Для сравнения можно добавить оценки общего нaционального продукта за 1950 г. для СССР, Англии и США:
СССР – 126 миллиардов, Англия – 71 миллиард, США – 382 миллиарда.
Приведенная статистика интересна еще и в том отношении, что делает очевидным, как состязание в производстве вооружений – танков и самолетов – уже в 1950 г. сменилось состязанием в экономических показателях.
IV
29 марта, через три дня после возвращения из Америки, Черчилль пригласил на ланч своего литературного помощника Билла Дикина, с которым он работал в предвоенные годы. Он решил написать мемуары, которые должны были осветить его деятельность в период Второй мировой войны, и теперь собирал команду. Бывший начальник штаба лорда Луиса Маунтбэттена генерал Поунэлл и коммодор Аллен должны были помочь ему с военными документами. Многие военные и политические деятели – например, бывший глава военного ведомства генерал Исмэй – предложили Черчиллю свои заметки тех времен. Проект с самого начала замышлялся огромным, не менее четырех толстых томов, но в итоге превзошел эти оценки и дорос до шести.
Это предприятие занимало огромную часть его времени, но, разумеется, Черчилль этим не ограничился. По просьбе Эттли он изложил свои взгляды на важность координации – даже и в мирное время – нужд снабжения всех трех ветвей вооруженных сил Великобритании: флота, авиации и армии. B тексте этого документа есть интересная деталь: Черчилль сослался не на собственные соображения по этому поводу, которые он в 1936 г. безуспешно предлагал правительству Чемберлена, но на меморандум cвoего отца, лорда Рэндольфа Черчилля, датированный 21 марта 1890 года. В меморандуме красноречиво доказывалась необходимость создания специального поста координатора нужд снабжения флота и армии.
В сентябре 1946 г. Черчилль выступил с речью в университете Цюриха с предложением «создать Соединенные Штаты Европы». Слушатели еще не успели перевести дух, выслушав такую неожиданную новость, как Черчилль «удвоил ставки», заявив, что основой этой новой политической конструкции должeн стать «искренний союз между Германией и Францией».
Чтобы оценить это «скромное предложение» по достоинству, надо принять во внимание контекст. Дело происходило в 1946 г. Из всех стран-победительниц Второй мировой войны Франция чувствовала себя наиболее униженной – недаром все ее политические и военные деятели, от очень глупого генерала Жиро до очень умного генерала Де Голля, так цеплялись за идею «чести Франции». При трезвом рассмотрении фактов это был истинный фантом.
Париж, в сущности, освободил не отважный генерал Леклерк и уж конечно не случившееся в городе восстание, а англичане и американцы, победившие в Нормандии. Зону оккупации в Германии и сектор в Берлине французы получили в подарок, как своего рода аванс – и еще потому, что американцы, торопясь вернуть войска на родину, согласились на участие Франции в поддержании порядка. Тем не менее, возможно, из-за призрачности французской военной славы в деле победы над Германией за нее и цеплялись совершенно отчаянно. Какое уж тут «национальное примирение с поверженным врагом»? Генерал Де Голль никакого восторга по этому поводу не выразил.
Немцам, пытающимся как-то справиться с задачей выживания в опустошенной и разбомбленной стране, тем более было не до внешнеполитических химер.
Прибавим к этому, что Черчилль рассчитывал на то, что в конечном счете дело поддержат и Соединeнные Штаты, a со временем – и Россия.
Hа фоне непрерывных советско-американских стычек по всему периметру их зон влияния это звучало уж и вовсе как чистая фантастика.
Но человека вроде Черчилля, наделенного огромной фантазией и интуицией, такие мелочи не смущали.
Потом, через много лет, это назовут даром предвидения.
V
К своему огромному проекту – написанию мемуаров военной поры – помимо 7 секретарей, возглавляемых Биллом Дикином, Черчилль привлек еще одного сотрудника, или, скорее, консультанта, который помог ему с общим планом книги. Его звали Исайя Берлин, и о нем следует поговорить отдельно.
Берлин, вообще говоря, был философом. Знаменитые английские университеты, вроде Оксфорда и Кэмбриджа, начинались как теологические школы и что-то от духа религиозных учреждений, вроде монастырей, сохранили и поныне. Вот Исайя Берлин и был такой оксфордский «монах», полностью погруженный в свои занятия. Однако, когда началась война, он оставил свою «келью» и начал работать на министерство информации. В этом качестве его и направили в США, где в подвальной части британского посольства в Вашингтоне ему выделили кабинетик и поручили делать обзоры американской прессы. Обзоры эти оказались такого качества, что в 1944 г. обратили на себя внимание Черчилля – он велел навести справки о безвестном сотруднике министерства информации и получил сведения, что фамилия его Берлин, что родом он из Риги, что в Англию попал в возрасте 12 лет и что занимается многими вещами, в частности, исследованиями в области русской литературы, а вот политические обзоры начал делать только во время войны.
Через пару месяцев после этого жена Черчилля, Клементина, сообщила супругу, что «Берлин в настоящий момент находится в Англии», и Черчилль немедленно велел пригласить его к обеду.
Премьер-министра очень интересовали настроения американской публики во всем, что касалось войны и участия в ней Англии. Они беседовали добрый час, но собеседник премьер-министра отвечал ему как-то невпопад, а на вопрос: «Как вы думаете, что из сделанного вами внесло наибольший вклад в военные усилия?»– неожиданно ответил, что, по-видимому, это песня «Белое Рождество», которую он написал в 1940 году в Аризоне.
«Что за дьявол, – вскричал Черчилль, – с кем я говорю?»
Только тут и выяснилось, что вместо Исайи Берлина, сотрудника министерства информации, в гости к Черчиллю попал Ирвинг Берлин, знаменитый американский композитор.
Однако «вторая встреча» прошла куда более продуктивно. Хотя Берлин и не вошел в группу ассистентов Черчилля в его литературном проекте, но с организацией и структурой книги помог существенно.
Книга стала расти. Как всегда, Черчилль предпочитал не писать, а диктовать, стенограммы надо было расшифровывать и потом перепечатывать, распечатки надо было править и сверять с имеющимися документами, которые, в свою очередь, надо было заказывать в государственных архивах – короче говоря, в Чартуэлле развернулось что-то вроде литературной фабрики.
Тем временем как-то образовалось и решение финансовых вопросов. Содержание Чартуэлла, в сущности, было Черчиллю не по карману, и жена не зря раз за разом обращала его внимание на это неприятное обстоятельство.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});