– А почему это полотно приписывают кисти Сальвадора Дали, если его нарисовал другой человек? Или я что-то неправильно понял?
– Дали, когда увидел эту привезенную его музой, менеджером, проводником и женой в одном лице картину, чуть с ума не сошел!..
Девушка вновь улыбнулась. И надо сказать, улыбка ей, как не раз за прошедшее с момента их формального знакомства время смог убедиться Логинов, очень, очень к лицу.
– У этого гениального – без кавычек – мастера… речь идет о Сальвадоре Дали, и без того было полно тараканов в голове. Когда Гала ему показала эту приобретенную, в сущности, за гроши у никому не известного итальянского художника картину, у ее партнера едва не помрачился рассудок! Дали часами смотрел на картину, пытаясь понять ее секреты… Если они там имеются, конечно.
– Ну, мы-то знаем, что кое-что там есть… А кем сделана надпись? Есть какая-нибудь мысль на этот счет?
– Рукой Сальвадора Дали.
– Ах вот оно что… Поэтому-то и возникла версия, что это полотно, разделенное кем-то…
– Сам Сальвадор его и разрезал на две части!..
– …принадлежит его кисти?
– Пусть теперь обладатели этих двух фрагментов бьются над решением данной загадки, – сказала Юлия, покосившись на впавших в транс богачей. – И пусть между собой решают, кто, кому и за сколько продаст принадлежащий ему фрагмент полотна…
Дэн сохранил на жестком диске лэптопа, а также на своей флешке изображение составленных им воедино фрагментов единого сюжета. Затем двое молодых людей, не попрощавшись с этими важными господами, выбрались из салона роскошного лимузина, доставившего их около часа назад сюда, в Третьяковский, от парадного гостиницы «Балчуг».
– Юлия, а вы и вправду знаете все, что должно произойти в будущем? – вешая сумку с ноутом на плечо, спросил Логинов. – Это так?
– Нет, конечно же, не всё. – Девушка взяла его под руку. – Но то, что мне положено знать – знаю.
– Куда мы направимся отсюда?
– Туда, где в ближайшие часы нас никто не найдет. В такое место, где кроме нас никого не будет, где мы сможем обо всем подробно поговорить.
Семен Абрамович, обнаружив на витрине забытый покупателями футляр, тот самый, в котором хранился присланный из центрального парижского офиса ювелирного дома «ошейник с камнем», схватил его и выскочил из бутика.
Увидев нечто необычное в той стороне, где находится арочный проезд, через который можно выехать или выйти на Никольскую, он остановился, как вкопанный.
Вместо знакомого ему в деталях проезда он увидел… массивную серовато-зеленую стену!
Изумленный открывшимся его взору зрелищем уходящей куда-то ввысь стены, директор расположенного в Третьяковском бутика отчаянно зажмурился…
А когда вновь открыл глаза, то никакой стены уже не обнаружил; а увидел привычную деталь местного ландшафта – тот самый арочный проезд.
Покачав головой, – надо же, примерещилось! – Семен Абрамович посмотрел в другую сторону. И именно в тот момент, когда он обернулся, произошло еще кое-что нечто из ряда вон.
Двое молодых людей, – да, да, те самые, что сделали только недавно странную покупку, выложив за нелепый ошейник с некачественным изумрудом миллион евро – подойдя к стене в другом конце проезда вдруг… исчезли из виду. А ведь там не было никакого прохода! Семен Абрамович знал это так же точно, как то, какой процент он получает лично с каждой проданной в ювелирном бутике безделушки.
Семен Абрамович вновь вжал голову в плечи. Открыв глаза спустя какое-то время, он не увидел в переулке никого из людей. Но зато отметил про себя другую странность. Черная кошка, на шее которой красуется бархотка с камнем, перебежав через мощенный проезд на другую сторону, устремилась вслед за пропавшей только что парочкой…И, как показалось, еще не достигнув стены, исчезла, растворилась прямо в воздухе – вместе с недешевым изумрудом.
Директор бутика, даром, что был иудей, и даже в крупные праздники вроде Песаха или Рош ха-Шана посещал синагогу в Марьиной Роще – заодно и с нужными людьми по бизнесу можно словцом перекинуться – мелко крестясь, бормоча трясущимися губами «свят… свят… свят», попятился… Заскочил в бутик. Платиновая блондинка старательно намывала и без того чистый пол. Семен Абрамович отобрал у нее швабру, всучил ей ее же манто и сумочку, после чего аккуратно выпроводил вон.
Ну вот что за город, что за люди!..
Перейдя на свистящий шепот, директор ювелирного магазина для весьма небедных людей приказал подбежавшей к нему сотруднице:
– Вешай табличку на дверь – ЗАКРЫТО! Быстро!!!
Глава 4
Объект «Волынское»
Сотник после глубокого и длительного сна чувствовал себя свежим, отдохнувшим, обновленным. Он уже и не помнил, когда в последний раз ему удавалось так хорошо выспаться, как нынче.
Особняк казался тихим, сонным… и каким-то старомодным, что ли. Такое впечатление, что время здесь застыло; все, включая обстановку и саму атмосферу тут сохранено, надежно законсервировано, как в стерильной посудине – в том виде, как существовало десятки лет назад.
Валерий неспешно обошел все это деревянное двухэтажное строение с двухскатной крышей. Он, этот до странности знакомый ему, виденный уже где-то ранее дом, а также сравнительно небольшой участок земли, прилегающий к нему, окружен выкрашенной в зеленый цвет оградой. Ворота закрыты; деревянная сторожка – явно исторический реликт – пустует.
На столбиках поверх ограды, а также на нескольких осветительных штангах, если повнимательней присмотреться, можно заметить телекамеры внешнего наблюдения. С тыльной стороны объекта сразу за оградой начинается лес; там стеной поднимаются высокие подмосковные сосны, перемежаемые густыми разлапистыми елями.
Тишина вокруг такая, что уши закладывает. Но хотя место кажется тихим, покойным, а вокруг не видать ни одной живой души – коллега тоже куда-то испарился – все же Сотника не оставляло чувство, что он не один здесь, что за ним наблюдают, что с него не спускают глаз.
Валерий, обойдя участок по периметру, вновь поднялся на террасу первого этажа. Облокотившись на перила, стал размышлять о том, что с ним происходило в последние несколько суток, думать о некоторых удивительных вещах, а также о том, какие еще перемены, возможно, ожидают его впереди.
Но сколь-нибудь долго пребывать в этом задумчивом состоянии ему не позволили.
Услышав сторонний звук, он обернулся. Через открывшуюся дверь строения на террасу прошел знакомый ему «советник». Валерий в очередной раз подивился тому эффекту, который – во всяком случае – на него, производит этот немолодой человек. Он вдруг подобрался весь, а затем – получилось как-то самой собой – вытянулся перед Авакумовым по стойке смирно (и это был тот самый случай, когда ты тянешься не перед чином, не перед занимающим высокую должность начальником, а перед личностью, реально обладающей аурой власти).
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});