Калеб улыбнулся:
– Ты поздно лег спать, не так ли, приятель?
Джейк начал подыскивать ответ. Это было нелепо.
Ему следовало промолчать и улыбнуться, но почему-то он не мог так сделать.
Сама того не подозревая, Эм пришла ему на выручку. Обняв его одной рукой и поцеловав в щеку, она поставила перед ним кружку с кофе:
– Садись, маленький брат, и не обращай внимания на этих болванов.
Маленький брат. Она всегда так его называла, потому что он был младшим из трех братьев, хотя он был старше ее на четыре года и выше на семь или восемь дюймов.
– Разве я когда-нибудь обращаю? – улыбнулся ей он.
Трейвис поднял бровь.
– Мы надеемся, что ты хорошо провел остаток вчерашнего вечера.
Джейми подала ему тарелку с омлетом и тоже обняла его:
– Ешь, пока он горячий. Я не поняла, на что они там надеются?
Калеб посмотрел на Трейвиса:
– Джейк вчера сказал нам, что хочет прогуляться, и Трейвис предложил ему прокатиться на его машине.
Лисса поставила на стол корзиночку с печеньем, чмокнула Джейка в макушку, села рядом с ним и спросила:
– И куда ты ездил?
Джейк посмотрел на еду. Ему казалось, что все, кроме кофе, застрянет у него в горле, но он знал, что сестры от него не отстанут, пока он все не съест. Они настроены решительно, раз прогнали домработницу сеньору Лопес и сами приготовили завтрак.
– Ты можешь не верить, – произнес Калеб громким шепотом, – но все это съедобно.
Эм дала ему салфетку.
– Куда ты ездил? – спросила она.
Джейк подцепил вилкой кусочек бекона.
– Так, немного покатался.
Джейми взъерошила ему волосы:
– А мы гадали, куда ты подевался.
Лисса кивнула:
– Мы подумали, что твое исчезновение могло быть как-то связано с Эддисон Макдауэлл.
Джейк сердито посмотрел на своих братьев. Трейвис еле заметно покачал головой, Калеб сказал одними губами «нет».
– С чего вы это взяли?
– Ну, вы оба исчезли.
– Притом почти одновременно, – добавила Эм.
Джейми стянула с тарелки Джейка кусочек бекона.
– Эллен Бурман сказала, что Эддисон закатила сцену и ушла в гневе. Кто-нибудь знает, что случилось?
– Нет, – в один голос ответили Трейвис и Калеб.
– Эллен сказала, что ты, Джейк, был участником той сцены, а затем тоже исчез. Тогда мы решили, что ты мог последовать за ней.
Три сестры пронзили его взглядом, и он прокашлялся.
– Кусочек печенья застрял у меня в горле, – сказал он.
Эм пошла к раковине и вернулась со стаканом воды. Кивнув, Джейк выпил полстакана.
– Итак, что произошло?
– Ничего, – быстро ответил он.
– Значит, ты не собираешься оценивать ее ранчо? – спросила Лисса.
Прищурившись, Джейк сердито посмотрел на своих братьев. Те переглянулись, затем продолжили пить кофе.
– Где ты это слышала?
Она пожала плечами:
– Так, слухи дошли. Так ты будешь ей помогать?
– Нет.
– Почему?
– Потому что… – он отложил вилку и нож, – потому что я не…
– Что? – спросила Эм.
Вдруг до Джейка дошло, что он все еще не сказал своим сестрам о том, что не собирается оставаться.
– Потому что у него не будет времени, когда он начнет выполнять свои обязанности здесь, – непринужденно произнесла Джейми.
За столом воцарилось молчание.
– Джейми, – строго сказал ей Калеб.
Она подняла руки:
– Все, молчу.
– Какие еще обязанности? – осторожно спросил Джейк.
Трейвис вздохнул:
– Управление Эль-Суэньо. Ты же знаешь.
Джейк прищурился:
– Нет, я ничего не знаю. Не хочешь мне объяснить, о чем идет речь?
Калеб пожал плечами:
– Том Слоун уходит на пенсию. Ты, наверное, слышал?
– Конечно, слышал. Но какое отношение это имеет ко мне?
– Генерал считает…
– Генерал считает, – медленно повторил Джейк.
– И мы все тоже. Мы надеемся, что ты займешь его место. Мы все являемся совладельцами Эль-Суэньо, но мы хотим, чтобы управлял им ты.
– Все необходимые бумаги уже составлены, – заметила Лисса.
Джейк прожег взглядом своих братьев:
– Вы сделали это, несмотря на то что я вам сказал, что не собираюсь оставаться?
– О, Джейк, – пролепетала Эм.
– Мы все надеялись, что ты передумаешь, – признался Трейвис.
– Вам не приходило в голову посоветоваться со мной?
– Да, но…
Джейк был в ярости. Вытерев рот салфеткой, он бросил ее на стол и поднялся:
– Как мило было с вашей стороны распланировать мою жизнь.
– Послушай, брат, мы не…
– Вы это сделали.
– Послушай, Эль-Суэньо нуждается в тебе, а ты нуждаешься в Эль-Суэньо.
Наклонившись, Джейк оперся ладонями о край стола:
– Получается, я объект семейной благотворительности?
– Мы любим тебя, Джейк, – сказал Трейвис.
– Тогда не надо изображать из себя психотерапевтов, – отрезал он и, не обращая внимания на зовущих его сестер, направился к выходу, пока не сказал что-нибудь такое, о чем потом бы жалел.
Его машина была там, где он оставил ее вчера вечером.
«С меня хватит», – подумал Джейк, садясь за руль.
Он понятия не имеет, что собирается делать со своей дальнейшей жизнью, но одно знает наверняка: он никому не позволит принимать решения за него.
«Этому больше не бывать», – поклялся он себе, приведя машину в движение.
Ему следовало уехать сегодня утром, но он не хотел расстраивать своих сестер. Если он сделает это сейчас, то причинит им боль.
Он подумывал о том, чтобы вызвать Трейвиса и Калеба на откровенный разговор и сказать им, чтобы они не вмешивались в его дела, но ему не хватило духу. То, что они сказали, чистая правда. Они его любят и беспокоятся о нем. Именно поэтому они и решили предложить ему управлять ранчо.
Его родственники решили, что он страдает от посттравматического синдрома, но его проблема была не в этом.
Его проблема была в том, что он совершил непростительную ошибку и подвел других людей.
Когда он выехал на шоссе, начался дождь.
Отлично. Теперь погода соответствует его настроению.
Может, его братья сказали Эддисон Макдауэлл, что ему сейчас необходимо чувствовать себя полезным?
Может, они попросили ее его пожалеть?
Он стиснул зубы.
Неужели причиной того, что произошло вчера, была жалость?
При этой мысли к горлу подкатилась тошнота.
Есть только один способ узнать ответ.
Развернув машину, Джейк отправился на ранчо Чеймберса.
Он ехал очень быстро, и путь до ранчо занял у него вдвое меньше времени, чем обычно.
Внутри у него по-прежнему все кипело от гнева, когда он припарковался рядом с домом Эддисон.
Когда он вышел из машины и захлопнул дверцу, на него обрушился ливень. Нахмурившись, он поднял воротник куртки, поднялся по деревянным ступенькам на веранду и позвонил в дверь.