В последние два часа полета она не следила за курсом на электронной карте и потому не знала, в какой части Британской Колумбии они сели. Ей смутно помнилось, что Британская Колумбия – сильно увеличенный штат Вашингтон, то есть в западной части таежные леса взбираются на снежные, но не слишком высокие горы, центр занимает, грубо говоря, котловина, довольно сухая и холмистая, а на востоке ее обрамляют Скалистые горы и разные примыкающие к ним хребты. Место, где сел самолет, было довольно сухим и холмистым, что наводило на мысль о центральной части Британской Колумбии. Однако жизнь на северо-западном Тихоокеанском побережье приучила Зулу к концепции микроклимата (заметный прогресс для девушки, выросшей в штате, где климат настолько макро, что дальше некуда), и она понимала, как шатки подобные допущения. Не исключено, что отсюда до океана всего несколько миль, а сухо в долине лишь потому, что хребет загораживает дорогу морским ветрам. Дальше во все стороны может тянуться тайга, а может – тундра. Они могут быть на самой границе Юкона или в трех часах езды от Ванкувера. Зула понятия не имела, что из этого верно, и подозревала, что Абдулла Джонс знает не больше ее.
Зато место, куда они попали, – явно рудник. Неверно было бы назвать его брошенным: люди, уходя отсюда, заперли двери и оставили кое-какое дешевое оборудование: то, что понадобится, если хозяин решит возобновить добычу. Поначалу она думала, что поселок законсервировали на зиму, однако многое свидетельствовало, что он пустует не первый год. Зула знала из геологии, что цены на минеральное сырье скачут и при определенном содержании полезного компонента разработка залежи может быть рентабельна в одни годы и нерентабельна в другие. Видимо, это была как раз такая залежь.
Занимая руки поддержанием огня в печи, а голову – практичными сиюминутными мыслями, Зула почти не вспоминала о случившемся в последнюю ночь полета, а подумав об этом, сама удивилась, какой слабый отпечаток оставили на ней события, по крайней мере на данный момент. Она сформулировала три гипотезы:
1. Тот же недостаток кислорода, из-за которого она потеряла сознание сразу после убийства Халида, воспрепятствовал формированию долговременных воспоминаний или что там приводит к посттравматическим расстройствам.
2. Передышка временная. Если она выживет, воспоминания через некоторое время вернутся и будут ее мучить.
3. Она – вероятно, из-за пережитого в детстве – психопатка, прирожденная убийца. До прошлой недели, в благополучной среде, это свойство оставалось латентным, а теперь проявилось под воздействием стресса.
Третью гипотезу Зула рассматривала как наименее вероятную, поскольку вовсе не чувствовала себя психопаткой, однако включила ее в список из уважения к научному методу.
Одно, безусловно, изменилось: она сумела постоять за себя и убила моджахеда. Кто сказал, что она не сможет этого повторить?
Ответ пришел сразу: после посадки Джонс собирался ее убить. Она спаслась, только предложив себя в заложницы: сказав, что за нее можно что-нибудь выторговать у дяди Ричарда. Второй раз такое не сработает: следующее убийство ей не простят.
* * *
Телефон Ричарда начал издавать странную, навеянную терменвоксом мелодию. На экране высветился хрустальный шар. В нем клубились разноцветные миазмы, частично затуманивая изображение Досточтимого учителя Яна. Надпись под шаром сообщала: «ВАС ВЫЗЫВАЮТ В “ОРБ”».
Ричард был в офисе Корпорации-9592, составлял отчет для брата Джона. Он знал, что текст окажется в «Фейсбуке», и потому старался писать как можно информативней, не разглашая при этом внутренних секретов корпорации. Получалось плохо, и Ричард обрадовался, что его отвлекли. Он активировал приложение «Орб». Включилась заставка. Теперь экран выглядел так, будто Ричард сидит на дощатом полу в средневековом замке, одной рукой держит хрустальный шар размером с грейпфрут, а другой его поглаживает. Руки принадлежали Ждоду, лицо в шаре – Досточтимому учителю Яну, главному персонажу Нолана, самому могущественному мастеру боевых искусств в мире «Т’Эрры», способному убить человека движением брови.
– Ты звонил? – спросил он.
– У тебя разве еще не ночь?
– Я в Сиднее, – ответил Нолан. – Здесь на два часа больше.
Интонации были знакомые, но «Орб» электронно преобразовывал их в голос Досточтимого учителя Яна, чей возраст записывали четырехзначным числом. Досточтимый учитель обычно говорил шепотом, чтобы невзначай не снести собеседнику голову львиным рыком двадцать седьмого уровня.
– Что так?
– Мне захотелось оказаться в стране, где действуют законы.
– В Пекине стало чересчур жарко?
– Не то чтобы жарко, просто… слегка не по себе. Гарри захотелось на время свалить.
Гарри (уменьшительное от «Гарриет») он звал свою жену – чернокожую канадскую баскетболистку и фотомодель, рекламирующую нижнее белье. Ей многое в Китае казалось странным.
– По поводу «REAMDE»? – Ричард не спросил бы так прямо, будь Нолан в Пекине. «Орб» шифровал весь голосовой трафик, но если в квартире Нолана стояли прослушки, они записали бы сам разговор.
– До вчерашнего дня – да.
– А что случилось вчера?
– Начали спрашивать про террористов.
Ричард не нашелся с ответом.
– И про русских, – любезно добавил Нолан.
– Секундочку. Ты хочешь сказать, те же копы, что приставали к тебе с «REAMDE», вдруг переключились на террористов и русских?
– Нет, – ответил Нолан. – Другие. Похоже, расследование передали им.
– Ты что-нибудь им сказал? – брякнул Ричард и тут же захотел вернуть свои слова обратно.
– А что я мог сказать? – вопросил Нолан. – Тут черт ногу сломит!
«Отлично, – подумал Ричард, – лишь бы и дальше так оставалось». Он обалдел, услышав про террористов и русских. Смысла за этим он разглядеть не мог, но догадывался, что китайские власти относятся к обеим группам с большим подозрением, и если кто-то вообразил, что они связаны с «REAMDE», докопаться до причин исчезновения Зулы будет еще труднее.
– А в Китае есть террористы?
– С позавчерашнего дня их там на одного меньше.
– Ах да, конечно.
Ричард, просматривая в Интернете новости по Сямыню (те, которые мог прочесть, потому что англоязычных источников попадалось на удивление мало), обнаружил, что все каналы забиты одним и тем же сообщением: дня два назад террорист-смертник, остановленный на входе в сямыньский конференц-центр, взорвал себя и двух стоявших рядом охранников. Он воспринял новость как некий шум, совершенно постороннее событие.
– А какая связь между взрывом и «REAMDE»? Кроме того, что все произошло в одном городе?