каравана месяца по два, лишь бы ему сдать товары и деньги. Известен случай, когда при переходе через пустыни Лористана, на пути к Персидскому заливу, несколько сот разбойников-бахтиаров (древние бактрийцы) начисто ограбили караван Тохмах Артина. В завязавшемся бою много слуг его было перебито, сам Артин был тяжело ранен. В подобных случаях купцы бывают очень снисходительны; они знают, что деньги их должны были быть похищены, а если и уцелели, караван-баши имеет все основания утверждать, что их унесли грабители. С этим караваном Тохмах Артин вез пять тысяч золотых, данных ему каким-то персом из Амадана для доставки в Багдад. После описанного происшествия купец считал деньги пропавшими. Однако, спустя год, появился Артин с мешком золота.
— Что это? — спросил купец.
— Твое золото.
Купец не верил глазам.
— Неужели мои деньги остались целы?
Артин рассказал, как он, во время нападения разбойников, бросил мешок с золотом в яму, завалив камнями и засыпав землей. Через несколько месяцев, залечив раны, он отыскал мешок и, если возвращает с опозданием, причиной тому его болезнь.
— Молодец, Артин! Не будь ты христианином, за твою честность тебе было б уготовано самое почетное место в магометовом раю. Прими магометанство, я отдам тебе в жены мою дочь, отдам и половину моего богатства. Артин тогда еще был молод, не женат. Он, конечно, рассмеялся над предложением ретивого мусульманина, который, по привычке всех магометан, говорит при встрече с добропорядочным христианином: «Все в тебе хорошо, одного только не достает — ты не мусульманин!»
Тогда перс предложил ему часть золота.
Артин отказался взять.
— Зачем ты даешь? Это мой долг — вернуть обратно твои деньги или доставить их по назначению. Коли разбойникам не удалось украсть их — твое счастье!
Много горя и нужды испытал на своем веку Артин и никогда не падал духом. Но раз злая напасть чуть не доконала его. От заразной болезни передохли у него почти все мулы. Остался он без гроша, влез в долги. Все считали его несостоятельным должником. Но как бы чудом, вскоре он вновь организовал караван в сто с лишком мулов, и вновь огласились Арзрумские горы звоном его бубенчиков.
«Откуда у него появились деньги?» — поражались знавшие Артина. Строили всевозможные предположения: будто он нашел клад, или будто знакомые купцы помогли ему вновь организовать караван, вручив большую сумму денег; были и такие, которые шли дальше и говорили, что деньги он получил от «неизвестного лица», и т. д. Но факт был налицо: у него самые отборные мулы, и он опять продолжает считаться первым среди арзрумских погонщиков.
Вечерняя мгла не успела окутать землю, когда наш караван проходил через Артамед. Артамед — богатый в древности город, а теперь богатое село — находится в двух с половиной часах езды от Вана на широкой треугольной возвышенности, постепенно спускающейся к морю. В нем до пятисот дымов жителей, более половины из них магометане.
Чуден Артамед, весь утопающий в виноградниках, с восхитительным видом на море. 18 веков назад здесь высились роскошные чертоги и крепостные сооружения царя Арташеса II, обнесенные грозными стенами и башнями. Теперь вместо них — жалкий домишко турецкого бея. 18 столетий назад в цветущих садах Артамеда совершала прогулки с миловидными прислужницами красивейшая среди асланских женщин царица Сатеник — властительница дум и чувств Арташеса II. А теперь под тенью дерев турчанка расточает ласки мягкотелому супругу. 18 веков назад на вершине холма возвышался величественный храм богини Астхик[103], он глядел украшенным мраморными колоннами фронтоном на широко раскинувшееся голубое море. Юные армянские девы каждое утро украшали свежими цветами храм богини любви и молили Астхик даровать им счастье.
Аслан показал мне здесь несколько интересных древностей.
В армянской части села, на краю дороги, ведшей в Востан, Битлис и Муш, находится выдолбленная в рост человека скала; из ее глубины вытекает прозрачной струей холодный родник, могущий вертеть мельничное колесо. Об этом роднике существует предание, весьма характерное для артамедских девушек-пересмешниц, которые еще со времен богини Астхик сохранили веселый нрав и любящее пламенное сердце. 16 веков назад проходил мимо родника святой Яков, патриарх Мцбина, двоюродный брат отца Григория-Просветителя. Возвращался он из Араратской области, куда ходил, исполненный горячего желания подняться на гору Масис[104], чтоб увидеть Ноев ковчег; епископу удалось добраться лишь до середины: глубокий сон овладел им; божий ангел сжалился над преклонным возрастом его, вручил одну из досок ковчега, сказав, что ему трудно будет подняться до вершины. Старик с великой радостью пустился в обратный путь с драгоценным даром. Проходя мимо Артамеда, у родника захотел утолить жажду. Тем временем пришли по воду к роднику девицы-пересмешницы и принялись издеваться над стариком. Епископ проклял бесстыжих — и у всех поседели волосы.
С тех пор у девушек Артамеда прядь волос со дня рождения остается белой…
Когда мы подъезжали к роднику, девушки несли кувшины с водой. Я принялся с большим любопытством рассматривать их волосы, тяжелыми косами ниспадавшие на плечи. Но наступившая темнота не дала возможности убедиться, имеются ли в черных косах пряди белых волос. Их головные уборы были так густо усеяны монетами, что их смело можно было принять за серебряные чашечки.
Аслан показал мне также знаменитую реку Шамирам, о монументальных плотинах которой говорится у Мовсеса Хоренаци. Царица Шамирам в незапамятные времена отдала приказ прорубить в десяти местах скалы у подошвы горы Сар-Булах. Как эта гора называлась в древние времена — не знаю (Сар-Булах значит верховье, исток реки). Она вывела из недр земли накопившуюся там воду, проложила русло реки на протяжении пятнадцати миль и через Айоц-Дзор[105] подвела реку к городу Артамеду. Река в этом месте разветвляется, орошает пространные виноградники и поля Артамеда, а затем, снова слившись, несется с ревом и грохотом через мощные твёрдокаменные плотины к Вану, чтоб поить виноградники Айгестана.
Артамед, за двадцать два столетия до Арташеса II, служил местом прогулок царицы Шамирам. После неудавшегося любовного поединка с Ара сладострастная царица здесь, в тенистых садах Артамеда, вознаграждала себя любовью с молодыми армянскими княжичами, взамен той любви, которой добивалась от Ара. Она наводила на них чары, совращала юношей волшебными жемчугами, которые носила на шее в виде ожерелья. Один из армянских родоначальников возымел мысль спасти легкомысленных юношей, оградить их от соблазнов царицы, пресечь действие ее чар и положить конец ее пленительной власти. Как-то раз царица купалась в мраморном бассейне своего роскошного сада, и, брызжущая алмазами вода фонтанов, омывала ее тело. Одеяния и убранство Шамирам, в том числе и колдовское