по крутому склону и пружинистым шагом направился к ней. Когда он подошёл достаточно близко, взгляд девушки задержался на открытом лице с тёмными, почти чёрными, и немного смеющимися глазами. Следом, едва поспевая за своими молодым спутником, прихрамывал мужчина постарше с пышными усами, хмурым лицом и тяжелым взглядом исподлобья.
В том, что к ней приближаются те самые реконструкторы, которых она повстречала пару часов назад на холме, Кристина ни на секунду не сомневалась. В конце концов, кто ещё станет разгуливать по лесу в таком виде?
— Прямо как настоящие, — девушка восхищенно оглядела поблескивающие серым металлом доспехи. — Дорогие, наверное.
— Они настоящие, — послышался мелодичный голос. — Но не слишком дорогие.
Кристина чуть заметно вздрогнула от неожиданности и покосилась на Светловолосую. Одно дело слышать голоса у себя в голове: да, пусть иногда кажется, что ты сходишь с ума, но так ты хотя бы сходишь с ума привычным и хорошо знакомым способом. Но увидеть по-настоящему говорящее привидение, услышать его своими собственными ушами — такое происходило с ней впервые. Речь призрака звучала легко и естественно, хотя отчего-то он выговаривал многие слова с заметным певучим акцентом.
— А ты разбираешься? — Кристина с опаской посмотрела на ножны, которые в этот самый момент с лязганьем ударились о металлическую пластину на бедре парня.
— Немного.
Стоило реконструкторам остановиться в паре метров от неё, как Кристина почувствовала на себе колючий взгляд того, что был постарше. Она сразу же узнала эти глаза — глаза человека, которому вот уже несколько дней подряд не удается толком поспать.
«Ещё бы ему не смотреть на меня волком, они же полночи меня искали…», — девушка смутилась и отвернулась.
— Vel’aith. Eidonerton, aithans Herrans taveien seje, — скороговоркой произнесли у неё над головой.
— Что?..
— Vel’aith, keti. Martonhelder, aethens Herrans taveion sej, — будто отвечая на её вопрос, проговорил парень с открытым лицом.