не двигался.
— А вот и наш Малыш...
— Я просто сижу, господин маг,— предупредил здоровяк. Руки мужик держал на столешнице.
— Я вижу. И это здорово усложняет дело. Я бы предпочел, чтобы ты просто лежал,— кивнул я на трупы.
— Живым я буду полезнее,— вежливо возразил мужик,— Я многое знаю, многое умею.
— Да-да. Связи в гостиницах, мутные личности на подхвате, — поморщился я, — Вот чего вам спокойно не сиделось? Ты же видел, как я обращаюсь с мечом, это уже уровень бойца какой-нибудь секты мечников.
— Бес попутал, господин маг.
— Удиви меня. Меня интересует художник Аталес. Расскажи, куда он пропал, чем незаконным занимался.
— Незаконного за ним я не замечал. Добывал травы, покупал через контрабандистов краски, химичил что-то у себя на складах, но таким все баловались.
— Он неофит?
— Не замечал за ним такого. Интересовался всякой этой вашей мистикой, но не колдовал. Как вы, господин, воздухом не швырялся. Где он сейчас, не знаю, но в ночь, когда он пропал, пропал еще и стражник из караулки.
Я задумался. Может, личная неприязнь?
— Аталес ладил со стражником, или, может, наоборот: на ножах были?
— Со стражником художник вроде не пересекался, господин маг. Город маленький, если бы они дружили или враждовали, я бы знал.
Дьявол. Ну про Аталеса ясно — занялся не тем, чем нужно и превратился в кадавра. Эту историю уже можно рассказать Картре. Я даже не представляю, как теперь искать монстра: можно провести ритуал поиска человека, которому принадлежала кисть из мастерской художника, или волосок из комнаты, но заклинанию нужна четкая цель. И этого как раз не будет, обращение к Бао будет звучать по типу "найди того, не знаю, кого, который долго держал эту кисть". Под такое описание и я подойду. Так же с волосом — кадавра затронули серьезные изменения, и заклинание вряд ли сработает по принципу подобия.
— Еще люди пропадали?— поинтересовался я и получил ожидаемый ответ:
— Кроме подростка и стражника — нет.
— Хорошо...— пробормотал я, — за информацию я сохраню тебе жизнь, но за попытку меня отравить я тебе отрежу пальцы и на другой руке, чтобы ты меня в спину клинком не рубанул. Мог бы убить, но ты порадовал меня информацией. И обрадуешь еще больше, если соберешь остатки вашей банды и отговоришь от суицидного нападения на меня. Если в меня вылетит стрела из переулка, или случится что-то столь же нехорошее, я к тебе вернусь.
— Господин...
Сверкнул клинок, и здоровяк замычал, сдерживая крик.
— Именем закона, откройте!— забарабанили в дверь, но мне было не до бесед со стражами. Необходимо разобраться с поваром.
Глава 6
Глава получилась малость сероморальной, но я предупреждал, что главный герой — не образец благодетели.
Я осторожно выглянул в окно кабака.
Во дворе толпились пятеро стражников, еще человека три с молодецким "хеканием" рубили топорами дверь. Скулил и визгливо ругался связанный арбалетчик, лицо которого исполосовали осколки стекла.
Я не хотел выяснять со стражниками отношения и правомерность использования заклинаний, поэтому устроил во дворе маленький ураган. Ветер за несколько секунд поднял дорожную пыль, швырял ее в глаза стражников, мешал дышать. Люди кашляли и закрывали лица тряпками. Под прикрытием пылевой бури я вынес оконную решетку тремя воздушными ударами, вылез в окно и спокойно пробежал мимо стражников и бандитов — увидеть меня в пылевой буре они не могли.
Выпуская последний удар, я почувствовал, что до нового ранга мне остался прям шажок: возможно, два-три заклинания. Пришлось развеять щит и очищение. С этого момента магию стоит использовать только при угрозе для жизни.
До гостиницы я добрался спокойно и без лишних встреч: патрули стражи по улицам не ходили, и вооруженных пацанов никто не высматривал. Я толкнул дверь в гостиницу, и сразу направился на кухню.
— Уважаемый, туда нельзя!— нервно выкрикнула девчонка за стойкой. Хорошо, кроме криков она ничего не сделала, чем сохранила себе нормальное настроение и здоровье.
Я зашел на кухню. Повар сидела на стуле в дальнем углу, будто забившись туда, она спасется от меня.
— Выйди,— скомандовал я пацану примерно моего возраста, который трудился у плиты. Тот посмотрел на меня, потом поймал затравленный взгляд женщины, кивнул и послушно вышел.
— В общем, слушай сюда,— обратился я к повару,— Убивать тебя смысла нет, но и попытку меня отравить я так не оставлю. С тебя десять серебряных монет. И я хочу получить их прямо сейчас.
— Господин, у меня нет таких денег,— дрожащим голосом произнесла женщина. По щекам вновь хлынули слезы,— Я... Я могу отработать всё, до последней серебряной монеты, но денег у меня нет...
— Ладно, можешь и отработать,— пожал я плечами.
— Хорошо,— сквозь слезы улыбнулась бедняжка,— Прямо здесь?
— Что? — я не сразу сообразил, что она предлагает. — Нет, не здесь... Пошли на улицу.
Женщина поежилась, а потом, поплотнее запахнулась в плед и последовала за мной. Вопросов на тему "а что мы там будем делать" не прозвучало. И к лучшему.
Мы прошли по залу, собирая на себе взгляды. Девчонка за стойкой затараторила, закидывая нас вопросами: видимо, повар проболталась про отравление. Да и валяющаяся посреди коридора подавальщица должна была вызвать вопросы.
— Объясни, почему я тебя веду,— скомандовал я, остановившись посреди зала. На меня уставились четыре посетителя, и взгляды были далеки от дружелюбных.
— Я... Я попыталась отравить господина и теперь должна ему деньги...— произнесла повар. Из глаз женщины брызнули слезы и она снова зарыдала.
Не собираясь больше тратить время на объяснения, я вывел женщину на улицу и потянул к центру города.
— Куда мы?— немного успокоившись, спросила повар. За вчерашний день я успел немного узнать город, поэтому направлялся к торговому кварталу, обходясь без подсказок от прохожих.
— Дети у тебя есть?— невпопад спросил я.
— Нет. А что?
— Это хорошо...
— Господин, куда мы идём?— не выдержала женщина, когда мы зашли в торговые ряды. Я перехватил её запястье и пошел вперёд, проламывая путь в толпе своим лёгким, но крепким телом. Женщина попыталась вырваться, но