пропустить сегодняшний банкет…
Климов остановил его жестом руки:
— Евгений Рафикович, понимаю ваши опасения в рамках полномочий. Благодарю за обеспокоенность, но сейчас нам нужно показать силу духа и стойкости.
Полковник продолжал напор:
— Очень большая вероятность угрозы покушения…
— Все же у меня лучшая охрана! — парировал Климов. — Послушайте, Евгений Рафикович, я прекрасно осведомлен о готовящемся покушении, о некой непонятной группе лиц, которые чем-то недовольны, и прочих тонкостях, влияющих на саммит в целом. Ради нашего государства готов идти до конца. Как и вы когда-то присягал на верность и клялся защищать устои и народ. И если ради этого придется возложить свою жизнь на алтарь — да будет так! Я — офицер, и умереть за страну для меня честь! Плюс, я уверен в Вас и Ваших людях, и готов им доверить жизнь и здоровье.
Президент всегда вызывал у Яковлева огромное уважение. Такие слова от него дорогого стоили.
— Мы вас не подведем, господин президент!
— Спасибо, Евгений Рафикович. А теперь нам пора? Надеюсь вас увидеть на банкете.
Голос Яковлева слегка дрогнул:
— У меня приоритет — ваша безопасность.
— Вот и совместите приятное с полезным! — с сдержанной улыбкой подхватил президент. — В любом случае вы должны быть рядом со мной. Считайте, это личная просьба.
Яковлев тут же ответил:
— Хорошо! Буду рядом.
— Спасибо. — Климов двинулся дальше. — Сегодня будет интересный вечер.
Яковлев остался на входе, следя, как Климов скрылся в салоне выделенного принимающей стороной представительского автомобиля со штандартами Российской Федерации и в сопровождении трех полицейских на мотоциклах уехал по улице.
— Знаковое событие… — подал голос сержант сзади.
— В смысле?
— Он вас лично пригласил быть с ним во время банкета, сопровождать… Это многого стоит.
— Да, но это самый сложный контур обороны, — нахмурился Яковлев. — Постоянно находиться рядом, быть на пределе внимания… Огромное напряжение. Зазеваешься — сам понимаешь, что может случиться. — Полковник кивнул адъютанту и развернулся лицом к ресепшн.
И остолбенел.
Ему навстречу, как ни в чем не бывало, шагал водитель, который должен быть в автомобиле президента. Его взгляд проскользил по интерьеру холла и остановился на ошарашенном Яковлеве, а фраза «Когда выезжаем, а то уже время» заставила начальника службы безопасности вмиг побледнеть. Президент, доверивший ему свою жизнь, уехал с неизвестным водителем в неизвестном направлении.
— Евгений Рафикович… — с опаской начал молодой сержант.
— Красный код…
Полковник рванулся было, но налетел на подошедшего без единого звука Ворона.
— Тише, Евгений Рафикович! — с усмешкой произнес тот. — Что-то вы бледный…
— Уйдите, как вас там… — Яковлев отпихнул аналитика. — Мне не до вас!
— Хм, наверное потому, что водитель находится тут, с вами, а не как положено, на маршруте… — На лице Ворона мелькнула злорадная улыбка.
Начальник службы безопасности схватил аналитика за лацканы пиджака и резко притянул его к себе, цедя сквозь зубы:
— Слушай-ка, ты! Я тебя сейчас…
Но Ворон спокойно замер в его руках и холодным тоном произнес:
— Во-первых, сбавь пыл, полковник. Во-вторых, я тебя немного выше по должности, а то и по званию. Так что тон тоже попрошу выбирать правильный… Руки, полкан… иначе могу укротить слегка. Но мне этого очень не хочется.
Яковлев застыл, все еще сжимая ткань черного костюма Ворона. Сержант внимательно наблюдал за происходящим, не встревая в обмен «любезностями» высших чинов и ожидая развязки. В конце концов Яковлев отпустил лацканы пиджака и сделал шаг назад. А аналитик спокойно поправил костюм.
— Идем, расскажу тебе кое-что… адъютант! — обратился он к сержанту, который оторопел от упоминания клички. — Принеси Евгению Рафиковичу водички и пару тостов. А то скоро у него будет дикая головная боль и придется огорчить Александра Андреевича, что доверенное лицо не сможет прийти на банкет, в момент его личного триумфа…
Лимузин двигался по заранее выстроенному маршруту. Европейский мотив и темп города, в котором проходит крупнейшее политическое событие, расслаблял. Впереди транспорта президента ехали двое полицейских, третий замыкал мини-колонну. Прохожие останавливались, провожая взглядами машину российской делегации. С момента начала саммита здесь, конечно, темп жизни изменился, и некоторые придавали мистический смысл этому мероприятию.
На одном из перекрестков кортеж завернул на длинную, не особо людную улицу, впереди маячили перекрытия со всеми обозначениями ремонтных работ. Ситуация приняла дурной оборот, когда ехавшие впереди полицейские вдруг набрали скорость и оторвались от притормозившего лимузина, а потом перекрыли мотоциклами проезд. Третий сопровождающий остановился на дистанции, и позади него единственный проезд был перегорожен большим мусоровозом.
Осознавая, что они ушли с маршрута и это далеко не встреча с народом, водитель, смотря, как машину окружило еще несколько человек в разной повседневной одежде, попытался заблокировать замки, но что-то не получалось это… Будто находясь в сговоре с неизвестными, он позволил открыть дверь, после чего получил сильный удар в челюсть, так и не успев выхватить пистолет из кобуры на поясе. Нападавший в одежде обычного дорожного рабочего с легкостью выволок молодого водителя на асфальт и оттащил подальше от транспорта. Тот смог разглядеть, как в руках обидчика появился пистолет, а в специальном нагрудном кармашке была зафиксирована экшен-камера с мерцающим красным огоньком. Рядом с ними оказался еще один рабочий, с укороченным «калашом», буркнув что-то вроде «шеф, нечего с ним возиться». Водителя поставили на ноги, один из сопровождения пытался с остервенением открыть заднюю дверь,