— Вы меня слышите, Маккольн? Немедленно выпустите из корабля Арданьяна. И… И Тресилова тоже. Мне, знаете ли, терять нечего.
Она смотрела прямо в объектив внешнего обзора, а Виктору казалось, что она, слегка прищурившись, смотрит прямо на него. И в глазах ее плескалась злость, тревога и еще что-то совсем непонятное Виктору, и чему еще не было названия в этом мертвящем лунном мире. Но что-то очень светлое, очень доброе. И очень-очень огромное. Размером, наверное, не меньше ужасающего океана времени. Однако утонуть в этом океане, в этом "что-то", было совсем не страшно. Скорее, наоборот.
Сбоку, в угловом поле зрения Арданьяна, возникла фигура Маккольна, замершая рядом с ним, и профиль его лица с поджатыми, но презрительно искривленными губами.
— С нами хотите померяться силами вы? — бросил он в пространство. — С нами, могут с галактиками которые играть? Попытайтесь. Сейчас выйдем мы, Барбикен мисс. Керчак, — повернулся Дэн к киборгу, скосившему глаза куда-то в сторону. Словно задумал он что-то. — Керчак, на борту остаешься. Олег, — поворот к оплывшей фигуре Тресилова, — скафандр одень иди. С нами пойдешь. Просит дама. Сейчас маленькую произведем демонстрацию мы. Не правда ли, брат?
— Правда, правда, — не стал разубеждать его Арданьян.
Они вышли на зернистую плоскость лунной поверхности, напоминающую чем-то, засыпанную свежим песком, поверхность античной арены, подготовленную рабами для последнего боя гладиаторов. Зеркальноголовые, затянутые в чешуйчатые комбинезоны Тресилов с Маккольном и светящийся, почти полностью обнаженный, Арданьян. Почти такая же, гибкая и мерцающая, фигурка Русланы замерла метрах в пяти-шести от них рядом с черным утесом корпуса Калы. Вокруг, куда не кинь взгляд, полностью закрывая собой горизонты, шевелилась ртутная стена хортов. Чем еще больше усугубляла впечатление арены, окруженной вздымающимися рядами зрителей, закованных, почему-то, в поблескивающие рыцарские доспехи.
— Маккольн, — по-прежнему напряженно произнесла Руслана, направляя ствол плазмера в сторону более плотной чешуйчатой фигуры, — вас я не вызывала. Вы — свободны. Виктор, ты как?..
— Да, свободен я, — вдруг заревел Маккольн, не давая Арданьяну ответить на вопрос Барбикен, и резким движением срывая с головы зеркальный гермошлем.
Тот замедленно, как в кошмарном полусне, упал на реголит, растекаясь бликами отраженного света, и покатился к ногам Русланы, ошеломленно уставившейся на Маккольна: не каждый день люди совершают самоубийство таким изощренным способом. Впрочем, через несколько длинных секунд — или коротких вечностей? — стало понятно, что суицидом тут и не пахло.
Маккольн медленно повертел головой, словно разминая затекшую шею, и искорежил лицо своей металлической улыбкой. Само же оно посуровело и немного заострилось, но оставалось пока вполне живым. Приобретя, впрочем, очень резкие черты, в отличие от, немного размытого мягким селайтовым сиянием, лица Арданьяна. Или Русланы.
Сказать, что те были поражены, значит не сказать ничего. Даже Виктор, многое уже понявший, не ожидал такого. Что же говорить про Барбикен? А то, что почувствовал, остающийся неподвижным, Тресилов, было уже совсем непонятно. Маккольн медленно обвел их слепым взглядом и вдруг откинул голову, задирая свою окаменевшую рожу с ртутными бельмами глаз к выжженному до угольной черноты небу.
— Не ждали? — хрипло захохотал он. — Думали, нужен мне воздух ваш, припасы ваши? Ваша энергия? Плевать да мне на это все! Я — Бог почти! Сгинет Луна эта пусть, Земля ваша взорвется пусть, а жить я буду и перемешивать бесконечность эту! И не один. Потому, что теперь двое нас. Непобедимых. Вечных и бесконечных. Существовать в этой вселенной чему и как по-своему решающих. Правда, брат?
И он повернулся к Виктору, черные глаза которого уже стали сплошными провалами зрачков. Руслана тоже взглянула на него и, непроизвольно вздрогнув, слегка опустила ствол плазмера.
Но этого было вполне достаточно для того, чтобы Тресилов внезапно сорвался с места и бросился к ней зеленым зигзагом. Для того, чтобы он выбил оружие из рук девушки и бросил ее саму на наждак грунта.
Кала гуднула было встревожено, разворачивая к ним свой корпус, но внезапно на мгновение замерла, а потом начала поворачиваться в совершенно иную сторону. В сторону "Лунной Республики", по отвалившейся скорлупе люка которой скатывалось паукообразное тело Керчака, размахивающее всеми своими конечностями и что-то невнятно орущее Маккольну. А тот не считал за нужное обращать внимания ни на него, ни на Калу, ни даже на дерущихся землян, гипнотическим взглядом уставившись на посуровевшее — словно селайт с него смыли — лицо Арданьяна.
Над всем этим неуверенно балансировала почти отвесная стена хортов, грозящая в любой момент обрушиться вниз, погребая под собой и корабль, и роботов, и людей. Если таковые здесь еще оставались. В чем, к примеру, Арданьян уверен совершенно не был.
— Тот, кто себя понять не смог, скорее — идол, а не Бог, — презрительно бросил он, скашивая глаза на то, как Руслана юркой светящейся ящеркой выскользнула из-под Тресилова. А потом отбросила ногой далеко в сторону упавший плазмер и, переборов растерянность на полном серьезе вступила в драку со своим замдиректора. Хорошо вступила. Со знанием дела. Помощь пока ей не требовалась. — Ты — Бог? — повторил Виктор. — И я — Бог? Не надо Дэн словесной каши, ведь понял ты уродство наше. Я — неудачный опыт и не боле, а ты… По-моему, ты просто болен. Ты напоминаешь мне старого, еще чисто механического исполнения, хорта, инфицированного с полвека назад вирусом лайстона.
От особого удачно проведенного удара Русланы Тресилов отлетел метра на три и противники оказались на равном расстоянии от упавшего плазмера. Многокилограммовый корпус Калы, быстро ускоряясь, скользил на встречу бегущему Керчаку, явно собираясь брать его на таран. К тому, что творилось в радиодиапазоне, никому не было времени прислушиваться. Так же, как и к вечности, перемешанной с бесконечностью.
— Вирус? — окаменевшее лицо Маккольна потеряло способность к выражению удивления, но подобные нотки в его голосе проскользнули. — Вирус все-таки?!..
— Не знаю. Предполагаем, что лайстоны — это нечто вроде огромных вирусов, а не природные образования, обладающие, к тому же, каким-то странным сознанием. Но я знаю так же, что раньше "заражению" подвергались только механизмы. Те же хорты. Но ты же не был механизмом до посадки на Луне, Маккольн?
Вдалеке Кала со всего разгона столкнулась таки с Керчаком. Только искры в разные стороны полетели. Тресилов провел неплохую подсечку, и уже Руслана отлетела к шевелящейся ртутной стене. В памяти Дэна промелькнуло детство с встроенным ментоусилителем, обращению с которым его обучал доктор Блейк. Вспомнилось нападение чего-то, поразительно напоминающего хорта, в затопленном комплексе каких-то сумасшедших ученых.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});