Читать интересную книгу ПУТЕШЕСТВИЕ В БУДУЩЕЕ И ОБРАТНО - Вадим Белоцерковский

Я, разумеется, согласился, и долго потом не мог прийти в себя, не мог поверить в реальность этого звонка. Но через какое-то время получил по почте приглашение от учредительного комитета и соответствующие проектные документы.

Вскоре после этого директор русской службы В. Матусевич объявил мне, что в связи с новой ситуацией в СССР проводится перестройка структуры вещания и многие тематические программы ликвидируются, в том числе и моя — «Проблемы труда и демократии», которую я создал на месте «Рабочего движения». Но эта «перестройка» оказалась ложной. Закрытые программы других сотрудников вскоре были возобновлены под новыми названиями. Это было для меня, конечно, большим ударом: моя программа закрывалась в то время, когда было прекращено глушение!

Матусевич был назначен, точнее, восстановлен в должности главного редактора, а затем и директора, после моей победы над Ф. Шекспиром и Ко. и удалением от руководства национал-патриотов НТС. И был Матусевич одним из тех новых эмигрантов, евреев, которые досаждали мне больше старых эмигрантов. Матусевич всегда, находясь у руководства, плел против меня интриги. Возможно, это объяснялось его завистливостью, а может и тем, что он был в прошлом агентом КГБ. В начале 70-х он остался на Западе во время одной из своих командировок в Европу, а бывших сотрудников КГБ, как сказал Путин, не бывает!

Между прочим, если верить российским газетам, писавшим в 1999 году, что Владимир Путин во время его пребывания в ГДР (с 1985 по 1990 год) занимался борьбой с «вражеским радиовещанием», то это означает, что он был причастен и к «активным мероприятиям» против меня!

В описываемый период я познакомился по телефону с Сергеем Алексеевым, депутатом Верховного Совета СССР и председателем Комитета конституционного надзора. В разгар шахтерской забастовки он вдруг выступил в Верховном Совете с заявлением, что для успешного проведения демократических реформ надо передать права собственности на средства производства трудовым коллективам. Я немедленно позвонил ему и взял у него интервью. Он сказал, что с интересом слушает мои комментарии по «Свободе» и разделяет мои идеи. В очередной приезд в Москву — а я стал ездить туда чуть ли не ежемесячно за счет своих отпускных дней — я с ним и с его помощниками познакомился очно и договорился о сотрудничестве.

Между тем приближался назначенный на середину декабря учредительный съезд Союза трудовых коллективов СССР (СТК). Важно отметить, что тогда это движение было взято под опеку Ельциным и его людьми, которые рассчитывали использовать его в борьбе за власть с Горбачевым. Ельцин тогда вообще заигрывал с рабочими, поддерживал бастовавших шахтеров, выступал на заводах. Оргкомитет СТК получил помещение в здании Верховного Совета РСФСР.

В последний день ноября на мой адрес и в советское консульство в Мюнхене поступило официальное приглашение на участие в съезде СТК:

«Уважаемый Вадим Владимирович!

Комитет по международным делам и внешнеэкономическим связям и Оргкомитет Съезда Советов трудовых коллективов и Рабочих комитетов (забастовочных. — В. Б.) приглашает Вас принять участие в работе Учредительного Съезда, который состоится 7—10 декабря в Москве в здании Верховного Совета РСФСР (Краснопресненская наб. дом 2).

Зам. Председателя Комитета Е.А. Амбарцумов

Председатель Оргкомитета Съезда В.А. Андрианов».

Я принес приглашение директору службы (Матусевичу!) и попросил либо командировать меня на съезд, либо дать мне неделю отпуска.

В администрации РС началось волнение, совещания. С одной стороны — беспрецедентный случай: впервые сотрудник «Свободы» получает приглашение от Верховного Совета России! С другой стороны — это пахнет большой политикой... Матусевич тем временем заявил, что не может отпустить меня, так как я очень нужен буду в эти дни на станции, что, разумеется, было ложью. И меня не отпустили!

Я расстроился этим безмерно, сильнее, чем когда Матусевич объявил мне о закрытии моей программы.

Как потом стало ясно, тот первый съезд был самым важным и во многом предопределил судьбу всего движения. На съезд приехали делегаты от более чем 500 предприятий, главным образом тяжелой индустрии, из всех регионов СССР. Было также много делегатов и от крупных научно-прикладных институтов. Примерно две трети делегатов представляли Советы трудовых коллективов, созданных тогда почти на всех предприятиях страны, а одна треть состояла из представителей забастовочных рабочих комитетов. И это были очень разные люди. Делегаты от забасткомов прошли уже школу солидарности, были боевыми и независимыми людьми, у которых мало осталось иллюзий насчет ново-старых властей страны. А среди делегатов от СТК было много балласта, людей, выдвинутых еще парткомами и старыми профсоюзами, а то и «просто» — КГБ. И на съезде делегаты Рабочих комитетов требовали ориентировать создаваемый Союз на забастовочную и политическую борьбу, без которой, считали они, никакой собственности трудовым коллективам не добиться. В президиуме сразу же нашлись оппортунисты, которые стали убеждать съезд в необходимости оставаться общественной организацией и выступать с законодательными инициативами в Верховном Совете. Едва не произошел полный раскол. Но «умеренным» при поддержке «балластных» делегатов удалось утвердить свою линию с небольшими уступками радикалам.

Тем не менее после съезда из созданного Союза начался отток представителей рабочих, забастовочных комитетов. Мои симпатии, разумеется, были на их стороне, и я кусал себе локти, что не мог выступать на том съезде.

После съезда я получил письмо от Владимира Андрианова, который был избран на съезде сопредседателем Совета представителей СТК, руководящего органа Союза, и держался ближе к позиции забастовочных комитетов. В письме, рассказав мне о съезде, он писал:

«В верхних эшелонах власти прекрасно понимают, что против объединившихся трудовых коллективов никакая сила не устоит. Радует то, что за нами не успевают, и мы обязаны сохранять дистанцию. Две вещи мы должны сделать быстро: зарегистрироваться и создать свою независимую газету вместе с издательской базой. Сможем дать информацию в трудовые коллективы — выиграем.

Желаю Вам, Вадим Владимирович, хорошего настроения. Пришло наше время».

Увы, оказалось, что далеко еще не пришло! Володя Андрианов был чудесным парнем, но слишком большим оптимистом.

К письму он приложил заявление, сделанное на съезде делегатами забастовочных комитетов. Заявление это достойно опубликования. Вот его текст:

«Делегаты от рабочих и стачечных комитетов как наиболее радикальная часть Съезда констатируют, что:

1. Верховный Совет СССР проигнорировал резолюцию Всесоюзного совещания представителей трудовых коллективов, состоявшегося в г. Тольятти с 31.08 по 04.09.1990 года. Трудовые коллективы не имеют правовой основы для реального участия в управлении государственными предприятиями, что создает благоприятные условия для присвоения государственной собственности представителями административно-командной системы (курсив мой. — В. Б.);

2. На основании п. 13 резолюции Тольяттинского совещания о принятии решительных мер в случае невыполнения данной резолюции Верховного Совета СССР и во избежание стихийных выступлений Рабочие комитеты образовали Объединенный забастовочный комитет для подготовки и проведения всеобщей забастовки.

3. Требуем немедленной передачи прав собственности и имущества государственных предприятий коллективам этих предприятий».

Заявление было подписано большим числом делегатов и к нему были приложены контактные адреса и телефоны (в Перми, Анжеро-Судженске, Минске и Москве).

Выделил я фразу, характеризующую мудрость авторов этого заявления. Тогда еще мало кто предвидел такое развитие событий. Где только сейчас эти люди, и почему они не получили поддержки в обществе?

В январе я получил приглашение на первую сессию Совета представителей СТК. На этот раз я не понес приглашение Матусевичу, а просто взял отпуск на необходимое время и улетел в Москву. В дальнейшем я участвовал почти во всех сессиях Совета представителей и во всех последующих съездах Союза.

Весной 1991 года состоялся 2-й съезд Союза. Он проходил в большом зале СЭВа и собрал представителей уже от полутора тысяч коллективов, но качественный его состав был еще более водянистым, делегатов от забастовочных рабочих комитетов почти не осталось.

Съезд проходил с большой помпой. В качестве гостей съезда выступал тогдашний премьер-министр Силаев и еще какие-то министры. По моему совету на съезд был приглашен Сергей Алексеев. В беседах со мной он соглашался, что Союз должен трансформироваться в политическое движение, бороться за власть и не рассчитывать на содействие любых властей, как горбачевских, так и ельцинских. На съезде Алексеев выступал ярко, но о желательном направлении деятельности Союза ничего конкретного не сказал.