Но, черт возьми, если не пойму, в чем его слабость, мне не победить».
Кайсяку согнулся перед Эдрианом словно циркуль, и тотчас рванул в бой. Быстрый, очень быстрый. Ловкий. Ни единого лишнего движения. Эдриан ушел от двух ударов руками, уклонился от ноги. Ага, каратэ. А он хорош, этот безликий циркуль… Как здорово сбалансировано его протезированное тело.
Эдриан превратился в скорость. Осыпал противника градом стремительных ударов, уходя за пределы дальности его рук и ног. Стальная броня, похожая на матовый панцирь жука, кое-где помялась, но держалась крепко. Эдриан сбил костяшки в кровь, боль заводила и злила одновременно, заставляя щупальца лихорадочно шевелиться под майкой. Кайсяку казался невозмутимым манекеном.
«Ну же, найди его слабое место», — приказал себе Эдриан, устремившись в новую атаку.
Корпус, спина, бок, грудь. Глухая стена металлических щитков. Когда Эдриан попробовал зайти с другого бока, что-то черное мелькнуло и опутало его правую руку! А затем рывок — и Квинта потащило прямо к Кайсяку.
«Срань Господня!»
Противник тут же ответил чередой ударов, метясь в ноги и грудь. Часть Эдриан успел отразить. Металлические кулаки впечатывались в тело. Нужно было срочно что-то делать, и Квинт не нашел ничего лучше, как сойтись с ним в клинче, а затем уронить на пол. Кайсяку не растерялся, тут же опутал Эдриана руками и ногами. Знает еще и дзю-дзютсу. Плохо. Квинт ловко вывернулся из захвата… в этот момент мелькнуло что-то острое. Перчатка Кайсяку обросла стальными лезвиями, похожими на короткие крючковатые ножи. В последнее мгновение Эдриан увернулся, лезвия полоснули по плечу и едва не вскрыли горло. Квинт только и успел, что задержать дыхание. Не будь Зверь так быстр и ловок, не будь он опытным бойцом, кто знает… Когда стальная перчатка вновь двинулась к его лицу, Квинт подставил руку, опутанную тросом. Лезвия разрубили плотное волокно, и Эдриан мгновенно разорвал дистанцию. Раненое плечо пекло от боли.
«Сэр, позвольте помочь».
«Мне не до этого, Эн».
Они снова сошлись. Напряжение высекало искры. Трос обезврежен, но кто знает, какие еще сюрпризы подготовил молчаливый боец?
«Сэр, позвольте…»
— Не сейчас, — пропыхтел Эдриан, отбиваясь от атак.
«Сэр, всего секунда вашего внимания. Визорные полосы на его шлеме из прочного электростекла, но вы сможете их разбить, я уверен».
Визорные полосы! Ну конечно! Ослепить его… и заставить снять шлем. Эдриан увернулся от ножей, поднырнул под руку противника, ударил по узкой полоске стекла, использовав ускорение. Крак! Да! Стекло ломалось, крошилось, впивалось в костяшки. Кайсяку отпрыгнул, но слишком поздно.
Гладкий безликий шлем отлетел в сторону. Под ним оказалось бесцветное лицо. Русые волосы, пустые карие глаза. Холодные и какие-то безжизненные, словно у насекомого. Совершенно незапоминающееся лицо, но Эдриан высек его в памяти.
Кайсяку побежал, кинув что-то под ноги Квинту. Арену заволокло едким черным дымом, Эдриан отпрыгнул в сторону, уходя из зоны поражения.
— А-а-а, черт…
Горло саднило, глаза слезились, кожу пекло. Кайсяку выскочил из этого облака, словно черт из табакерки. Один удар Эдриан отразил, а второй, нанесенный ногой с острой шпорой, прошил ему бок. Боль… адская. Такая не может быть от простой стали. Квинт закричал… обхватил ногу противника и со всей силы грохнул его об пол, выбив воздух их легких, а затем накинулся сверху, впечатывая кулаки в невзрачное лицо. Эдриан ускорился, чтобы мгновенно наносить удар за ударом, и успокоился только, когда лицо его противника превратилось в кровавое месиво.
Эдриан поднялся на ноги. Невероятно, он сделал это… Трибуны орали, колыхались и сходили с ума. Чес смотрела обожающими глазами. Он одобряюще улыбнулся ей и показал большой палец.
«Эн, спасибо тебе».
«Для этого и нужны друзья, верно, сэр?»
Эдриан снова улыбнулся и под руку с медиком пошел в вип-зону.
***
Зеркало в полный рост искрилось бликами ламп. Эдриан еще раз внимательно посмотрел на себя. Выглядел он респектабельно. Дорогой костюм сидел как влитой. Чес сама выбирала, и, надо сказать, подгадала. Черный пиджак с тонкими красными полосами придавал ему сходство с гангстерами тридцатых годов. Не хватало только федоры, белых гамашей и пулемета Томпсона на плече. Ужасно старомодно… но ему шло, как и клетчатые рубашки. Красный галстук напоминал о пролитой на турнире крови… Сшитые скобами раны ныли и щипали, но внутри разливалось благодатное чувство.
Предстояла закрытая вечеринка в честь прохождения первого этапа. Только элита Подземья, несколько приглашенных гостей и прислуга. «Торгаши» не скупились, сняли для этого шикарный зал прямо в «Карнак Паллас».
Полумрак, подсвеченный ритмичными огнями танцпола. Музыка, похожая на стук отбойного молотка. Подземцы пили, щупали девок, танцевали и наслаждались передышкой между боями. Главы банд, удачливые бойцы — все смешались в красно-синий светомузыкальный шум. Чес подхватила пару бокалов у официанта.
— Что это у нас такое? Ох, как пузырится… Кислючее!
Эдриан с улыбкой смотрел, как Чес хлещет дорогой брют, словно лимонад. Остановить ее? Она уже большая девочка, должна сама понять, что шампанское — это бомба замедленного действия. Эдриан не любил эту бурду и все бы отдал за банку холодного пива. Он сел на диванчик, закинул ногу на ногу и лениво отхлебнул из бокала, глядя на веселящуюся толпу. По периметру ходили бойцы и телохранители, оттеняя праздник подземных шишек.
После третьего бокала Чес явно захмелела и пустилась в пляс, не заботясь о том, насколько элегантно лежали ее волосы и складки на коротком платье. Она выглядела той хмельной малышкой из клуба «Торч», в окружении панков и отморозков всех мастей. Тогда он хотел отшлепать ее. Тогда все было иначе. Сейчас он любовался ее искренними эмоциями, не прикрытыми глянцем и блестками. Безумная девочка с кайфом поглощала этот мир, впитывала его, излучая чистые эмоции. Как там говорил Митчелл? Кажется, теперь Эдриан понимал его.
Задумавшись, Квинт упустил момент, когда она подошла совсем близко, схватила его за руку:
— Пошли танцевать!
В последний раз Квинт танцевал в клубе лет двадцать назад. К тому же, раны все еще болели, умоляя их не тревожить. Поэтому он лукаво улыбнулся и опрокинул ее себе на колени. Как приятна тяжесть ее тела. Она не смутилась, наоборот, игриво потерлась о его грудь, словно ручная кошка. От нее пахло пряной вишней и алкоголем. Кисло-сладкий запах терпких плодов напоминал о соблазне. Маленькая коктейльная вишенка. Она беззастенчиво втянула воздух возле его шеи:
— Мне так нравится твой запах.
Кофе и ментол. Эдриан улыбнулся. Ее эмоциональная нагота будила в нем нежность. Не задумываясь о последствиях, он приложил ее ладони к своей груди, а сам прикоснулся губами к маленькому участку кожи у нее за ухом.