штаб-квартира находилась в здании Джеймса Джея Х. Подразделение Берда-младшего, находившееся в миле к северу от центра Хантсвилла и само отвечавшее за доставку Джонни Конго из одной тюрьмы в другую; и наконец, поскольку это был Техас, там был человек в белой шляпе Стетсона.
Этот последний мужчина также был одет в простые коричневые ковбойские сапоги, джинсы цвета камня, свежевыстиранную белую рубашку и темный галстук. Пистолет он держал в кобуре высоко на бедре, так что его было легко достать, если он был верхом, а на груди красовался значок "Звезда Техаса", отчеканенный из мексиканских монет достоинством в пятьдесят песо. Официально, в знак признания их грубого, ковбойского происхождения, офицеры дивизии техасских рейнджеров не имеют никакой униформы, кроме значка и шляпы. Неофициально, однако, ожидаются джинсы и белая рубашка, и человек, одетый в них, был майор Роберт "Бобби" Малинга, командир роты рейнджеров А.
Именно он согласовал меры безопасности на транспорте с двумя другими официальными лицами и будет отвечать за повторное задержание Джонни Конго, если по какой-то ужасной случайности ему удастся вырваться из плена где-то между Западным Ливингстоном и Хантсвиллом. Ситуация еще больше осложнилась появлением четвертого лица-Шантель Диксон Померой. Безукоризненно ухоженная, с безупречными манерами, но рыжеволосая, как лазер, Шантель была заместителем главы администрации губернатора Техаса. Ее роль заключалась в наблюдении и консультировании по различным политическим и общественным аспектам исполнения приговора, а также по всем связанным с ним событиям и задачам. Она не имела права отдавать прямые приказы кому-либо из различных представителей государственной системы уголовного правосудия. Но она была глазами, ушами и голосом губернатора. И он, конечно же, мог отдавать приказы.
Прямо сейчас, когда конвой из Конго направлялся на север по шоссе 190 в сторону озерных разработок в Сидар-Пойнт, четыре ключевых игрока на командном пункте делали то же самое, что и все остальные ... наблюдая за продвижением конвоя по телевизору.
‘Мне не нравятся эти фотографии’ - проворчал Бобби Малинга. ‘Если мы их видим, то и все бандиты в Техасе тоже. Я не хочу, чтобы кто-то думал, что они могут выкинуть какой-то сумасшедший трюк, сделать себе имя как парень, который освободил Джонни Конго. Или парень, который убил Джонни Конго до того, как государство смогло выполнить эту работу. В любом случае это так же плохо. Я хочу, чтобы эта птица была наказана.’
- Этого не случится, майор’ - мягко сказала Шантель Диксон Помрой. ‘Это вам не Россия. У нас тут есть первая поправка. Мы не можем просто ходить вокруг и говорить телевизионным станциям, что они не могут снять событие, имеющее подлинное значение для народа Техаса.’
‘Вы когда-нибудь слышали о национальной безопасности? Джонни Конго-известный убийца. Он провел годы в бегах в Африке, возглавлял там личную милицию, насколько я понимаю, и все еще может это сделать. Он представляет собой явную и реальную угрозу национальной безопасности. Вы хотите помочь нашим врагам, Мисс Померой?’
- Нет, не знаю, майор, - ответила заместитель начальника штаба, вставляя в ее медовый голос острие ледяной стали. ‘А если бы он был исламским террористом, я уверен, что губернатор был бы так же обеспокоен, как и вы. Но то, что мы имеем здесь, Если вы сразу перейдете к этому,-это садовый убийца. Справедливость восторжествует, и губернатор хочет, чтобы жители Техаса своими глазами увидели, что у нас есть лучшие полицейские и тюремный персонал в стране.’
‘Ты можешь хотя бы позвонить в офис губернатора и спросить, одобрит ли он запрет на полеты?- Уговаривала малинга.
- Конечно, могу, но мне это и не нужно. Я абсолютно не сомневаюсь в желаниях губернатора. Извините, майор, но вертолет остается.’
Река Тринити впадает в северную оконечность озера Ливингстон рядом с небольшой прибрежной общиной Оналаска. Устье реки имеет почти три мили в ширину, и через него перекинут Троицкий мост. Когда микроавтобус с Джонни Конго ехал по шоссе 190, проходившему через центр Оналаски, Конго повернул голову и посмотрел в окно позади себя. Он увидел низкий навес, в котором находились парикмахерская, страховая контора и магазин, торгующий коврами и напольной плиткой. Сразу за ней находилось метро.
- Блин, да я бы сейчас все отдал за футовый итальянский Би-би-си, - сказал охранник, сидевший напротив него. - Итальянский хлеб "херб'н'чиз", дополнительное проволоне, много майонеза, Ммм ... какая твоя любимая субмарина?’
- А? Джонни Конго непонимающе уставился на него.
- Слушай, парень, а какой сэндвич ты любишь?’
‘Не знаю. Никогда не ел.’
‘Ты издеваешься надо мной! Вы никогда не ели в метро?’
‘Нет, никогда не слышал об этом месте. Джонни Конго непонимающе посмотрел на охранника, а затем вздохнул, как будто отказываясь от политики намеренной неразговорчивости. ‘Я был в Ираке, на службе, убивал оборванцев. Потом я вернулся домой, поймал говядину с множественными убийствами и сидел в тюрьме, слишком много лет, ничего, кроме тюремной еды. А потом я оказался в Африке. Никаких чертовых метро в Африке. Так что нет, у меня никогда не было никаких подводных лодок.’
- А? Охранник выглядел озадаченным, как будто это была действительно новая и необычная информация. На перекрестке напротив заправочной станции "Шелл" они остановились на светофоре. Теперь им предстояло сделать выбор: ехать прямо по дороге или ехать мимо заправочной станции на ферму к рынку 356.
Ни Джонни, ни охранник этого не знали, но в Хантсвилле все глаза были прикованы к экрану айпада, ожидая, не свернет ли конвой в ту сторону. Если это так, то Конго везут по живописному маршруту, до пересечения с шоссе 19, а затем по шоссе 19 на юго-запад в Хантсвилл. Но когда загорелся зеленый свет, патрульная машина, возглавлявшая колонну, продолжала двигаться по шоссе 190 к Троицкому мосту, пока не оказалась на Земляном валу, который вел шоссе почти через все озеро, всего в нескольких футах над водой, к высокому белому бетонному обрыву самого моста.
- Похоже, теперь у вас никогда не будет метро’ - сказал охранник. - Не обижайся, но ... ты же знаешь, что я имею в виду.’
‘Да, я знаю’ - сказал Конго. - Вопрос вот в чем: верите ли вы?’
В тридцати милях отсюда, на северной окраине Ханствилла, прямо у кладбища, Янорис Холл потряс кулаком. - Да уж!- закричал он. ‘Теперь мы тебя поймали!- Он оглянулся на других ангелов-Мааликов, которые ждали сигнала к началу операции.