По окончании службы мы двинулись к выходу. Алекто оживленно вертела головой: жадно разглядывала наряды дам, смущенно отворачивалась при виде молодых людей, некоторые из которых ей кланялись, и время от времени отдергивала подол от проскакивавших мимо зверей.
— Я слышала, днем дамы собираются в розарий. Вы пойдете? — повернулась она ко мне.
— Едва ли. Я все еще утомлена после дороги, так что, вероятнее всего, буду отдыхать в наших покоях. К тому же меня вызвал к себе король.
— А я…
— Сможешь пойти, если тебя будут сопровождать Каутин или сэр Вебрандт.
— Но они собирались побывать на плацу.
— Значит придется отложить посещение розария до того момента, когда кто-то из них окажется свободен.
— Но другого случая в наше посещение может не представиться. Говорят, цветник королевы уникален: розы в нем растут даже зимой.
— Алекто, я все сказала.
— Зачем вообще было брать меня сюда?
— Алекто…
Край ее радужки замерцал, наливаясь белизной.
— Оставили бы дома с Хольгой чесать шерсть. Там бы от меня было больше пользы.
— Прекратите, Алекто.
— Что прекратить? Дышать? Двигаться?
Над нами раздался шум. Мы одновременно подняли головы. Под потолком металась какая-то птица, натыкаясь на стены. Я узнала один из простых зимних видов. Но сейчас она издавала несвойственные ей звуки, всполошенно хлопая крыльями.
Тут словно что-то теплое прошло сквозь воздух, и птица смолкла, успокоившись. Люди расступились, и я увидела приближающуюся к нам Бланку.
— Миледи, — поприветствовала она нас с Алекто.
Мы одновременно присели в поклонах.
Каутин посмотрел на королеву, и в лице появилось такое выражение, будто он наблюдал рассвет нового дня. Казалось, сын вот-вот потрет глаза, чтобы убедиться, что это не сон. Бланка мягко ему улыбнулась, и он поспешно опустился на одно колено, вспыхнув до самых ушей.
— Леди Анна, — повернулась она ко мне. — Я бы хотела побеседовать с вами, если вы не очень торопитесь на завтрак.
— Я не голодна, ваше величество.
— Тогда, если вы не возражаете, идемте со мной.
— Каутин, пригляди, пожалуйста, за Эли и Алекто.
— Да, миледи. — Он выпрямился и снова взглянул на Бланку, и снова быстро отвел глаза.
— Это ваши дети? — спросила она.
— Да, мой старший сын — Каутин, а это Элиат. И моя дочь Алекто.
Бланка вдруг внимательно на нее взглянула.
— Сколько вам зим, миледи? — спросила она у нее.
— Будет шестнадцать в следующем месяце, ваше величество, — пробормотала Алекто.
Бланка быстро на меня посмотрела.
— Как моему сыну.
Я ответила непроницаемым взглядом.
— А где же ваш отец? — продолжила королева.
— Он был ранен на охоте, — с гордостью ответила Алекто. — Видели бы вы вепря, которого он завалил.
Вокруг раздались смешки, и Алекто растерянно обернулась по сторонам.
Бланка улыбнулась уголками губ.
— Мой супруг скоро к нам присоединится, — произнесла я, и она чуть кивнула.
— Каутин, сопроводи Алекто и Эли в общий зал на трапезу и не отходи от них, пока я не вернусь, — бросила я сыну.
— Да, миледи.
Запахнув плотнее плащ, я двинулась вслед за Бланкой.
* * *
Какое-то время мы с королевой просто шли рядом.
— Алекто ведь… — не договорив, она умолкла.
— Наша с супругом дочь.
Бланка посмотрела на меня, но продолжать тему не стала.
— Я хотела поблагодарить вас за Омода.
Я повела плечом.
— Вы ведь знаете, почему я помогла. Он мне… он король.
— И тем не менее спасибо. Знаете, говоря откровенно, я не была уверена, что вы захотите помочь из-за прошлого наших предков. Да и нашу с вами последнюю встречу семнадцать лет назад нельзя назвать сердечной.
Значит пока я боялась того, как Бланка будет относиться к сыну Людо, она опасалась того же с моей стороны…
— Если бы не… — она помедлила, — особенность Омода, нам было бы лучше не встречаться, вы согласны?
— Пожалуй.
— Сперва на свет появился Омод, а спустя пять лет Дикки, — продолжила она.
Значит младшему сыну Бланки одиннадцать, а не те восемь-девять, на которые он выглядит.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Только он почему-то смотрится младше.
— Это потому что в основном здесь находится Омод, — пояснила я. — Если он будет выпускать брата чаще, то Дикки постепенно подрастет. Но чтобы он смотрелся на свой возраст, они с Омодом должны появляться поровну.
— Боюсь, это невозможно, — грустно заметила Бланка. — Про Дикки…
— Никто не знает.
— Знаем лишь мы с Ирджи. Остальные, если и видели его, считают кем-то из детей придворных. А потом появился Орхо.
— Хотите сказать, он самый младший? — удивленно вскинула брови я. — Он выглядит даже старше Омода.
— Я не знаю, сколько ему, — с запинкой ответила Бланка. — Омод либо тоже не знает, когда он появился, либо не говорит мне. Но, подозреваю, ему примерно столько же.
Значит, у Бланки не самые доверительные отношения с сыном. А может, он, напротив, не говорит ей, потому что бережет от правды?
— Но до недавнего времени все еще было довольно спокойно. Ухудшение началось около месяца назад…
— Как раз когда вы отправили мне приглашение.
Или именно поэтому и отправили…
— Да. Казалось, Омод сошел с ума. Он не говорил, но я ведь видела. — Она умолкла, лицо подергивалось. — Я ведь не знаю, как все происходит не в нашем роду.
Не в нашему роду… Мне вдруг вспомнилась сегодняшняя птица в часовне. Следом пришло и воспоминание о лежащих на снегу в лужах крови растерзанных волками разбойниках, и шипении вульписа. Около месяца, значит.
— Если вы знаете, как помочь Омоду, как сделать так, чтобы остались только он и Дикки, то умоляю, сделайте это. Научите его… Только так, чтобы он не узнал правду, и что это я вас попросила.
Мы уже приблизились к небольшому сооружению, вроде часовни, на вид довольно старому.
— Я сделаю все, что смогу, — медленно кивнула я.
Все, что будет правильно.
— Спасибо, — еще раз выдохнула Бланка, положив руку на медное кольцо двери, и потянула створку. — А я, со своей стороны, сделаю, что должна.
В лицо дохнуло холодом.
— Где мы?
— В усыпальнице Скальгердов. Я подумала, вы захотите увидеться с братом.
Я застыла. И медленно шагнула внутрь.
* * *
Из полутьмы дугами выступал сводчатый потолок. Ворвавшийся вместе с нами сквозняк заставил пламя факелов дергаться. Плиты пола кое-где пошли трещинами.
Бланка сняла ближайший факел и подошла к одному из стоящих у стены каменных ящиков — из паросского мрамора.
— Он здесь, — негромко позвала она.
Так же медленно, как переступила порог, я приблизилась. Сердце перестало стучать. Задержав дыхание, я опустила глаза. Какое-то время стояла не произнося ни звука. Потом отомкнула уста.
— Я почти могу видеть его лицо, — прошептала я.
Под тканью, казалось, действительно проступали очертания Людо…
— Я… — в горле что-то застряло, — думала, вы не подвергли его должному обряду.
— Чтобы ни было в прошлом, он отец Омода, — тихо произнесла Бланка.
Я вскинула на нее глаза.
— Спасибо.
— Я оставлю вас наедине, — кивнула она, закрепляя рядом факел.
Когда ее шаги стихли, я медленно двинулась вдоль саркофага, ведя пальцами по краю.
— Жаль, что вы с Артуром не можете быть сейчас здесь.
Сквозь полупрозрачную ткань виднелась богатая одежда — вряд ли такая понравилась бы Людо при жизни, он ведь предпочитал простую. Драгоценные камни на ней приглушенно мерцали.
— Знаешь, Омод… вы должны были с ним познакомиться. И Алекто — кажется, она с каждым днем становится все больше похожей на тебя, характером это уж точно.
Я продолжала говорить и говорить. Казалось, время вовсе перестало существовать. Наконец, я коснулась на прощание его руки под тканью.
— Прощай, Людо.
ГЛАВА 8
Когда я вышла, Бланка оказалась еще тут. Она молча посмотрела на меня, и мы двинулись обратно в замок.