утром они снова завтракали, заняв все тот же столик. Это стало уютной традицией. Эдриан заметил, как Чес принюхалась к нему. Он вернулся к дешевому ментоловому гелю после бритья и пах сейчас совсем как мятный кофе. Чес это, похоже, нравилось куда больше дорогого парфюма.
Вместо обычного тоста и яичницы Эдриан заказал большой хорошо прожаренный стейк. Аромат свежеприготовленного мяса мигом наполнил рот слюной. Он медленно положил в рот первый кусочек, насладился его сочной текстурой. В детстве ему приходилось питаться соевым белком, поэтому при наличии денег Эдриан никогда не отказывал себе в мясе. Свинина токацу, пулькоги, говядина стир-фрай. Не смог он отказать себе и в дорогом стейке из лучшей телятины.
Он отрезал еще кусочек:
— Хочешь попробовать?
Чес слегка поколебалась, потом наклонилась к нему, приоткрыв рот. Он скормил ей кусочек мяса, и через несколько секунд девочка уже вопила от восторга.
— Христова жо… хмм… как вкусно!
— Я же говорил… Еще будешь?
— Конечно! Спрашиваешь!
Она кусочек за кусочком умяла почти весь его стейк и успокоилась только, когда сыто откинулась на стуле, напрочь позабыв о своей женственности. Эдриан снова поймал себя на нежности. Чес посмотрела на него.
— Черт, сколько всего произошло… — вдруг сказала она, — а помнишь, как началось? Я — сбежавший из больнички псих, ты — охотник Бюро, который должен меня поймать. Мы стали союзниками, сбежали в Подземье, потом… а теперь вот… Да, жизнь круче всякого фильма!
— Помню. Особенно как ты взяла меня в плен, — усмехнулся Квинт. — Жизнь меняется стремительно. Кто знает, что будет завтра.
Он снова посмотрел на солнце. К чему этот разговор? Чес странно улыбнулась ему:
— Знаешь… а ведь я тебя боялась. После того, как вы первый раз пытались меня похитить. Ты даже снился мне в кошмарах. В образе зверя. Забавно.
— Ты просто сильно испугалась. На самом деле я пытался как можно меньше навредить тебе.
Чес посмотрела ему прямо в глаза:
— Ты всегда старался быть хорошим парнем. Заботился. Наверное, я должна сказать спасибо…
— Скажи, если хочешь, но ты не должна мне. Мне просто нравилось быть хорошим парнем.
Она рассмеялась звонко и искренне, слегка сморщив носик и прищурив обведенные тенями глаза:
— Ты ужасно милый, Эдди. Правда. Очень милый.
— Ужас. Куда мир катится, да?
Эдриан Квинт, ты ли это?
Чес снова ушла первая, но напоследок она наклонилась и сказала ему:
— Спасибо.
***
У Квинта было плохое предчувствие. Он не верил в удачу, но всегда доверял своей интуиции, а она говорила — что-то произойдет. Возможно, виной тому была обычная нервозность. Все-таки этот бой был важен. Последний на первом этапе турнира, он должен показать, перейдет ли Квинт дальше. Сутки Эдриан готовился к нему, изучал досье своего противника. Сведений о нем практически никаких не было, и это наводило на беспокойные мысли. А те, что были — короткие, снятые скрытой камерой видео.
Дожидаясь своей очереди, Эдриан сидел в вип-зоне, пил артезианскую воду, думал, как победить. Его одиночество нарушила Чес. Вошла, как обычно, без стука. В коротком платье, в сапогах с декоративной шнуровкой. Ожившая картинка.
— Почему ты не наблюдаешь за боями?
— Немного не то настроение…
— Что, Зверь, перепугался?
Квинт посмотрел ей в глаза. Капля ехидства, ложка игривости. Он ухмыльнулся в ответ:
— Я? Нет… Просто жду… Думаю, за пройденный путь мне полагается небольшой аванс, а, госпожа?
Чес поняла, на что он намекал, но не смутилась, а лишь игриво погрозила ему пальчиком и села в кресло:
— Не путай королеву с дешевой шлюхой, Зверь. Получишь сладенького только когда заслужишь… хотя… — Она наигранно задумалась. — Могу позволить полизать мне ноги.
Может, хотела поддеть его, может, наоборот, взбодрить. Эдриан заразился ее игривым настроением. Рассмеялся, а затем прищурился:
— Придётся снять для этого сапоги.
Чес невозмутимо протянула вперед одну из ножек. Легкий румянец на щеках выдал ее волнение.
— А тебе придется встать на колени и расстегнуть их.
Встать на колени перед ней. Наверное, она думала, что он разозлится и пошлет ее на хер, но нельзя унизить себя, если ты встаешь на колени добровольно для того, чтобы сделать что-то приятное. Квинт медленно опустился на пол, обхватив ладонями глянцевую поверхность сапога. Взялся за собачку потайной молнии. Чес смотрела на него, отчаянно пытаясь подавить удивление.
Эдриан вел собачку медленно, наслаждаясь процессом, пока из лакированного нутра не показалась маленькая белая ножка. Он наклонил голову и прикоснулся губами к своду обнаженной стопы. Нежная кожа. Чес вздрогнула, зажав рот ладонью. Ее огромные глаза напряженно следили за тем, как Квинт медленно и обстоятельно целовал ее щиколотку, а затем начал подниматься к колену. Кто мог предположить, что это настолько возбуждает?
Нога Чес трепетала под его губами, кожа покрылась бугорками мурашек, раздался сдавленный стон. Где же неприступная стальная королева? Где игривая шлюха? Нет, Эдриан видел нежность, уязвимость и несмелую чувственность, скрытую под лоском дорогого платья и глянцевых сапог. В этот момент он хотел, чтобы чувственность вышла на волю. Чтобы она сдалась ему в руки и позволила собой насладиться.
Губы Эдриана скользнули выше колена, прямо по голому бедру и коснулись подола короткого платья. Ему хотелось продолжить движение выше, до узкой полоски белья, но Чес судорожно вцепилась в его плечо.
— П-похоже, аванс получен…
Голос выдал ее. Она отзывалась на его прикосновения, как струны родной гитары, но отчаянно не хотела этого показать. Не скрывая лукавства во взгляде, он надел сапог ей на ногу и аккуратно застегнул молнию. Ему совсем не хотелось пугать ее, ломать игру. Он может подождать.
Чес поспешила удалиться.
— Соберись, Зверь, скоро твой бой.
Эдриан больше не волновался. Он ощутил вкус своей цели и, как порядочный охотник, не мог отступить.
«Скоро ты обнажишься передо мной полностью».
04. Бойня
Невысокая поджарая фигура Кайсяку была полностью заключена в экзоскелет, только не яркий и вычурный, как у Зеленого Рыцаря, а максимально неприметный, словно он был стальным призраком. Голова полностью скрывалась за безликим шлемом с тонкими полосками видеодатчиков. Катаны или какого-либо другого оружия при нем не было, но Эдриан понимал — это самый серьезный противник из тех, что он встречал на турнире. Кайсяку не плясал на ринге, не позировал перед камерами, не махал трибунам. Он был неподвижен, спокоен и безлик.
«Черт, еще одна консервная банка, а консервой при этом называют меня».
«Да, сэр, у экзоскелетного протезирования есть определенные боевые преимущества. Идеальный баланс ловкости и защиты. Жалеете, что не прибегли к нему?»
«Мне нравится ощущать себя мясным, — хмуро ответил Эдриан. —