Белла еще мгновение смотрела на нее, потом повернулась на каблуках и вышла.
Ли осталась стоять, сжав руками спинку стула так, что у нее побелели костяшки пальцев. Большие двери еще долго раскачивались, пока не замерли на месте. Она взяла забытое кем-то пальто, свернулась калачиком на диване в дежурной комнате и плакала, пока не заснула мертвым сном без всяких сновидений.
Ли проснулась от ощущения падения.
У нее был богатый военный опыт и много пережитых чрезвычайных ситуаций чтобы понять, что произошло. Станция АМК только что потеряла свою вращательную стабильность. И вот-вот должна была лишиться гравитации.
Она села еще в состоянии равновесия, но включилась система аварийного резервирования, и она почувствовала, как все вокруг задрожало и накренилось от резкого торможения, и услышала сопровождавший это торможение грохот. Ноги и руки стали легкими, и ее шатнуло, когда сила гравитации изменилась. Свет потускнел, а вентиляторы над головой затихли. Система включилась снова, но движение воздуха ослабло, и осветительные панели на потолке стали светить не так ярко. Только что выключили громадные циклические двигатели Стерлинга, установленные в главном стволе станции. Сейчас все питалось от аварийных двигателей.
Частично гравитация сохранилась, но очень скоро обстановка могла ухудшиться. Ли зашла в сеть станции, стараясь понять, что произошло. Сеть не работала или была лишена доступа. Она осторожно встала и начала медленно двигаться в сторону главного помещения штаба, где у перегородки в состоянии полной нерешительности находился дежурный офицер, сбитый с толку этим неожиданным изменением законов тяготения.
– Что происходит? – спросила Ли.
От резкого движения его отнесло от перегородки, и ему пришлось искать, за что зацепиться, чтобы остановиться. Только сейчас она оглядела себя и поняла, что с момента прибытия на станцию она еще не умывалась и не переодевалась.
– О Боже. Извините.
Ей пришлось порыться в шкафчиках, чтобы найти подходящую по размеру одежду. В это время к штабу начали стекаться другие люди. Все беспокоились, почему пропала гравитация и что делать, чтобы исправить положение.
Только когда главный инженер позвонил и сообщил, что он не нашел Хааса, Ли представила себе картину происшедшего.
Ли ворвалась в офис Хааса как раз в тот момент, когда прецессионное кольцо остановилось и гравитация полностью исчезла. От неожиданности она улетела в другой конец комнаты и зависла в воздухе прямо над полным звезд окном обзора в полу.
Она заметила Хааса краем глаза. Он сидел в кресле за большим письменным столом. Лицо его выглядело очень спокойным, но под глазами виднелись синяки.
Белла стояла или, правильнее сказать, парила над ним.
Она висела над гладкой поверхностью столешницы из кристалла. Волосы ее были спутаны, глаза закрыты. Лицо побледнело, а грудь вздымалась и опускалась, как будто она погрузилась в сон. От ее улыбки по спине Ли пробежал холод.
Подсознание Ли или одна из работающих подсистем Коэна подтолкнули ее просканировать сеть.
Свистящие яркие электрические нити тянулись от Беллы и, разделяясь, уходили ко всем системам станции, соединяли станцию и планету, поверхность планеты и шахтный ствол. И вся эта огромная энергия была направлена в один-единственный тонкий проводок, соединявший разъем на голове Беллы с пластырями на висках Хааса.
Она разрушала его. Медленно, безжалостно, неодолимо. Каким-то образом она замкнула его в петлевой шунт и прокачивала всю огромную энергию планетного разума через него, убивая его.
Ли посмотрела на Хааса, лежащего головой на светящемся столе. Она видела умиротворенное лицо Беллы, окаймленное волосами, подобными пламенной короне солнечного затмения.
«Она спускается с гор, – вдруг вспомнила Ли. – Распевая песню. С камнями в руке».
Она позвонила в службу безопасности.
– Я – в офисе Хааса. Не посылайте никого. Здесь все в порядке.
МЕДЛЕННОЕ ВРЕМЯ
[Там лежит] гора, именуемая Атласом, коническая и круглая; к тому же настолько высокая, что верхушку (как говорят) не видно, облака никогда не покидают ее, ни летом, ни зимой… Живущие там люди, по слухам, не едят ничего живого и никогда не видят снов.
Геродот
Ли пыталась встретиться с Беллой до вечера накануне отлета, но охранники уже не разрешили ей пройти.
Они были из планетарной милиции и не принимали приказов ни от кого в форме ООН.
– Вам сюда нельзя, – сказал сержант, в котором она узнала одного из команды Рамиреса.
Он расправил плечи, словно ожидал, что она начнет драку, и глубже просунул ноги в крепления нулевой гравитации.
За ним был виден коридор, который вел в офис Хааса. Все было отключено, система жизнеобеспечения работала на минимальном уровне, достаточном лишь для снабжения воздухом и проточной водой.
Группа шахтеров, держась за трос и толкаясь, прошла мимо Ли в сторону офиса. От них пахло так, будто они только что поднялись из шахты.
– А им можно? – скептически спросила она. Сержант пожал плечами.
– Они постоянные работники. Картрайт им разрешил. Что вы от меня хотите? Проход через этот контрольный пункт для персонала ООН без специального разрешения закрыт. И так по всей линии вплоть до Хелены.
– Хорошо, – сказала Ли. – Звони Картрайту.
Когда она наконец добралась до офиса Хааса, она едва его узнала.
В комнате остался только огромный блестящий стол, звездный свет проникал через окно наблюдения в полу. Остальная часть комнаты была завалена талисманами, свечами, статуями, молитвенными дощечками. Огонь в лампадах при нулевой гравитации горел круглым неземным пламенем, свешивавшиеся фитили походили на блуждающие огоньки. Четки раскачивались в невидимых воздушных потоках, как морские водоросли. Горячий воск со свечой летал по всей комнате и оседал на поверхностях.
И еще здесь были люди. Верующие, сомневающиеся и просто любопытные. Они толпились друг за другом, шептались, смотрели, молились и спрашивали.
Чаще всего они справлялись о голосах. О голосах погибших друзей или любимых. О голосах, которые Белла принесла им.
Белла висела над столом, там же, где Ли застала ее в прошлый раз, – сивилла космического века, парящая в невесомости. Она говорила сотнями голосов. Она называла имена умерших и доставала их слова из тьмы, отстраняя – хотя бы на миг – тень потери, сомнения и смерти.
Ли стояла в темном углу и наблюдала. Ей стало понятно, что пилигримы, должно быть, кормили Беллу. Они, вероятно, ее одевали, мыли. Кто-то должен был расчесывать эту копну угольно-черных волос. Обращала ли она на это внимание? Замечала ли она всех этих людей вообще? В какие потусторонние сумерки она забрела?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});