— Хозяин в последние недели нездоров, — сообщил слуга. — Он сейчас в покоях полдничает с хозяйкой. Вы не могли бы подождать их в зале?
Эйвери уставился на слугу своими желтыми глазами и постарался не выдать скрытую надежду в своем вопросе:
— Говоришь, его светлость болен? Что-нибудь серьезное?
— Я полагаю, что так оно и было некоторое время, сэр. Хозяйка почти не отходила от него, однако сейчас хозяин поправляется весьма успешно.
Пейн протянул руку, чтобы забрать оружие у Фэррелла.
— Я отнесу это наверх с вашим чемоданом, сэр. — Он взглянул на Эйвери. — Вы тоже остаетесь?
Отпихнув в сторону баулы, Эйвери откашлялся:
— Да, я думаю, пока Фэррелл здесь, я проведу некоторое время со своею дочерью.
— Прекрасно, сэр. Я вернусь за вашим багажом, как только будет подготовлена комната для вас.
Пейн потащил свою ношу наверх, и когда он скрылся из виду, Эйвери презрительно фыркнул:
— Тупая девица! У его светлости нет ближайших родственников, и если бы он откинул копыта, она стала бы богатой вдовой.
Фэррелл промолчал, однако недружелюбно сверкнул глазами и в раздражении поджал губы. До Фэррелла начало доходить, почему Эриенн не в восторге от отца, и он стал сомневаться, сможет ли вообще получить удовольствие от нынешнего визита. Он все меньше времени проводил дома и предпочитал навещать в Йорке мисс Беккер и ее мать, чем слушать с утра до ночи бесконечное нытье.
Эриенн быстро сбежала по лестнице вниз, на ходу приглаживая волосы и поправляя воротник. Возле арки в большой зал она остановилась, обнаружив, что в спешке не до конца застегнула лиф, и дала себе время перевести дух и привести в порядок свой внешний вид. Щеки ее горели, и она чувствовала, что несколько выбита из колеи, потому что стук Эгги в дверь хозяйской комнаты раздался в крайне неподходящий момент. Полдник остывал на маленьком столике, в то время как их согревал любовный пыл Кристофера. Несвоевременный стук в дверь и сообщение о визите мэра обрушились на них, как ледяной душ, вынудив расстаться в нервной спешке.
Эриенн прошла через зал и поприветствовала родственников, изобразив полную безмятежность. Подойдя к брату, она приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку, а затем повернулась и одарила улыбкой отца.
— Отец, вы давно у нас не были, — любезно заметила она. — Вы располагаете временем, чтобы побыть у нас хоть сколько-нибудь?
— Думаю, что да, хотя я считаю, мне было бы приятнее, если бы меня сюда пригласили.
Он просунул большие пальцы сквозь проймы своей жилетки, уставился на дочь, улыбка которой не дрогнула, и отметил, что она не бросилась извиняться или оправдываться.
— Присядьте к очагу и выпейте вина, — предложила Эриенн, на которую упрек не произвел впечатления. — После долгой поездки вы оба, должно быть, проголодались. Я распоряжусь, чтобы для вас что-нибудь приготовили, пока мы будем разговаривать.
Эриенн позвала Эгги, и та принялась суетиться вокруг стола, расставляя тарелки и раскладывая серебряные приборы, пока Эриенн разливала легкое вино по бокалам и подносила его мужчинам. Эйвери отпил, потемнел, словно туча, а затем громко прочистил горло, чтобы привлечь внимание дочери:
— Э, девочка. А не найдется ли у тебя чего-нибудь более подходящего, чтобы смыть дорожную пыль с мужской глотки?
Эриенн обезоруживающе рассмеялась:
— Пейте вино, отец. Оно для вас полезнее. Сейчас подадут еду, а после — хорошего коньяку.
Мужчина помрачнел, но, поскольку он был не из тех, кто отставляет в сторону стакан с любым содержимым, неохотно продолжил свое занятие.
Протягивая бокал Фэрреллу, Эриенн ласково прикоснулась к его неподвижной правой руке.
— Как твоя рука, Фэррелл? — осмелилась спросить она. — Лучше?
Фэррелл немного посветлел:
— Несколько недель назад я ездил в Йорк. Ты, вероятно, помнишь, что я брал для этого путешествия экипаж лорда Сэкстона. Там я познакомился с хирургом, который хорошо разбирается в огнестрельных ранах. Он считает, что пуля застряла в сочленении суставов, она, вероятно, и мешает движению. Он думает, что ее можно вырезать, однако существует некоторая опасность для руки, — Он поднял руку, о которой шла речь, и пожал плечами: — Не знаю, что хуже, культя или бездействующая длань.
Эриенн обнадеживающе похлопала его по плечу:
— Мы поговорим с лордом Сэкстоном. Он знаком со многими хирургами.
Она села в кресло и жестом пригласила его занять место поблизости.
— Но расскажи мне, как у тебя дела с мисс…
Фэррелл неловко ткнул в нее покалеченной рукой, и при этом прикосновении Эриенн заметила его хмурый вид, взывающий к осторожности.
— Мистером… э… с тем, который собирался нанять тебя в судоходную контору в Уэркингтоне?
Это было единственное, что Эриенн удалось придумать с ходу.
— Как его звали?
— Мистер Симпсон, — медленно кивнул Фэррелл и улыбнулся, попивая вино. — Я сейчас думаю подыскать работу в Йорке, поэтому отказался от этой идеи, — Он указал рукой со стаканом в сторону Эйвери. — Отец, конечно, считает, что я бросаю его.
Сестра рассмеялась, потянула его за рукав и, склонившись, проговорила как бы по секрету:
— Он души в тебе не чает, Фэррелл. Сделай человеку приятное на старости лет.
— Гм-гм!
Гортанное недовольное мычание свидетельствовало, что Эйвери следит за их беседой достаточно внимательно, во всяком случае, для того, чтобы уловить последнее замечание. Он угрюмо пробормотал:
— Девочка, ты своим колючим языком готова проткнуть мою шкуру.
— Шкуру хорошо дубить солью, или вам об этом ничего не известно, отец? — дерзко ответила Эриенн.
Эйвери тупо смотрел на нее до тех пор, пока она не махнула рукою и не рассмеялась:
— Не обращайте внимания, отец. Допивайте вино, и, если хотите, я распоряжусь, чтобы Пейн принес кувшин эля из погреба. Возможно, он придется вам больше по вкусу.
— Гм-гм! — снова буркнул Эйвери и, отпив большой глоток, тыльной стороной ладони вытер рот. — Любовь отца не купишь сладкими соблазнами, девочка.
Эриенн подняла бровь и любезно осведомилась:
— Вы не хотите эля?
Эйвери подскочил в кресле в припадке раздражения:
— Ты переиначиваешь мои слова так же, как это делала твоя мать! Я ничего подобного не говорил!
Он помолчал и, несколько успокоившись, попытался сбавить свой резкий тон, потому что понял, что может потерять как раз то, чего так страстно желал:
— Я выпью эль.
От веселья, искрившегося в глазах Эриенн, взор ее стал ослепительно ясным. Эйвери было слишком тяжело вынести подозрение, что она смеется над ним. Он решил подпортить ей настроение небольшим уколом: