на поверхности. Когда-то и Эдриан считал их грязью, но, пожив среди них, понял, что люди все равно остаются людьми, будь они хоть на сто процентов натуральные, хоть на девяносто процентов состоящие из пластика и стали. Людьми их делает нечто другое, на уровне чувств, реакций, неуловимых химических сигналов. В Подземье это ощущалось особенно хорошо, поскольку люди здесь жили каждым моментом, наслаждались каждой каплей отведенного времени, не откладывая на завтра. От этого чувства были острее. Все равно что сравнивать свежевыжатый сок и разбавленный водой суррогат.
— Надо убрать тела, — распорядился Квинт и сам присоединился к санитарной бригаде.
Среди трупов он встретил много старых знакомых. Торговец сладким попкорном у ретро-кинотеатра, Жизель, его любимая девочка из «Грейс и Барби». Сейдж, хотя его тело было так изрешечено пулями, что едва узнавалось. Даже Князь! Тот умер, сжимая в руках какой-то амулет из костей и волос. Магия так и не уберегла его от пули. Подключив коммуникации к единственному крематорию, сожгли трупы, пепел смыли в бухту, а затем помянули павших. Никакого рейва, как по несчастному панку. По глазам видно — многие живые уже сейчас завидовали мертвым. Последний оплот уничтожен, убиты все «Торгаши», и они снова стали кучкой бродяг, которым нечего есть. Увидев это, Эдриан сжал кулак:
— Эй, мы еще живы, — крикнул он. — Если решили сдохнуть — кидайтесь в печь. Она еще не остыла.
— Толку с твоих слов… — фыркнул кто-то из толпы.
— А с твоего нытья? — Эдриан нахмурился. — Давайте сядем в кружок, как клуб анонимных алкоголиков, поноем о том, кто из нас жальче.
— Чем нытье хуже пустого трепа? — развел руками панк. — Они убили половину наших, уничтожили производство, нам даже жрать нечего. Или ты создашь еду из воздуха?
Спустившись с насыпи, Эдриан подошел к говорившему. Это был один из членов «Ковена». Мальчишка-псионик. Чендо, кажется. Взял негласное управление остатками своей банды.
— Если надо — создам, — чуть тише ответил он, глядя на ковенца. — Еще вопросы?
Тот скрестил руки на груди, но смолчал. Квинт обвел окружающих взглядом.
— Еду найдем. Если надо, вылезем на поверхность, как тараканы. Оружие есть у «Псов».
— Псы не станут делиться, — сказал кто-то из толпы. — Они предпочтут оставаться королями обсосанного пожарного гидранта…
— Они поделятся, иначе станут мертвыми королями, — возразил Квинт. — У них слишком много оружия, но слишком мало людей, чтобы в полной мере воспользоваться этим преимуществом, так что делиться в их же интересах. Что еще?
Они еще повякали, но с каждым ответом Квинта понемногу успокаивались. Он знал, что уверенный вид неизменно дает людям надежду. Не важно, толпа ли это солдат перед боевой операцией или кучка отморозков: стоит только утереть им сопли, посулить хороший исход и дать какое-то занятие, и люди становятся продуктивными. То, что он уделал четверых на турнире в Сохо, подняло его репутацию и помогло добиться кое-какого влияния.
Чье доверие заслужить ему пока не удалось, так это Кевлара. Тот слов на ветер не бросал и действительно приперся на следующий день. Эдриан встретил его в воротах логова.
— Ты нихера не получишь.
— Это мы еще посмотрим.
Дуло уставилось прямо в лоб Квинта, но тот знал, что во второй раз вожак «Псов» не станет надеяться на кулаки. Два тактических дрона перегородили здоровяку путь. Хрупкие, но одновременно с этим мощные машинки охладили его желание взять логово штурмом.
Чуть позже Кевлар опять вернулся.
— Я… хочу посмотреть на нее.
Можно было послать его на хер. Снова укол ревности, вспышка злости… а затем все разгладилось странным ощущением понимания. Эта страшная груда металла была привязана к девочке, как пес к своему хозяину, и на этом чувстве можно было сыграть.
— Хорошо, — глухо ответил Квинт.
Он позволил Кевлару посмотреть на Белоснежку. Здоровяк снова вспыхнул от ярости, но пострадала только бетонная стена.
— Клянусь, рано или поздно ты сдохнешь от моих рук, — скрежетал он.
— Она очнется, — ответил Квинт. — Я ставлю на кон свою жизнь.
Стальная челюсть страшно оскалилась, глаза блеснули.
— Сдохнешь.
— Сдохну, — кивнул Эдриан, — но если она оживет, ты засунешь язык в жопу, поделишься оружием и поможешь отстоять Подземье.
Красные глаза обвели его с ног до головы.
— Идет, — ответил он. — Если что, я записал сейчас твои слова, так что придется отвечать за них, Зверь. — Затем еще раз посмотрел на Чес. — Я принес кое-какие вещи. Она любила их, думал, что в Вальгалле они ей пригодятся…
Как странно слышать лиричные нотки в голосе, похожем на скрежет металлических шестерней. Кевлар положил на матрас небольшой пакет, внутри оказались какие-то женские побрякушки, немного одежды… и клетчатая рубашка. Эдриан зачаровано вытащи ее из пакета. Та самая рубашка, что он безнадежно потерял, когда уходил из квартиры.
«Все это время она скучала по мне. Зачем она устроила весь этот цирк?»
«Чтобы привлечь ваше внимание, сэр», — тотчас ответил Эн.
Эдриан аккуратно сложил рубашку у нее на груди, а сверху положил ее ладони. Пусть ощущает знакомую текстуру ткани… Обернувшись, он сказал Кевлару:
— Она поднимется.
«Да, не знаю как, но я точно подниму ее».
— У тебя четыре дня, — проскрипел Кевлар, ткнув Эдриану в грудь железным пальцем. — Четыре гребаных дня, а затем я приду за тем, что причитается.
Квинт отвел его палец рукой:
— А пока — даже не прикасайся ко мне, пес. И вот еще что — по поводу помощи отстоять Подземье. Здесь я возьму аванс.
— Что?!
— Что слышал. Ты мне поможешь, а потом грохнешь, если я не преуспею, заберешь себе все лавры.
— Какие еще лавры?
— Спасителя. Я знаю, ты хочешь, только голова больно маленькая.
Кевлар навис над ним:
— Ты допрыгаешься, я просто грохну тебя здесь и сейчас…
— И убьешь единственную надежду поднять ее? — Эдриан кивнул себе за плечо.
Дешевая, отвратительная манипуляция, но Зверь привык добиваться своего, даже если приходилось играть грязно. Кевлар замер в нерешительности, а затем громко выдохнул. Все правильно, здоровяк, ты ничего не теряешь, кроме четырех дней. Ты останешься в выигрыше при любом раскладе. Ну же…
— Ладно, — наконец сказал Кевлар. — Время пошло…
— Значит, не стоит тратить его на треп, — откликнулся Квинт.
Он взял Кевлара и его банду в оборот. Вместе они совершили несколько успешных вылазок на поверхность, за недостающими деталями, лекарствами и едой. Развернули нечто вроде временного лагеря и лазарета, попытались наладить коммуникации, возвести баррикады, установить оцепление.
Время текло очень быстро, его не хватало на элементарное — поесть, поспать, ополоснуться, даже поухаживать за ранами. Они жутко дергали под старыми повязками. Кошмары продолжались. Чес скидывала его в пылающий колодец, а Эдриан ловил