чтобы после поделиться ею с мужем.
Поначалу только с младшими учениками и забавлялась. Но однажды не выдержал Змий-Баламут, приструнил супругу, когда та взялась за одного из старших учеников. Только вмешательство наставника и спасло того от доли лихой. Вороновичем его звали... Как из рук Змиехи вырвался,так и покинул чертог, скрылся за степями широкими в горах неприступных.
Были всё же у Баламута верные ученики, кроме Вороновича. Не много таких было, правда осталось при нём... Одного из них Kостеем называли.
Нелюдим он был. Холоден со всеми. Но поговаривали, что не всегда так было. Будто когда–то в ученицах баламутовых девка одна ходила, что сумела его заворожить не колдовством, а теплом сердца своего. Отогрела, радость подарила... Да только уйти ей пришлось. Так, поди, и сгинула невесть где.
И раньшеЗмиеха поглядывала на Kостея. Нокак прознала о тайне его, так и вознамерилась воле своей пoдчинить, чтобы забыл он девку ту недостойную.
Чего только не делала, на какие хитрости не шла, но не действовали чары на него. По-прежнему холоден оставался его взгляд. Словом ни разу не приветил её, хоть и считалась она теперь хозяйкой Чертога.
Долго думала Змиеха как зачаровать непокорного. Долго вслушивалась в шепотки, что от черепов исходили. И решилась: убить мужа, чтобы место его законное Костей занял...
И снова черепа нашептали, как лучше погубить Баламута: витязь должен обезглавить его, когда тот примет змеиное обличье.
По нраву пришлось это Баламутихе-Змиехе, обернулась горлицею и полетела по окрестным землям. Не долги были поиски – вскоре нашёлся достойный витязь, равных которому еще поискать.
Перекинулась Змиеха девицей. Подстерегла его, околдовала да перед расставанием и поделилась с воином бедой-печалью своей: дескать, заточил её Змий в своем царстве, женой своей против воли её сделать желает. На однoго него и надежда, что спасёт, освободит от доли злой. А коли освободит,то женой ему станет...
Поверил витязь... вышел на бой со Змием, как подсказала девица-горлица.
Знала Змиеха, что муж любит таких резвых воинов укрощать. Немало их голов украшали теперь колья у Чертога. Да только не желала она победы мужу в этой битве.
Долог был тот бой витязя со Змием. Змиеха уж было отчаялась, что не справится воин, но нет – справился, выстоял. Одолел Змия ненавистного.
Хотела она воина того убить, но не сложилось – помогли ему силы неведомые из ловушки выбраться да от чар её избавиться.
В гневе вернулась в Чертог Змиеха. Долго лютовала , что планы её нарушили, а успокоившись, оделась в одежды траурные и объявила себя полноправной хозяйкой владений Змиевых. Но мыслей о Костее не оставила...
Спустя время вновь начала обхаживать непокорного. Да только ещё холоднее стал он, злее очи его сверкали. Будто догадался, что она истинная виновница смерти Наставника.
С каждым днём Змиеха теряла терпение и, наконец, отчаявшись, заманила Костея в свои поқои. Только подлостью и сумела заковать его в заклятые цепи, что по капле вытягивали из него силы и жизнь.
– Будь моим... - шептала она, приҗимаясь к нему нагим телом. – Прими меня и будь моим!
Молчал Костей. Не хотел предавать ту, единственную, что дарила ему тепло.
Обезумела от гнева Змиеха. Зашипела, обернулась гигантской змеей. Обвила Костея тугими кольцами. Хрустнули кости – ещё миг и начнут ломаться...
Через силу усмехнулся Костей. С презрением глянул на мучительницу. После пыток Баламутовых объятия Змиехины не пугали его.
Ещё пуще разозлилась Змиеха. Вернула себе человечье обличье. Долго думала какими пытками сломить непокорного. Как лишить его воли и сделать своим рабом.
Но и тут черепа нашептали:
– Хочешь воли лишить? Сделай иглу заклятую и выдержи её в крови непокорного сорок дней и сорок ночей. Α как придёт срок – сломай её,и станет он покорнейшим из рабов твоих!
Сделала Змиеха всё, как подcказали черепа.
Искусный кузнец отлил по приказу её иглу особую, заговорённую. Своими руками Змиеха нанесла рану Костею и собрала из той раны кровь. Сорок дней и сорок ночей лежала игла в чаше с кровью Костея, впитывая его силу, его волю. И весь тот срок цепи жизнь из него тянули...
Изменился он : серебpом искрились ныне волосы, жилы да кости проступили под кожей. Только глаза теперь обдавали не холодом, а горели, полыхали презрением!
– Скоро ты станешь моим. Только моим! – шептала Змиеха каждую ночь. - А как станешь, то верну тебе красоту твою. Но даже она будет только для очей моих. Другие же будут видеть тебя таким!
С этими словами Змиеха подносила к его лицу зеркало: серая кожа туго обтянула кости, провалились щёки – не его лицо уж смотрело из призрачной глубины, лишь глаза оставались прежними. Но Костей только молча усмехался в ответ.
Всё сделала Змиеха, как научили черепа, да только не учла, что у Костея могут оказаться надёжные побратимы.
Долго Воронович странствовал-скитался по свету. Но однажды услышав сказ о том, как витязь одолел Змия, решил всё же вернуться в Чертог. И не узнал его : от былого величия не осталось и следа, Змиеха всё переделала на свой лад. Не стало учеников у ворот,теперь там толпились те, кто желал предложить новой хозяйке Чертога свои услуги за cкупые милости от неё.
Хитростью вызнал, что да как изменилось. А уж когда один из оставшихся старших учеңиков, что Ветровичем звали, рассказал о Костее: что держит его Змиеха в своих покоях да ритуал тайный проводит, то тут Воронович не выдержал – поклялся освободить друга.
А срок уж подходил к концу. Сыпались песчинки в часах, время отмеряя, уж и Колесо Извечное потрескивать начало, к повороту готовясь .
Долго придумывал Воронович как в покои Змиехи пробраться. Подсказал ему Ветрович, что их-то Змиеха, в отличие от Чертога, не тронула. Оставила всё, как при Баламуте-Змие было.
На их счастье отсутствовала в