кого-то на семь лет безбрачия. Последнее я так вообще искренне считала благом, но юные и недалекие девушки почему-то не разделяли мудрость черной ведьмы и обычно прибегали в слезах спустя пару дней.
— Погнали! — решительно скомандовала я, с комфортом пристраивая пятую точку на прутиках метлы и пуская черную искру.
Мурлыкая себе под нос приставучий мотивчик песенки про любвеобильного лешего, что распевали пьяные дружки красавчика Дрю, я с ветерком домчалась до города и сделал небольшой круг над Доротивиллем.
Набережная все еще оставалась недостроенной, главная площадь — малолюдной, а очередь к мэру Гудворду — впечатляющей.
— Доча, не смей! Доча, не надо!!! — внезапный крик привлек мое внимание.
Развернувшись, я чуть сбавила скорость и внезапно обнаружила, что возле одного из домов собралась внушительная толпа. Заинтригованная сверх меры я снизилась, присмотрелась и обнаружила, что толпа смотрит строго вверх, на застывшую на карнизе третьего этажа блондинку.
Девушка была бледной, чутка полноватой и смертельно перепуганной.
Решив, что в такой чудесный денек можно немного побыть добренькой, я приблизилась к окну и вежливо уточнила:
— Ты застряла или прыгать собралась?
Девушка вздрогнула всем своим объемным телом и вцепилась в оконную створку. С видом «а? что? где?» повернула голову и уставилась на меня большими голубыми глазами наивного ребенка.
— Помощь, говорю нужна? Или сама справишься? — улыбнулась я.
— Не отговаривайте меня. Я прыгну! Я не хочу так жить! — внезапно возопило это голубоглазое создание и начало махать свободной рукой на собравшуюся внизу толпу. — Уйдите, уйдите все!
— Ну как скажешь, — пожала я плечами и снизилась, чтобы спокойно развернуть метлу и полететь дальше, но была прервана громкий и возмущенным:
— И что же вы, госпожа ведьма, просто возьмете и улетите?
Я обернулась на звук, нашла взглядом невысокую женщину с крайне похожими голубыми глазами и честно сказала:
— Да.
Женщина удивленно всплеснула руками и выдала:
— И ничего ей не скажете?
С тяжелым вздохом ведьмы, крайне утомленной человеческими причудами, я подняла голову, приставила руки ко рту на манер рупора и громко крикнула:
— Эй, самоубийца! Да, ты блондиночка, а кто ж еще? Вон то здание выше. Если хочешь гарантированно разбиться, то лучше сигать с него.
— Госпожа ведьма! Что вы такое говорите?! — возмутилась голубоглазая женщина.
— Вам не угодишь, — проворчала недовольная я, уже пожалевшая, что вообще прилетела поглазеть на собрание.
— Все. Я прыгаю! — наконец решилась блондинка в окне.
С громким «ах!» толпа подалась вперед, я тоже заинтригованно подняла голову. Блондинка подняла ногу, покачнулась и с истошным визгом полетела… внутрь комнаты!
Пару секунд внутри визжали, отбивались и крушили мебель, а после в оконном проеме появился уже знакомый силуэт надсмотрщика за малолетники курсантами.
— Все в порядке! — крикнул он толпе и посмотрел на меня.
Эдак нехорошо посмотрел.
С неприязнью.
Можно даже сказать с открытой враждой.
А ведь я ему еще ничего плохо не сделала!
Высокомерно улыбнувшись разгневанному мужику, я сделал ручкой и полетела в сторону мэрии. Чувствую, что зрелищ с меня на сегодня довольно. Пора и о хлебе подумать.
— О, нет! — простонал мэр Гудворд при виде черной ведьмы.
— О, да, — широко улыбнулась я по-свойски открывая дверь в его кабинет и проходя внутрь.
А дальше… дальше разыгралась битва между жадностью и настойчивостью.
Мэр потел и бледнел. Я громко требовала. Мэр разводил руками, мол «хоть режь меня, но золотых нема». Я вполне закономерно уточняла, на кой он посулил такую сумму, если не мог ее предоставить.
— Так в тот момент думал о разрушительности гарпий, а не о том, как буду выплачивать те несчастные десять золотых, — обескураживающей честностью сказал мэр Гудворд.
— Уже одиннадцать, — педантично напомнила я, а перстень раздраженно плюнул в мэра черной искрой.
— Ну вы же подождете еще немного, госпожа ведьма? — заискивающе улыбнулся наш бесстрашный градоправитель.
Я смерила его долгим, оценивающим взглядом.
Таким долгим и таким оценивающим, что у собеседника мелькнула вся жизнь перед глазами. Оставшись довольна произведенным результатом, я медленно поднялась и провела рукой по черенку метлы.
— Дорогой мэр Гудворд, вы, наверное, забыли, что имеет дело с черной ведьмой, а не светлой колдуньей, которая готова годами кормиться вашими обещаниями и завтраками. Так я напомню…
В комнате стало ощутимо холоднее. Затрепетали оконные шторы, белоснежным клином взлетели под потолок бумаги со стола, в медленной вальсе закружилось тяжелое пресс-папье. Закаленный невзгодами, нервными просителями и личной мной мэр Гудворд с отчаянным воплем бросился под стол, который ему зачаровал мой прежний светлый сосед, но помчавшаяся в него искры оказалась быстрее.
— Господин мэр! — в кабинет шефа ворвался его преданный личный ассистент. — Господин мэр, с вами все в порядке?!
Под столом крайне задумчиво пошуршали одеждой и неуверенно хрюкнули. Я подняла руку и победно сдула с перстня воображаемый дымок.
Гарри Личман побледнел, по широкой дуге оббежал коварную ведьму и заглянул под стол.
— Что вы с ним сделали?! — от смеси возмущения и ужаса голос помощника прыгнул вверх.
— Пока ничего, — снизошла я до объяснений. — Это, так сказать, уникальная возможность прочувствовать гнев черной ведьмы на собственной шкуре.
— Хрю-хрю! — подал голос мэр Гудворд, показывая, что все-все понял и приносит свои глубочайшие извинения.
Но мне было мало извинений.
Даже самый искренних и слезливых.
Ведь их на хлеб не намажешь, а я любила вкусные бутерброды. И не любила, когда меня обманывают.
Гарри Личман это быстро смекнул — вот, что значит хороший помощник — и бросился к картине на стене.
Я с интересом проследила за тем, как он поспешно сдвинул картину, тремя точными движениями открыл сейф и быстро выгреб оттуда небольшой, но очень тяжелый мешочек. Мешочек перекочевал в мои руки и вызвал довольную улыбку.
Ну вот. Ведь могут, когда хотят.
Точнее, как только наколдуешь кому-то хвостик и милый пятачок.
Увы, но внутри лежало не обещанное ведьме золото.
— Я не поняла, — медленно проговорила я, разглядывая медь вперемешку с серебром. — Что-то это не тянет на одиннадцать золотых.
— Здесь три золотых на ежемесячные траты канцелярии и еще пять припрятано у секретарши в приемной для внеочередной встречи вневедомственной комиссии, — быстро сориентировался где достать еще денег помощник, что-то прикинул в уме и чуть менее уверенно закончил: — А через три дня нам обещали перечислить деньги на постройку набережной и закупку прогулочных лодок.
Воспоминания о неудавшемся свидании, покатушках в «лодке любви» и последующем за этим купанием оказались свежи и все еще неприятны, поэтому на словосочетании «прогулочных лодок» меня чутка перекосило.
Заглянувшая поинтересоваться не нужно ли принести гостям чая с успокоительным и заодно утолить собственное любопытство секретарша поспешно захлопнула дверь и судя