«Я иногда хочу быть одинок…»
Я иногда хочу быть одинокСреди людей —Как тайна между строк.Не надо мне тогда застольных фраз,Чужого понимания и вздоха.Я одинок,Как вечно одинокаВселенная, глядящая на нас.
Я одинок,Как одинок цветок,Когда его срывают и уносят.Я одинок,Как одинока осень,Когда последний падает листок.
1981Тверское воспоминание
«Всего лишь день…»
Всего лишь день,Всего лишь ночьОстались нам до встречи.Но эти сутки превозмочьДвум нашим душам нечем.
Я выйду на угол Тверской —В назначенное место.И ты мне издали рукойМахнешь,Как в день отъезда.
На этом памятном углуСредь гомона людскогоЯ вновь поверить не смогу,Что ты вернулась снова.
Что снова всё со мной сейчас:Твоя улыбка,Голос…Тревожный светСчастливых глазИ тихая веселость.
Минуты,ДниИли годаПромчатся в этот вечер.
Любовь одна.И жизнь одна.И ночь одна —До встречи.
«Под тихий шелест падавшей листвы…»
Под тихий шелест падавшей листвыМы шли вдвоемСквозь опустевший город.Еще с тобою были мы на «вы».И наша речь —Как отдаленный говорРеки,Что тосковала вдалеке.Мы ощущали грусть ее и свежесть.Глаза твои —В неясном холодке…И я с тобою бесконечно вежлив.
Но что-то вдруг в душе произошло,И ты взглянула ласково и мило.Руки твоей прохладное теплоОтветного порыва попросило.
И что случилось с нами —Не пойму.Охвачена надеждой и печалью,Доверилась ты взгляду моему,Как я поверил твоему молчанью.
Еще мне долго быть с тобой на «вы».Но главное уже случилось с нами:Та осень дождалась моей любви.Весна еще ждала твоих признаний.
«Под тихий шелест падавшей листвы…»
Что делать…Мы столько с тобойРасставались!У встреч и разлукЗаколдованный круг.Как раненый городВстает из развалин,Так мы возрождалисьС тобой из разлук.
И, если куда-нибудьВновь улетаю,Мне кажется —Я возвращаюсь к тебе:
В тот город,Где улицы снег заметает.В тот город,Где розы цветут в октябре.
Хотя ты навряд лиТот город увидишь,И я в нем, наверно,Единственный раз, —
Всё кажется мне:Ты навстречу вдруг выйдешьВ условленном месте,В условленный час.
«Здравствуй, наш венчальный город!..»
Здравствуй, наш венчальный город!Давний свет в твоем окне.Я целую землю,По которойСтолько лет ты шла ко мне.
Как давно всё было это!То ли жизнь, то ль день назад…Тем же солнцем даль согрета,Так же светел листопад.Погрущу в пустынном сквере,Посижу на той скамье,На какой-то миг поверив,Что ты вновь придешь ко мне.
Ты придешь и скажешь:– Здравствуй!– Не забыла? – Я спрошу.И сиреневые астрыНа колени положу.
«Боже мой, какая прелесть!».И на несколько минут,От твоей улыбки греясь,Астры ярче зацветут.
К сожаленью, день не вечен.Мы весь день проговорим,Словно жизнь свою той встречейНезаметно повторим.
1982Монологи Ф. И. Тютчева
Когда писались эти строки, я думал о прекрасной и трагической любви Федора Ивановича Тютчева к Елене Александровне Денисьевой.
«Кого благодарить мне за тебя?..»
Кого благодарить мне за тебя?Ты слышишь,В небе зазвучала скрипка?В печальном листопаде октябряЯвилась мне твоя улыбка.
Явилась мне улыбка,Как рассвет.А как прекрасны мысли на рассвете!И я забыл,Что прожилСтолько летИ что так малоТы живешь на свете.
Но что года?Их медленный недугЯ излечу твоей улыбкой нежной.И возле черных глазИ белых рукЯ чувствую биенье жизни вешней.
Кого мне за тебя благодарить?Судьбу свою?Или нежданный случай?И, если хочешь жизнь мою продлить,И веруй,И люби меня,И мучай.
«Прости, что жизнь прожита…»
Прости, что жизнь прожита…И в этот осенний вечерВзошла твоя красотаНад запоздавшей встречей.Прости, что не в двадцать лет,Когда всё должно случиться,Я отыскал твой следУ самой своей границы.Неистовый наш костерВысветил наши души.И пламя свое простерНад будущим и минувшим.Прости, что жизнь прожитаНе рядом… Но мне казалось,Что, может, и жизнь не та…А та, что еще осталась?
«Выхода нет…»
Выхода нет.Есть неизбежность…Наша любовь —Это наша вина.Не находящая выхода нежностьНа вымирание обречена.
Выхода нет.Есть безнадежностьИ бесконечность разомкнутых рук.Мне подарил твою нежность художник,Чтобы спасти меня в годы разлук.
Видимо, ты опоздала родиться.Или же я в ожиданье устал.Мы – словно две одинокие птицы —Встретились в небе,Отбившись от стай.
Выхода нет.Ты страдаешь и любишь.Выхода нет.Не могу не любить.Я и живу-то ещеПотому лишь,Чтобы уходом тебя не убить.
«Сквозь золотое сито…»
Сквозь золотое ситоПоздних лиственницПроцеживает солнцеТихий свет.И всё, что – ТЫ,Всё для меня единственно.На эту встречу и на много лет.
О, этот взгляд!О, этот свет немеркнущий!Молитву из признаний сотворю.Я навсегда душойИ телом верующийВ твою любовьИ красоту твою.
«Мы встретились в доме пустом…»
Мы встретились в доме пустом.Хозяин нас ждал и уехал,Оставив нам праздничный стол, —Души своей доброе эхо.
Мы были гостями картин,Пророчеств чужих и сомнений,Сквозь сумрак тяжелых гардинК нам день пробивался осенний.Весь вечер и, может быть, ночьКартины нам свет излучали.Как будто хотели помочьВ былой и грядущей печали.
Как будто бы знали они,Что мы расстаемся надолго.И ты мне сказала:– Взгляни.Как горестны эти полотна…
Наверно, он нас рисовал.И нашу тоску в дни разлуки…Я слезы твои целовалСквозь грустные тонкие руки.
Мы в доме прощались пустом.На улице солнце сияло.И долгим печальным крестомОкно нас с тобой осеняло.
1981Гларусы
Коварнее, чем гларус, птицыЯ не встречал пока.Типичные убийцыИсподтишка.
Они живут морским разбоем…На берег выброшенный краб,Считай, навек простился с морем,Поскольку он на суше слаб.
Он на песке клешней напишет,Что не был трусом в этот миг.И лишь на дне морском услышатЕго предсмертный крабий крик.
А волны так же будут биться.И, ожидая жертв со дна,Стоят пернатые убийцы.И чья-то участь решена.
О, преднамеренная ярость!Не так ли среди нас поройВсегда найдется некий гларус —Охотник до беды чужой.
1983ВарнаВ саду
Вторые суткиХлещет дождь.И птиц как будтоВетром вымело.А ты по-прежнемуПоешь, —Не знаю,Как тебя по имени.
Тебя не видно —Так ты мал.Лишь веткаТихо встрепенется…И почему в такую хмарьТебе так весело поется?
1980«Не читай моих писем…»
Не читай моих писем,Не трави себе душу.Ты сожги эти письма.И останься одна.Одиночества я твоего не нарушу.Не бросайся к звонкам.И не стой у окна.
Не впадай в искушенье,Призови свою робость.«Что случилось?», —Ты спросишь себя вдалеке.Я придумал тебя.И поверил в твой образ.А теперь расстаюсь с нимВ слезах и тоске.
1983Избранники
Печально, что народСтановится толпойИ в лидеры беретОбиженных судьбой.
Избранники толпы,С решимостью в очах,В делах пока слабы,Зато смелы в речах.
И давний наш кумир,Актер и нацгерой,Вновь удивляет мирСвоей плохой игрой.
Он шубу шьет себеИз собственных речей.Он подобрал к толпеДостаточно ключей.
Но прыгают слова,Как по полу горох,Толпа всегда слаба,Когда слабак пророк.
Печально, что народСтановится толпой.И Сахаров встаетПринять неравный бой.
И мечутся слова,Как бисер по траве.Толпа всегда права,Поскольку в большинстве.
1989Накануне операции