Читать интересную книгу Неформальная экономика. Курс лекций - Светлана Барсукова

Уместно вспомнить СССР, социальная структура которого характеризовалась высокой степенью социальной однородности по материальному признаку и отсутствием безработицы как таковой, что однако не помешало развитию советской теневой экономики [Grossman, 1982]. Этакратизм, господствовавший в СССР, приводил к доминированию властной иерархии и проявлялся в присвоении экономических излишков не экономическими агентами, а властью [Шкаратан, 1992]. В советских условиях теневая экономика развивалась не за счет материально обездоленных, а за счет властью наделенных: уровень в партийно-хозяйственной иерархии определял меру возможного участия в теневой экономической деятельности. Таким образом, опыт СССР доказывает, что наличие широких слоев отверженных формальным рынком труда не является обязательным условием неформальной экономики.

Что же касается современной России, то в отличие от стран «третьего мира» значительную часть обедневшего российского населения представляют специалисты с высоким уровнем образования и квалификации. Рыночные условия поставили перед ними дилемму: отказаться от малооплачиваемого профессионализма в пользу более доходных «рыночных» видов деятельности (что зачастую в российских условиях ведет к депрофессионализации под видом переквалификации, когда, скажем, врач начинает работать продавцом) или сохранить верность профессии, амортизируя свое решение участием в неформальной экономике. Таким образом, если в «третьем мире» низкодоходные группы населения характеризуются недостатком человеческого капитала, что делает их участие в неформальной экономике безальтернативной стратегией выживания, то в России группа новых бедных, будучи довольно гетерогенной по образовательно-квалификационному признаку, включает в себя значительную долю высокообразованных специалистов, сознательно воздерживающихся от профессиональной мобильности на легальном рынке труда. Стратегия комбинаторного совмещения формальной (основной) и неформальной (дополнительной) экономической деятельности кажется им более приемлемой, так как позволяет сохранить профессионализм (увы, мало оплачиваемый) и получить необходимые средства к существованию (увы, не всегда законным путем). В этой ситуации трактовать российскую неформальную экономику исключительно как резервуар отверженных формальным рынком труда вряд ли корректно.

Следовательно, вопрос о причинах неформальной экономики – равно присущей как развивающимся, так и развитым странам – остается открытым. Каковы же мнения на этот счет?

Причины неформальной экономики в развитых странах: обзор мнений

Обсудим четыре наиболее авторитетных суждения о причинах существования неформальной экономики в развитых странах: 1) неформальная экономика – результат миграционных процессов; 2) неформальная экономика – результат развития субконтрактных технологий организации производства и торговли; 3) неформальная экономика – результат политики ослабления профсоюзного движения; 4) неформальная экономика – результат возросшей конкуренции со стороны стран «третьего мира».

На первый взгляд, возложение «вины» за развитие неформальной экономики на потоки мигрантов вполне оправданно. Американский вариант развития событий явно работает на эту гипотезу [27] . Иммигранты, вливаясь в сегменты неформального рынка, питают их свежими силами, обеспечивая тем самым сохранение этнической и местечковой маркировки этих сегментов. Важную роль играет и предпринимательский азарт. Желание «сделать себя» более адекватно неформальной занятости, ибо даже в цитадели предпринимательского духа возможности вертикальной мобильности принципиально различаются в формальном и неформальном секторах. Ограниченность ресурсов иммигрантов (финансовых, интеллектуальных, социальных, а зачастую и физиологических) вынуждает их идти той дорогой, где провал и успех соперничают за право подчинить себе жизнь иммигрантов. Усилия по прохождению лабиринтов формальной экономики являются для них вполне сопоставимыми с усилиями по созданию собственных правил и норм экономического поведения, что и конституирует неформальную экономику США.

Упования на мигрантов при объяснении причин неформальной экономики согласуются с опытом современной России, куда только по официальным данным приехало более 7 млн работников. Несмотря на все усилия властей, процесс регистрации остается бюрократизированным и сложным. В результате теневой рынок труда становится практически безальтернативным выбором иммигранта.

Если вспомнить опыт стран Латинской Америки, то надо признать: становление неформального сектора также во многом было связано с миграционными потоками. Правда, речь там шла преимущественно не о потоках иммигрантов, а о миграционном потоке сельских жителей в города [Сото, 1995]. Не этническая, а культурная инакость послужила в данном случае пусковым механизмом процесса освоения этими людьми пространства неформальной экономики. Что было стимулом? Шанс на вертикальную мобильность. Мы уже отмечали, что среднедушевые доходы в неформальном секторе практически приравнены к доходам представителей формального. Но в рамках неформальной экономики существует значительный разрыв между предпринимательским доходом и оплатой наемного труда. Этот разрыв и служит тем маяком, на свет которого устремляются неустроенные мигранты.

Но можно ли признать примеры США, современной России, стран Латинской Америки достаточным основанием для утверждения, что неформальная экономика – продукт миграционных волн? Видимо, для отдельных стран это справедливо. Но вряд ли можно считать это утверждение универсальным. Довольно категорично его опровергает опыт Северной Италии, где неформальный сектор развился вне всякой связи с притоком мигрантов. Попытки ослабить профсоюзное движение привели в 60-е годы к курсу на децентрализацию промышленности, что выражалось в налоговых льготах для малых предприятий. Организующие их на субконтрактной основе промышленные рабочие составили предпринимательский костяк неформальной экономики. Кстати, в 70 – 80-е годы обозначился процесс формализации их деятельности, а также выравнивания условий труда и заработной платы с принятыми в формальной экономике стандартами [Sabel, 1982]. Отсутствие каузальной связи между притоком мигрантов и развитием неформальной экономики демонстрируют также Нидерланды, Великобритания, Испания.

Миграционные потоки не являются необходимым условием развития неформальной экономики. Она вполне способна развиваться с опорой исключительно на локальный рынок труда [28] . Потоки мигрантов (из других стран – как в США – или из сельской местности в города – как в Перу), безусловно, являются мощной ресурсной базой и социокультурным основанием неформальной экономики. Однако сводить причины ее существования к миграционной активности означает игнорировать опыт тех стран, где неформальная экономика достигла впечатляющих размеров на фоне миграционного штиля.

Другая, довольно распространенная версия связывает существование неформальной экономики с развитием системы субконтрактных отношений. Аргументация сводится обычно к перечислению преимуществ, которые даруются формальному сектору в ходе взаимодействия с обширной сетью неформальных субподрядчиков. Схемы их взаимодействия могут существенно разниться, но неизменным остается одно: неформальность субподрядчиков создает ряд преимуществ для крупных фирм. На микроуровне главным преимуществом является экономия на числе работников , условия труда и уровень доходов которых находятся под «опекой» профсоюзов и государственных органов. На макроуровне наличие армии неформально занятых выступает аналогом резервной армии труда, дыхание которой делает возможной для работодателя экономию на зарплате . Соответственно, надо признать выгодность сотрудничества с неформальными субподрядчиками. Но закрывает ли это вопрос о причинах существования неформальной экономики? Спрос на явление стимулирует его развитие, но не всегда является его первопричиной. К тому же неформальная экономика имеет обширную область применения и вне субконтрактной системы отношений. Наконец, то обстоятельство, что не все субконтрактные отношения имеют неформальную природу, еще раз подчеркивает, что субконтрактность – всего лишь технология рыночного взаимодействия, которая едва ли способна детерминировать его природу.

Существует мнение, будто причиной развития неформального сектора явилась государственная политика, направленная на децентрализацию производства. Децентрализация, согласно этому мнению, была вызвана стремлением ослабить профсоюзное движение , опорой которого являлись крупные предприятия. В результате были созданы тысячи мелких фирм, контроль за которыми был затруднен их многочисленностью, что и привело к развитию неформальной экономики [Brusco, 1982]. Эта логика вполне адекватна истории неформального сектора Северной Италии, где децентрализация экономики началась вскоре после волны массовых забастовок, прокатившихся по стране в середине 60-х годов. «Не удивительно, что европейской страной с наиболее развитой неформальной экономикой является Италия, где в 1969 г. был зафиксирован беспрецедентный уровень социальных завоеваний итальянских профсоюзов» [Castells, Portes, 1989, р. 28]. Всплеск неформальной активности явился реакцией не только крупного бизнеса и государства, но и стихийного творчества безработных и неорганизованных рабочих, интересы которых ущемлялись рабочей аристократией в лице членов профсоюзов.