Вообще-то, сейчас хотелось одного - напиться до состояния нестояния, и дело с концом. Настроение было, почему-то, таким, словно лазили на душе насрали, а делают они это со вкусом и прилежанием, уж если начнут, то пока не закончат свои поганые делишки, душу ни за что не покинут…
Виночерпий, к сожалению, пришёл с пустыми руками и, когда он опустился на колени у двери, рядом с вернувшимся очень скоро, теперь также коленопреклонённым, подавальщиком яств, Северус почувствовал, что зло грядёт.
Первым заговорил Выфху, как старший:
- О Господин дома! Домочадцы все тваи ажидают тебя, дабы вазглавел ты славословие Пенатам и Ларам рода своего патрицеансково! После же ожидает тебя первая празднечная трапеса ва славу воинов рода Снепиусов, высокаво и благароднейшево, вернувшихся из дальнего похода в земли восточные бес ран тяжолых и са трафеими многими, богатыми и рабами, и рабынями, и рохлядью многай, и сребра цельною квадригою.
Наэмнэ сладенько «допел» на чистой латыни («Одним словом, поколение next»):
- Не откажи в милости своей домочадцам твоим, ибо таков почтенный, благородный, непререкаемый ромейский обычай, в коем главная роль по традиции и по праву достаётся Господину дома!
Парнишка говорил без ошибок, словно учил его грамоте кто, и Северусу захотел узнать, так ли это, но потом вспомнил о пропасти между рабами и свободными, а потому не сказал ни слова, подумав лишь:
- О, боги, Мерлин! Как же мне все эти традиции и высокопарная латынь остоебенили! Но ведь придётся тебе, Сев, заняться и воспеванием деревянных истуканчиков, и благословением этих домочадцев - подъедунов - на смачное пожирание, уж я уверен, самого жирного «агнца» из привезённых колонами, а также прочей лабуды. А вот что мне есть с ними прикажете? Не каши же на бараньем жиру. Я уж не упоминаю, что мне своими руками придётся разделывать тушу, от одного только бесстыжего вида которой меня будет подташнивать. Да, попался ты, Сев, по-крупно…
- Гарольдус, уж не чаял вас дождаться. Вы, как самый великий Князь Князей, изволите опаздывать!
- Чаил? Из чего воите?
- Неважно. Главное - вот, садитесь и ешьте, да поскорее, но еду разжёвывайте, а не глотайте - никто её у вас здесь не отнимет. В этом очень большом х`нарых` вообще все сыты, и никто не приучен отнимать еду, даже рабы.
- Ол райт. А то-то я смотрю, возни у бадьи со жратвой не было совсем. Все уселись вокруг бадьи и принялись, не торопясь так, жрать от пуза
- Да вы чистый англ, не произносите:«Оу Кэй», что значит то же самое, но только в последнее «наше» с вами время прижилось в Британии. Лет два - три раза по две руки, не больше.
Гарри долго считал названные годы, махая названными руками, и пришёл к выводу:
- А ты... ю откуда знаешь? Ты хоть и не совсем, как и я, старики. Но ты тогда, наверное, ещё не родил...
- Забываете уроки воспитания вежливости, Гарольдус? - прошипел Снейп.
Его преподавательское «эго» было покороблено таким быстрым забыванием преподнесённого на блюдечке с голубой каёмочкой урока с правильным употреблением этого смешного в языке х`васынскх` «ю» и странной забывчивостью насчёт «ё».
- Нет, по крайней мере, очень стараюсь не забывать. Простите, профессор Снейп, сэр. А то, что я сказал по-англски до того, как ю наехать на ми, это же значит то же самое, что и простое «лады»?
- Вроде того. «Я согласен», «хорошо», даже «отлично» в некоторых случаях. Вы ешьте-ешьте, меня можете не стесняться, я уже видел, как вы едите. Только вот не надо, не надо этого - глотать. Вы уже вспомнили, как сказать «меня», «мне», «мну» и тому подобное.
Северус решил не обращать внимания на «наехать», хотя это и было нагло со стороны Поттера, но не указывать же ему лишний раз его место в доме. Что он здесь никто и звать никак, если бы не Господин дома. Поэтому внезапно подобревший к Поттеру профессор Зельеварения мягким, но уверенным голосом сказал только:
- Жуйте, Гарольдус, жуйте тщательнее, у вас ведь отличные зубы. Вот и пользуйтесь ими в полную силу.
- А ю лизался…
- Опять вы говорите неправильно, раз обращатесь на «Вы», то «лизались». И, представьте себе, Гарольдус я действительно лизался с Квотриусом, да ещё как! Три пальца раз подряд и ещё немного, с пол-мизинца, - поддел Мастер зелий тут же надувшегося юношу.
Поттер исподлобья неодобрительно взглянул на Северуса.
Впрочем, как и всегда, когда Гарри видел еду, он забывал обо всём, кроме неё, желанной желудку и кишкам.
Он с набитым ртом обратился к Северусу, жующему лепёшку и запивающему свежий ячменный хлеб кобыльим скисшим молоком - полюбившимся ему напитком - и задал вопрос при первых же словах словно бы остолбеневшего профессора:
- А чегой-то эти рабы на карачках? Ю их наказал... ли мечом плашмя по голове? А за что? И чего они не закрывают головы, раз ю настолько добрый…е, что ударил… и немножко совсем? Отчего они так нагло пялятся на ю?
Снейп только что вспомнил, что ни Выфху, ни Наэмнэ так и не получили разрешения Господина встать, а, главное, они не добились своими медоточивыми речами одного, столь желанного Папеньке - это же он подослал рабов, в этом не было никакого сомнения - согласия Господина дома на предстоящую непереносимую по глупости церемонию.
Северус проглотил кусок непрожёванного хлеба, быстро черствеющей бездрожжевой* * лепёшки, чуть не поперхнулся, но вовремя хлебнул молочка, и сказал своим рабам, чуть не извиняясь перед людьми-без-душ - так ему было неудобно, что они во время его разговора с Гарри, ведшегося на непонятном, гортанном, клекочущем языке варваров, простояли на коленях и согнувшись почти до земли:
- Выфху и Наэмне, изви… подымитесь с колен своих и передайте высокородным патрициям, родителям моим и обязательно брату - бастарду моему, соглашаюсь я провести все церемонии, как и положено высокородному патрицию и Господину дома. Принимаю я на себя все обязанности в том, чтобы молиться впереди всех пред Пенатами и Ларами родными, от коих отлучён был столь на долгое время, что только пред походом воински... Впрочем, вам это совершенно неинтересно.
А Квотриусу я приказываю явиться на церемонию, так и скажите сводному брату моему, ибо без него да не будет ни славословий, ни вкушения пищи обильной и сладкой, ни агнца поедания, ни возлияний никоих, а будет лишь траур в доме Снепиусов. Но лишь при исполнении этого условия праздник будет в доме Снепиусов, в доме моём.
И ты, Выфху, распорядись, чтобы кухонные рабы или кто бы то ни было из рабов не приносил кушаний под дверь брата - бастарда моего. Это приказ.
- Да будет так, о Господин мой.
- Позволь сказать тебе, о Господин, что распоряжение твоё заставит брата твоего бастарда страдать. Ведь он ест так мало по утрам, что, верно, есть и будет отныне всегда голоден. Потому-то кухонные рабы и припасают для него куски агнца получше из тех, что подаются к вечерней трапезе Господам и домочадцам. Но и их не всегда съедает Господин Квотриус, оставляя их нетронутыми в мисе.