из ванны и, зная, чем её обнимашки скорее всего закончатся, воздержалась от проявления своих эмоций и произнесла серьёзно:
— В таком случае, герр Ройке, нам надо начинать собираться.
— В таком случае, фройляйн Гертруда, давайте начнём.
⠀⠀ ⠀⠀
*⠀ *⠀ *
⠀⠀ ⠀⠀
Они приехали на Дитмар-Коль штрассе, когда на часах Генриха часовая стрелка добралась до цифры «семь». Верх их скромного электроэкипажа был поднят, хотя на небе не было ни единого признака дождя. И из-под брезентового верха, что уберегал девушку от глаз редких прохожих, она могла при помощи уже известного театрального бинокля Генриха рассмотреть всё, что происходит у конторы «Мусаифф». А там высокий и мощный человек в темно-коричневой кожаной куртке и кожаной фуражке разводил пары в могучем котле большого экипажа. И дело это выглядело бы вполне мирным, если бы с левой стороны на его куртке, на ремне, не висела большая кобура, из которой очень удобно, как раз под правую руку, торчала рукоять большого револьвера.
«Как глупо! — думала Зоя, рассматривая водителя и охранника в одном лице. — Как глупо было думать, что люди, перевозящие рубин стоимостью в пятьдесят тысяч фунтов, не возьмут с собой хоть какую-то охрану».
— Генрих! — окликнула девушка своего мужчину и, когда тот обернулся, протянула ему бинокль. — Посмотри, у него оружие.
Ройке взял бинокль, посмотрел на машиниста, который хлопотал возле своих котлов, и с характерной для него и уже раздражающей Зою беспечностью заметил:
— Я с ним разберусь.
После этого он потрогал рукоять своего револьвера, который по-пиратски торчал у него из-за пояса и был прикрыт чёрным спортивном свитером. Зоя зло вздохнула и забрала у него бинокль. «Какой же он всё-таки болван, этот Ройке!».
Девушка снова стала глядеть в бинокль на приготовление экипажа: «Хорошо, если этот водитель будет один, иначе…».
Девушка вдруг поняла, что не хочет, чтобы с Генрихом что-то случилось, мало того, если вдруг дойдёт до… Зоя машинально потрогала рукоять револьвера, висевшего у неё на поясе… Если вдруг всё пойдёт не по плану, ей бы очень не хотелось, чтобы Генриху пришлось стрелять. Наверное, этот Генрих, глупый и беззаботный, её милый Генрих изменится, станет совсем другим, если ему придётся выстрелить в человека. Этого Зое совсем не хотелось. И, не отрывая глаз от бинокля, она произнесла совсем не ласково, а по-деловому:
— Ройке.
— Что? — он обернулся к ней.
— Мы всё сделаем по-другому. Не так, как планировали.
— Что за глупости, фройляйн Гертруда?! — теперь он к ней развернулся ещё больше. — О чём ты говоришь?
— Тебе придётся взять на себя главную и сложную обязанность.
— Какую?
— Ты должен сделаться так, чтобы этот тип, — Зоя всё ещё рассматривала в бинокль водителя-охранника в кожаной куртке, — среагировал на тебя. Отвлёкся на тебя.
— Отвлёкся на меня? — не понимал Генрих.
— Да, всё остальное я сделаю сама, — уверенно произнесла девушка.
— Сделаешь сама? — не верил молодой человек. — Ты, конечно, не по-женски сильная, я, признаться, иной раз удивляюсь твоим мускулам, но…
— Генрих, — прервала его Зоя, — твоя задача — отвлечь охранника. Всё. Больше ни о чём не думай.
— Послушай, Гертруда…, — начал было он, но она прервала его резко:
— Всё! Они выходят!
Ройке повернул голову и увидал троих людей в чёрных сюртуках и чёрных шляпах, что стали выходить на улицу из дверей конторы. И, разглядев их, Генрих нехотя согласился, что самый опасный среди всей этой компании человек — это водитель экипажа. Двое из вышедших были немолоды, а третий, хоть и не был стар, был на вид весьма субтилен. Один из пожилых ювелиров нёс плоскую, похожую на большой фолиант демонстрационную шкатулку.
— Видишь у него в руках шкатулку? — Зоя передала своему молодому человеку бинокль.
— Да, — отвечал тот, глядя через него на вышедших из дома людей.
— Это то, что нам нужно, — произнесла девушка. И добавила: — Генрих, ты должен спровоцировать с их водителем ссору на дороге. Всё остальное я сделаю сама.
— Как пожелаете, фройляйн Гертруда, — нехотя и даже с некоторой обидой в голосе произнёс Ройке.
— Всё, поехали, — продолжала руководить Зоя, — выезжайте и сворачивайте направо. Будем двигаться перед ними.
Генрих молча включил питание, и их электромобиль покатил по улице как раз в ту строну, в которую должен был двинуться экипаж ювелиров. Когда их коляска проезжала мимо мощной паровой машины, девушка аккуратно, чтобы её не увидели, выглянула, чтобы рассмотреть тех, с кем ей придётся иметь дело, и была удовлетворена увиденным.
Генрих свернул, как и было решено, направо как раз тогда, когда экипаж ювелиров отъехал от конторы и стал набирать ход. Зоя опять выглядывала из-под верха своей коляски, она следила, всё ли идёт так, как ей было нужно. Она сдерживала себя, чтобы не лезть к своему мужчине и не давать ему советы, хотя ей очень этого хотелось. Ведь он ехал теперь, как ей казалось, слишком медленно, давая другим немногочисленным экипажам себя обогнать.
— Генрих, кажется, вы едете слишком медленно, — не выдержала девушка, выглянув и увидев, что паровой экипаж их быстро догоняет.
Генрих обернулся к ней, и по его лицу, по одному лишь его взгляду, девушка поняла его настроение. А потом он снова повернулся к дороге, но весьма громко при этом сказал:
— Вы, фройляйн Гертруда, просили затеять ссору с водителем их экипажа; может быть, хотя бы это вы мне доверите и хотя бы в этом не будете мной руководить?
Произнёс он это с заметной долей досады и, наверное, имел на то право, но и девушку можно было понять, она очень, очень волновалось. Не так, конечно, как перед выпускными экзаменами, но всё-таки… Тут они свернули с узких улочек на достаточно широкую; именно здесь их догнал паровой экипаж ювелиров и, обдав теплом и чёрным дымом, с тяжёлым машинным гулом прокатился мимо них.
И только тут Генрих, можно сказать, ожил. Он нажал на педаль, подавая на моторы значительное напряжение, и электроколяска полетела за паровым экипажем, быстро догоняя его. При этом он быстро обернулся к Зое и крикнул:
— Будь готова!
— Генрих, — кричала девушка в ответ своему мужчине, — не забудь про маску!
Она всё-таки волновалась за него; кажется, только за него и волновалась. В себе-то как раз Зоя была уверена. Маленький электромобиль с бешеной скоростью — километров, наверное, тридцать пять в час — настигал парового монстра.
А девушка тем временем проверила свой рюкзачок, револьвер, нож, зонт, не забыла про свой залихватский и немножко пижонский цилиндр — на месте ли? Всё было на месте, всё было при ней, и теперь она опустила на лицо маску,