Может, Квотриус ещё жив, и потом, много после, скажет он мне сам, живой и невредимый, а если и с повреждёнными венами, то совсем чуточку надрезанными, что написал в этих строках, какую гигантскую боль уместил в них, столь прекрасных и... пугающих в тот же миг? Да что с ним?! Я хочу знать немедленно! Знать. Немедленно! Да куда же запропастился этот грёбанный Фунна?!
- О Господин, молю нижайше простить негодного ра…
- Прощаю, Фунна. Мне не до славословий. Прикажи рабам и рабыням всем, слышишь ли меня - всем - обыскать все помещения в доме и двор тоже осмотреть, да внимательнее же! И пускай Таррва приглядит за рабами, ибо сие есть прямая обязанность его. Искать брата моего… бастарда, домочадца Квотриуса! Время не ждёт. С ним, вероятно, случилось несчастие большое. Да очень же большое, громаднейшее! Ступай же!
- Да будет по слову твоему, о Господин мой! Сейчас же пойду к Господину Таррве, а уж потом вместе с ним в каморы рабские выпускать незадействованную в обыкновенных сегодняшних делах говорящую скотину.
- Не скотину, но порабощённых людей, сам ты скотина, Фунна!
- Но… Господин дома мой, Снепиус Северус, разве ошибся я хоть в чём-то, называя рабов… скотом говорящи…?
-Да! Но мне не время сейчас с тобою, низшее существо, разводить философичны разговоры! Пойми, и без того долго ждал я тебя, теперь же оказывается, что нужен ещё и Таррва! Смотрите, ежели не успеют по вашей обоюдной вине рабы узреть Господина Квотриуса в живых, то со свету сживу, Распну до смерти, а я умею соделывать сие, если ты ещё не слышал! - припугнул для скорости исполнения Северус.
Так иди же, ступай, скорее!..
… А Ремус уже стоял с протянутой рукой.
В ней были зажаты несколько аккуратно, по-ученически сложенных пергаментов Это и были обе статьи, одну из которых господину Директору теперь пежить до рассвета, а, значит, не спать целую ночь, что для волшебника его возраста это настолько не полезно, насколько же и вредно…
В общем, у Люпина нещадно трещала голова после выпивки и требовала ще - опохмелки и срочно. Но Ремусу было невыразимо стыдно за инцидент с лордом Малфоем, которого он уже ухитрился успеть назвать просто по-школьному - Люц. Хотя, учась в Хогвартсе с разницей в целых три курса, а в школе волшебства и магии, как и в любой обычной британской школе, как известно, это грандиознейшая разница между старшекурсниками и «мелочью», только путающейся в ногах, ни за что не осмелился бы называть Слизеринского Принца Люциуса Малфоя вот так, по-простому, как его не называли даже дома - «Люц».
В детстве в Малфой-мэноре его вовсе не называли по имени, обращаясь к нему, что отец, что мать одинаково - «сын», при этом только домашние эльфы называли молодого хозяина Люциусом. Однако об этом не факте из детства и отрочества Люциус не спешил докладываться никому, за исключением Северуса. Но тот ведь, как рыба - словно наберёт в рот воды и молчит, что у него там с Малфоев во время визитов последнего в Хогвартс происходит.
- А всёж-таки интересно, ответил бы Люциус на мой, да уж, излишне горячий, так напугавший его поцелуй? Думаю… Нет, не знаю, что и думать. С одной стороны, он был уже хорош и теплёхонек, и добрячком он был, мог бы и повестись, как и я повёлся с поцелуями к такому красавчику лезть, а с другой - я ж оборотень, нелюдь без души, как пишут всяческие заумники да колдомедики. Но ведь есть душа у меня!
И ей больно.
И, нет, нет, нет, не ответил, а отпрянул бы он, я ведь уже почувствовал, как напряглось тело Люциуса, когда я лишь приобнял его.
Нет, он мне не пара. Как и Сев, как ни прискорбно последнее в особенной степени. Ведь если с Люциусом я был готов просто-напросто расстаться с ненужной никому невинностью, что б её Дементор через жопу да… хватит ругани, то с Севом я готов был бы на всю жизнь - я ведь лю… Нет. Да. Да-а! Люблю только его! И никто, прежде всего я, не расценил бы мой ма-а-хонький амурчик с Малфоем, измену светлому образу Северуса, никто не смог бы обвинить меня в походе «налево» потому, что и с Севом, то есть уж не пойму, «направо» это или «прямо», но ничегошеньки не было. Ни поцелуя, ни даже любовного поглаживания. А уж последних я получил сегоднячки - мама, не горюй!
Но мне никогда не получить Сева - мой драгоценный приз всей жизни, а я хочу, хочу, хочу прямо сейчас, желаю, жаждаю близости живого человека, пусть маггла, пусть грязного, продажного, использованного многими другими… Да, Джейкоба Питкина. Закончу с работой и аппарирую в банк…
Мордредов хуй! Я ж почти все деньги потратил на книги и ботинки. Но, может, мне повезёт, и останется хотя бы полтинник маггловских бумажек. Они же такие дешёвые по отношению к галеонам и сиклям. А у меня ещё наберётся заначка на скотч из «Весёлого Кошеля» и близлежащей к нему забегаловки «Мышиный Хвост», где меня тоже знают, как облупленного. Этой заначкой и разживусь.
Да, и я хочу заплатить не за один трах, а за несколько. Думаю, полтинника ему, Джеку, за ночь хватит. Наебаться вдосталь, чтобы после долго не так сильно хотелось бы живой плоти под собой. Он же боттом, Джек.
- Профессор Люпин, что же ж Вы зависли в некоей прострации, такскаать? Давайте же ж статеечки Ваши на рассмотрение. Где же та передовица-то разнесчастная ж, из-за которой я вынужден же ж был Вам с лордом Малфоем всё веселье нарушить, может, даже, на местечке каком интересном. А? Интересном, правда? Вы, небось, уже ж желали передвигаться из гостиной в более укромное и уютное, располагающее ж, фигурно же выражаясь, к более ж тесному общению же? Ну, к тому, от которого тепло становится в теле во всём не хуже, но даже лучше, чем если мне, старику поспать часок-другой возле камина. Вы же исчо мущщины молодые, так молодым у нас везде дорога, даже в спальню, и в спальню особливо. Я же, старик, только поспать сладко в свою-то хожу, а вот вы, в отличие от вас всех, молодых, да не юных, но об остальном молчу... молчу... молчу.
Ремус во время этой интродукции усиленно думал, да так, что даже протрезвел с концами.
Значит, всё-таки подсматривает. Сквозь стены, что ли? Нет, иначе бы мне Сев подсказал заклинаньица, которые помогают сквозь стены видеть.
Не-э-т, через неразожжённые камины, которые во всех комнатах у всех профессоров в наличии. Это же единственные отверстия в апартаментах, ну, кроме канализации и вентиляции, конечно. Но они для человека отпадают - маленькие слишком отверстия, во-первых, а, во-вторых, как говорит Сев… говорил… Да скажет ещё раз - ни уборной, ни раковины в кабинете господина Директора и нет. Он же, Сев, не зря столько лет шпионом отпахал, вот и научил меня всяки-разны тонкости подмечать. Да и вентиляция в кабинете директорском тоже отсутствует. Весь его старческий пердёж прямо в окно вылетает. И зимой, и осенью, вот, как сейчас, одно окно, но приоткрыто. Да, вон наверху окошко справа от Дамблдора открыто, и из него так и садит ледяными завихрениями. И как только Дамблдор не простудился ещё вусмерть?