Грабежи были схожи, за исключением одного, в театре. Поезд был остановлен из‑за упавшего на рельсы дерева. Затем, из‑за призрачного фантома дрезины, которая появилась из тумана, ехавшая прямо на поезд. Инженеры остановились в панике, но фантом впереди исчез.
Инженеры пустили поезд снова. Когда достигли пункта назначения, один из их вагонов, был найден очищенным от всех товаров. Люди приписывали всевозможные мистические силы грабителям, которые, казалось, были в состоянии пройти через стены и запертые грузовые вагоны без проблем. Но какие товары были украдены? — Ваксиллиум подумал, хмурясь. В сообщениях о первом ограблении не говорилось, хотя упоминалось, что груз принадлежал Августину Текиелу.
Текиел был одним из самых богатых домов в городе, основанном во Второй Октанте, хотя строил свой новый небоскреб в финансовом районе Четвертой Октанты. Ваксиллиум перечитал статьи снова, затем стал рыться в листовках, ищя в них дальнейшие упоминания о первом грабеже прежде, чем произошло второе.
Что это? — он думал, держа листовку, которая включала в себя перепечатку письма, которое Августин Текиел написал для публикации несколько месяцам назад. Письмо осуждало констеблей Элендела за отказ защитить или возвратить товары Текиела. Листовка счастливо гласила об этом, даже был сделал заголовок: "Некомпетентных Констеблей, Критикует Текиел".
Три месяца. Текиелу потребовалось три месяца, чтобы сказать что‑нибудь. Ваксиллиум откладывал эти листовки отдельно, затем перерыл более свежие листовки, в поисках других упоминаний. В них не было нехватки; грабежи были драматическими и таинственными, две вещи, которые продают множество газет.
Во второй и третий грабежи был похищен стальной торговый груз. Это странно. Непрактично тяжелое вещество, чтобы взять, и не столь прибыльное, как простое ограбление пассажирских вагонов. Четвертый грабеж был тем, который привлек внимание Уэйна: упакованные пищевые продукты в поезде, следующего по пути к северному Рауче. Пятый грабеж был первым, в который были вовлечены пассажиры. В шестой и седьмой было сделало тоже самое, седьмой, является единственным, когда Изчезающие взяли двух заложников, вместо одного.
Все три из более поздних грабежей были связанны кражой из грузовых вагонов, так же как из пассажирских. Металлы в двух случаях, продовольствие в другом случае, по крайней мере, это было всё, о чем написано в новостной газете. С каждым случаем детали становились более интересными, поскольку грузовые вагоны были лучше защищены. Более сложные замки, охранники, едущие вперед. Грабежи происходили невероятно быстро, учитывая вес взятых товаров.
Они использовали пузырь скорости, как заключил Уэйн? — Ваксиллиум подумал. Но нет. Ты не можешь двигаться в или на пузыре скорости, как может только один, и невозможно сделать один достаточно большой, чтобы облегчить этот вид грабежа. Насколько он знал, по крайней мере.
Ваксилиум продолжал читать. Было очень много статей с теориями, цитатами, и сообщениями свидетелей. Многие предполагали, что это был пузырь скорости, но редакторы сокращали эти статьи до клочков. Слишком большое количество участников было необходимо, больше, чем мог вместить пузырь скорости. Они считали более вероятным, что это был Ферухимик, который мог увеличить свою силу, чтобы поднять тяжелые материалы и вытащить их из вагона.
Но куда? И зачем? И как они обошли замки и охрану? Ваксиллиум вырезал статьи, которые показались наиболее интересным. Достоверной информации было совсем мало.
Мягкий стук в дверь прерывал его в середине раскладывания статей по столу. Он поднял голову и увидел Тиллауме в дверном проеме, с подносом чая и корзинкой, ручки по его руке.
— Чай, мой лорд?
— Это было бы замечательно.
Тиллауме шагнул вперед и поставил все на маленький стенд около стола, вытащив чашку и острую белую салфетку.
— Что вы предпочтете? — Тиллауме мог приготовить множество разновидностей чая, от самого простого из отправных точек, смешиваясь и делая, так как он считал идеальным.
— Безразлично.
— Мой лорд. Есть большое значение в выборе чая. Он не должен быть простым ‘безразлично’. Скажите мне. Вы планируете ложиться спать в скором времени?
Ваксиллиум просмотрел на массив предназначенных для вырезания статей.
— Определенно нет.
— Очень хорошо. Вы предпочли бы, чтобы кое‑что помогло очистить Ваш ум?
— Не помешало бы.
— Сладкий или нет?
— Нет.
— Мятный или пряный?
— Мятный.
— Крепкий или слабый?
— Э… крепкий.
— Превосходно — сказал Тиллауме, беря несколько баночек и несколько серебряных ложек из корзины. Он начал смешивать порошки и частицы трав в чашке.
— Мой лорд выглядит очень сосредоточенным.
Ваксиллиум постукивал по столу.
— Мой лорд раздражен.
Листовки создают громадное количество возможностей исследования. Я должен знать то, что было в первой партии груза.
— В первой партии груза, мой лорд?
— Первый вагон, которой воры обобрали.
— Мисс Граймс отметила бы, что Вы, кажется, возвращаетесь к старым привычкам, мой лорд.
— Мисс Граймс здесь нет, к счастью. Кроме того, лорд Хармс и его дочь казались ошеломленными тем, что я не знал о грабежах. Я должен быть в курсе событий в городе.
— Это — очень превосходное оправдание, мой лорд.
— Спасибо — сказал Ваксиллиум, беря чашку чая.
— Я почти себя полностью убедил.
Он сделал глоток.
— Что это человек Охранных Крыльев! Это хорошо.
— Спасибо, мой лорд.
Тиллауме вынул салфетку и хватал ее в его руках, затем сложил ее пополам и положил, просунув через ручку стула Ваксиллиума.
— А я полагаю, что первым украденн был груз шерсти. Я услышал, как это обсуждали в мясной лавке, ранее на неделе.
— Шерсть. Это не имеет никакого смысла.
— Ни одно из этих преступлений не имеет большего смысла, мой лорда.
— Да — сказал Ваксиллиум.
— К сожалению, этим и интересен данный вид преступлений.
Он сделал еще глоток чая. Крепкий, мятный аромат, казалось, прочистил ему нос и ум.
— Мне нужна бумага.
— Какая -
— Большой лист — Ваксиллиум продолжил. — Самый большой, какой Вы только сможете найти.
— Я посмотрю, что есть, мой лорд — сказал Тиллауме. Ваксиллиум поймал слабый вздох раздражения от мужчины, хотя он уже вышел из комнаты, чтобы выполнить просьбу.
Сколько времени прошло, с тех пор как Ваксиллиум начал свое исследование? Он поглядел на часы, и был удивлен временем. Была глубокая ночь.
Хорошо, он был в это теперь. Он никогда не ложился спать, пока не сделает работу до конца. Он поднялся и начал шагать, держа чайную чашку и блюдце перед собой. Он оставался в стороне от окон. Он был подсвечен, что делало из него превосходную цель для снайпера снаружи. Не то, чтобы он действительно думал, что делало, но… ну, он чувствовал себя более комфортнее, работая таким способом.