Глава 5
Казалось бы, должна я была ворочаться, волноваться, но ночь проспала так сладко, как никогда не спала. Кот-мурлыка ноги мне грел, мурчал, убаюкивая.
Поднялась я рано утром. Смотрю – на столе в горшках уже закваска снова стоит, в уголке над печкой паук опять паутину растянул, с десяток нетопырей и бабочек на потолке висит, цветные тряпки, коими я полы мыла, сушатся на окне. Яга меня кашей накормила, платье крестьянское гранпританское дала.
- А то твой сарафан больно приметный, - объяснила.
Провела меня мимо гусей к лесу. Гуси-лебеди молчат, от меня презрительно отворачиваются, а я и рада. И так кругом голоса и щебет: пташки перекликаются, зайцы о найденных корешках кричат, ежики пыхтят натужно, но и их слова разбираю. Сто раз я уже пожалела, что гуся этого тронула. Этак и с ума сойти можно, всех вокруг слушая.
Встала Яга, руки трубой у губ сложила, и как завоет по-волчьи! Я чуть котомку свою не уронила.
Раздался ответный вой, а затем вышел через некоторое время на поляну громадный серый волчище. Почти седой, а на боку шрамы страшные даже под мехом видны.
- Никак добычу мне привела, Яга? – рычит.
Я за спину ведьме спряталась и оттуда выглядываю, а волк на меня смотрит и облизывается. Ему-то то, что я говорящая, не помешает!
- Не бойся, Марья, - говорит мне Яга, - не тронет он тебя. Я его когда-то давно волчонком вылечила, троллем порванного. Донесет он тебя до костяного замка Мерлина, пройдет чащу непроходимую, волчьими тропами проведет там, где не ступала нога человека. Ну, давай, с Богом. И если что в замке вымыть захочешь, ни в чем себе не отказывай!
Вцепилась я волку в шкуру, и понес он меня чащами и буераками. Долго бежал, долго, уж и солнце припекать начало. Растрясло меня на спине его, укачало, носом стала я клевать. И тут волк как зарычит!
- Почти пр-р-рибежали, - говорит. – Пр-р-росыпайся, слезай! А то давно я мяса молодого не ел, еле дер-р-ржусь!
И зубами на меня щелк!
Я, еще не проснувшись, с него соскочила и спиной вперед поползла, котомкой прикрываясь. А он рыкнул насмешливо, развернулся и марш в кусты!
Оглянулась я, поднялась. Гляжу, кончился лес, и лежит передо мной озеро средь лугов и холмов цветочных, ровно как я сверху, со спины коня подземного видела. А на том берегу замок костяной стоит во всей красе: башня овальная белая, точно как из ребер огромных сложенная, к вершине сужается она, и на самом верху площадка башенная с оградою. Стяг там колдуна трепещет – ворон черный, и над замком стая ворон кружит, на окна узкие садится, которые в стенах проделаны.
Донжоном такая башня называется, так Яга говорила. Стена вокруг замка высокая, тоже словно из костей сложенная, а в стене ворота, как пасть дракона поверженного, зубьями грозят и мост от них через ров, словно язык черный. Ров вдоль стены прокопан, с озером соединен.
От моста дорога шла по лугам и холмам, и не было никого на дороге. Только далеко, там, куда она уходила, деревенька видна была, да в поле косари работали.
Вздохнула я, котомку подобрала и пошла вокруг озера к замку. Из-под ног зайцы выпрыгивают, ругаются, пташки порхают.
- На гнездо не наступи, на птенцов наших малых! – кричат.
Лягушки в озере квакают, увидели меня, друг другу передают новость:
- Девка какая-то к колдуну на потеху пришла!
Вдруг дрогнул замок, грохот страшный раздался! Взвился над башней огненный шар, повисел-повисел, жаром все опаляя, и потух. Лягухи замолчали, под воду посыпались, птицы над лесом в разные стороны метнулись, да и я присела, руками прикрываясь. А сама голову задрала, верчу ею – что за диво такое, как второе солнышко полыхнуло?
Показалось мне, что услышала я ругательства – такие, которые и повторять-то стыдно, - а затем разглядела и человека наверху, на башне, рыжего, с посохом, который зеленой звездой сиял. Колдун и ругался. Досадливо махнул рукой, развернулся и меня увидел сверху. Но не задержался, ушел обратно в башню.
Я голову в плечи втянула и почти вприпрыжку к воротам побежала. А как он в дурном настроении огненными шарами не только в небеса кидается?
У ворот стражники с копьями стояли. Одежда военная кожаная, волосы черные, носы кривые – ну чисто вороны!
- Ты по какому делу, девица? – прокаркал тот, что слева.
- Пришла к колдуну на службу наниматься, - ответила тоненько, глаза опуская.
- Не велел хозяин девок пускать, - ворон говорит, - так что иди прочь!
Я растерялась, стою, котомку мну.
- Так раньше же не против был? – спрашиваю неуверенно.
- То раньше, - второй ворон говорит, - а как прискакал на своем жеребце, Облаке, две седьмицы назад, так всех девок мигом золотом одарил, выгнал и велел не пускать больше. Ходит с тех пор мрачный, ругается…
- А много-то девок до этого тут гостило? – спрашиваю нехорошо.
Тут первый ворон сощурился.
- А чего это ты тут выпытываешь, девка? Не лазутчица ли ты от сэра Вольдемара? А ты, - на товарища набросился, - чего раскаркался? Ну чисто ворона!