Читать интересную книгу Настольная книга по теологии. Библейский комментарий АСД Том 12 - Церковь христиан адвентистов седьмого дня

Отсюда возникает вопрос о том, как нам понимать библейские места, в которых вроде бы описываются долгие периоды ужасных страданий грешников, например, тот факт, что наказание неверным будет включать в себя вечное возмездие (Мф. 25:46) и что нечестивые будут мучиться «во веки веков» (Откр. 14:11; 20:10). Выражение «во веки веков» является переводом греческого эйс тус айонас тон айонон, что буквально означает «многие веки». Аналогичные выражения в других местах указывают на непрерывность и преемственность — например: «Престол Твой, Боже, вовеки и веки» (греч. эйс тон айона ту айонос). Параллельный ветхозаветный текст в Пс. 44:7 (цитируется в Евр. 1:8, 9) дословно может быть переведен так: «Престол Твой, Боже, пребывает вовеки и веки». Здесь употребляется параллельное еврейское выражение олам, «век» (то же самое слово употребляется в Исх. 21:6, где освобожденный раб служит «вечно», то есть, пожизненно). Сами эти термины не указывают на продолжительность того времени, в течение которого осуществляется то или иное действие. Скорее они указывают на непрерывность действия, продолжительность которого зависит от его конкретного содержания.

Следовательно, читая эти и родственные места об уничтожении грешников, а также образное описание этого уничтожения, мы должны четко понимать смысл библейского понятия. В каждом случае разрушительные силы (горение, червь, язва, ржавчина, вода, потоп, ветер, тьма, война, хищные птицы, огонь и сера) полностью выполнят свое разрушительное дело, так что возрождение будет невозможно (ср. с Ис. 66:24; Иез. 38; 39; Зах. 14:12; Мал. 4:1; Мф. 7:19, 26, 27; 8:12; Мк. 9:43–48; Лк. 17:26–30; Откр. 19:17–21). Акцент всегда делается на окончательном и безвозвратном уничтожении (ср. с Иуд. 7). Следовательно, наказание в стране смерти, будь то шеол или гадес, не может указывать на нескончаемые страдания (ср. с Мк. 9:43–47); оно может означать лишь полное и окончательное уничтожение.

Что же касается длительности окончательного уничтожения или вечной жизни («на веки и веки»), то она зависит соответственно от объекта уничтожения или сохранения. Когда мы говорим о царствовании Христа, то выражение «во веки веков» означает «непрестанно», но когда речь идет об уничтожении грешников, то же самое выражение просто означает «до тех пор, пока грех и грешники не будут полностью стерты с лица земли». Точно так же святые, получающие бессмертие во время окончательного воскресения, будут жить вечно, как вечен Сам бессмертный Бог. Однако грешники не получают бессмертия, а поскольку у них нет бессмертной души, их наказание может длиться так же долго, как и сама погибель. Тогда их существование закончится (см. Суд III. Б. 3; Великая борьба V. Г. 3).

2. Заверение в венной жизни

Обетование вечной жизни во Христе всем верующим в Него и надежда на бессмертие в момент возвращения Христа, когда Он победит державу смерти, дает уверенность всем верующим. Нет необходимости в пустых умствованиях по поводу естественного, врожденного бессмертия; по поводу реинкарнации в момент смерти или бесплотного существования души после смерти. Ибо Писание учит, что награда праведников, уверенность каждого верующего, заключается в новом творении, в воскресении тела из мертвых для новой жизни.

Насколько тверда эта уверенность? По мнению апостола Павла, ее залогом является любовь Божья: «Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем» (Рим. 8:38,39). Имея такую уверенность, христиане могут быть мужественными даже перед лицом смерти, ибо хотя смерть их крайне страшит, они еще больше доверяют Богу и принимают Его обетование вечной жизни.

Когда это библейское понимание смерти — ее происхождения, природы и окончательного искоренения — твердо укореняется в сознании верующих, у них исчезает страх перед смертью. Естественно, они опасаются смерти, скорбят по поводу утраты близких и жаждут воскресения. Но они никогда уже не будут страшиться страданий в чистилище или вечных мучений в аду. Их не будут пугать духи или бесплотные души, ибо они знают, что в действительности их нет. Они откажутся от мечтаний о реинкарнации души или воссоединении человеческой души со Вселенной после смерти как от бесплодных фантазий. Вместо этого, глядя в лицо смерти, своей собственной или смерти любимого человека, они утешают друг друга такими словами: «И мертвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем» (1 Фес. 4:16,17). Они будут предвкушать победу над смертью и ее жалом, говоря вместе с апостолом: «Благодарение Богу, даровавшему нам победу Господом нашим Иисусом Христом!» (1 Кор. 15:57).

II. Исторический обзор

А. На заре истории

Летописи древнего Ближнего Востока говорят о смерти как неизбежной участи. По мнению древних, только боги, но не люди, наделены бессмертием. В истории Адапы (возможно, месопотамского Адама) рассказывается, как мудрейшие из людей отказались от возможности наслаждаться вечной жизнью: «Послушай–ка, Адапа! Почему ты не ел и не пил? Ты не будешь жить (вечно)!» (18, с. 102). Точно так же центральная тема эпоса о Гильгамеше — бессмертие людей. Молодой царь Гильгамеш, пренебрегши мыслью о смерти, стал вести энергичную жизнь, наполненную мужественными и даже опасными достижениями. Но когда смерть отняла у него друга, он отправился на поиски вечной жизни, чтобы услышать сакраментальную фразу: «Когда боги сотворили человечество, они уготовали для него смерть, оставив жизнь в своих руках» (там же, с. 90). Но это не удерживало древних от. поисков вечной жизни.

В древнем Египте величественные памятники умершим и разработанные погребальные ритуалы свидетельствуют о том, что мысли о смерти и вера в жизнь после смерти не давали египтянам покоя. Тот факт, что смерть — это участь всех людей — ясен как Божий день. «Что означает то, что я должен отправиться в пустыню царства мертвых? Там нет воды и воздуха; она глубока, мрачна и бесконечна!» (4, с. 11). Однако в тексте на древней пирамиде (2500–2300 до н. э.) выражалась надежда на то, что мертвый царь Унис все еще жив: «О, царь Унис, ты вовсе не ушедший от нас мертвец, а ушедший живой!» (18, с. 32). По–видимому, египтяне считали, что смерти можно избежать, если вести чистую жизнь и взывать о милости и правосудии к богам преисподней, как об этом говорится в книге мертвых (там же, с. 34–36).

Народ израильский сравнительно поздно вышел на историческую арену, поэтому библейские писатели должны были быть в курсе наиболее популярных воззрений на смерть в Месопотамии и Египте. Однако в Писании высказывается ясная и недвусмысленная точка зрения по этому вопросу. Согласно Ветхому Завету, народ израильский также признавал неизбежность смерти. «Прах ты и в прах возвратишься» (Быт. 3:19). Но в отличие от своих соседей, сыны Израилевы не пытались перехитрить смерть разными способами, но стремились понять ее истинный смысл. «Скажи мне, Господи, кончину мою и число дней моих, какое оно, дабы я знал, какой век мой» (Пс. 38:5). Уникальное понимание смерти в древнем Израиле, отличное от понимания других народов древнего Ближнего Востока, побуждало израильтян сначала соглашаться с неизбежностью смерти, а затем как–то примиряться с ее реальностью. Они не бросали ей отчаянный вызов и не тешили себя иллюзиями загробной жизни, но искали надежду в присутствии Бога.

Когда Иов потерял близких людей, то сказал следующее: «Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне благословенно!» (Иов 1:21). Это не значит, что древний Израиль считал смерть другом или допустимым завершением жизни. Напротив, подобно своим соседям, Израиль считал смерть страшным врагом, посягающим на жизнь и прерывающим ее. «Ибо смерть входит в наши окна, вторгается в чертоги наши, чтобы истребить детей с улицы, юношей с площадей» (Иер. 9:21; Еккл. 12:1–8). Чтобы сделать смерть более понятной, еврейские Писания уподобляли ее бессознательному состоянию, подобному сну, в котором не сохраняется бессмертной души, мыслей, дел или переживаний (Пс. 145:3,4; Еккл. 9:10).

Подобно своим соседям, Израиль жаждал поражения смерти, чтобы жизнь могла продолжаться, но при этом не надеялся на человеческие усилия, мужество или навыки, ибо понимал, что с их помощью не удастся отобрать у смерти ее добычу. По мнению древних израильтян, действия смерти, угрожающие жизни, будут обузданы Самим Богом с помощью трех особых даров. Во–первых, это Его дар деторождения, поскольку дети могут продолжать выполнение намеченных в жизни целей. «И сказал Израиль Иосифу: вот, я умираю; и Бог будет с вами и возвратит вас в землю отцов ваших» (Быт. 48:21). Во–вторых, это Его (редкий) дар переселения в иной мир, которого удостоились такие люди, как Енох (Быт. 5:24) и Илия (4 Цар. 2:11), не вкусившие смерти. Возможно, именно этот дар имел в виду псалмопевец, когда писал: «Ты руководишь меня советом Твоим и потом примешь меня в славу» (Пс. 72:24). В–третьих, это Его дар воскрешения из мертвых. «И многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление» (Дан. 12:2).