— Так это что же, он как бы съедает месяца жизни в этом случае?
— Я не знаю, это подсчитать невозможно. Если только найти добровольца и наносить ему раны, кормить порошком и повторять это, пока не умрёт. Потом зафиксировать день смерти. Тогда будет ясно, сократилась ли жизнь подопытного или нет.
— Обойдёмся без экспериментов, а то потом понадобятся ещё оборотни, для чистоты опыта.
— Ну-да, по одному случаю сложно делать выводы, — оживился бер.
— Эй, вы мне не вздумайте проводить такие гадости! Если так уж интересно, то свяжитесь с другими лекарями и в течение жизни собирайте данные, чтобы на старости лет заняться обработкой полученных сведений.
Ёшка, раскрыв глаза, выслушал совет и задумался. Аня покачала головой: вот ведь какой лекарь ей попался! Мало того, что Марьяшку сумел охмурить, так ещё, чует её сердце, что не последний раз она с ним встречается.
А Марьяша по окончании путешествия решила вернуться сюда. Она могла бы стать учительницей, но подумав, Аня решила ей это не предлагать. Не тот склад характера, чтобы терпеливо объяснять что-то кому-то. А вот организовать работу мужу, объединить лекарей, наладить обмен опытом, поставку трав для лекарств из разных уголков империи — это как раз ей по силам. Оставалось сказать подруге, что она уже сейчас останется здесь. Нет смысла мучить Ёшку и срывать его с места. Он её одну никуда не отпустит, и уж тем более не даст ей охранять правительницу.
Аня навестила всех раненных и каждому дала щепотку порошка. Многие жадничали, пытались сохранить его, но императрице нужны здоровые воины, чтобы продолжать путь, а не доходяги со щепоткой ценного лекарства в кармане.
Ёшке в благодарность за лечение оставили небольшую порцию порошка, а кортеж начали готовить к отъезду. Пока была возможность, Аня на следующий день отправилась с Гором смотреть место под будущий дом и город.
— В общем, мне нравится, но как-то тут ветрено.
— А ты посмотри план города. Я думаю построить высокие дома в три-четыре-пять этажей, и они сдержат ветер, а ещё предусмотрела три крупных парка, в которых можно будет вольготно гулять детям, и разросшиеся деревья тоже не дадут ветрам разгуляться. Но вокруг города надо будет посадить лес.
— А почему его здесь нет?
— Рубили так усердно, что больше ничего не растёт. Дома ведь отапливаются дровами, и вся прилегающая территория вырублена подчистую.
— Непорядок. Будешь сажать клёны?
— Ну что сразу клёны? Не без них, конечно, но тут роднее смешанный лес. С годами он объединится с лесом беров и можно будет возобновить охоту. Я диву даюсь, как оборотни могли своими руками, прости, лапами, лишить себя леса! То-то они тут все шальные! Не поверишь, своим глазами видела: идут трое медведей, из тех, что приглашены для работ по городу, а местные в панике разбегаются, в чужие двери ломятся, чтобы их пустили и спрятали!
Гор хмыкнул.
— И это при том, что все безобразия устроили оборотни из местных, а не беры или даже волки! Из местных!!!
— Привыкай, любовь моя, на местах своя правда и понятия. Мои указы иногда так переиначат, что только диву даёшься, как додумались до такого! Я пробовал понять, на каких этапах всё коверкается, но пришёл к выводу, что надо только требовать, а дальше кланы сами разберутся, как выполнять.
Аня вздохнула. Кто ж спорит, что иногда проще приказать, чем долго и нудно вникать, но так можно поступить разик, надеясь, что более ответственные и близкие к делу лейны всё поправят, а если постоянно — то вот он, результат.
Жестокая, несуразная, бедная жизнь и деградация.
Вчера она, хоть и сомневалась, но оставила группу лейнов, приехавших рассказать легенду о Матери-Богине. Жители города как-то быстро забыли о том, что творили здесь недавно свободолюбивые оборотни. Под руководством беров всё прибрали — и вроде как ничего не случилось, зато самих бунтовщиков начинали жалеть, вспоминая, что какими-никакими, а кормильцами они были.
Аня понимала, что настроение городу создаёт толпа, которую сейчас сложно пристроить к делу, и беспокоилась о лейнах-артистах. И всё же надо работать и с такими упёртыми, не желающими отказываться от старого оборотнями.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Это старое давно развалилось, показало себя никудышным, неправильным, злым, завистливым, но двуликие всё цеплялись за него. Понятно, что долгое время волки ничего хорошего не предлагали взамен, но сейчас, когда буквально преподносишь всё на блюдечке и просишь попробовать, очень обидно встретить сопротивление и закрытость.
Более задерживаться было нельзя. Рядом ещё четыре мутных города, в которых главы не справлялись со своими жителями, да и дороги стали крайне опасными для всех.
— Аня, со дня на день на эту территорию войдут мои волки и наведут порядок.
— Гор!
— Я сказал порядок, а не грабить!
— Ты же знаешь, как бывает!
— Хорошо, что ты предлагаешь?
— Брось клич полосатым, отрядам волков, где командиры из псовых, задействуй беров. Они же ходили с тобой в походы, ну, кроме полосатиков!
— Аня, дело щекотливое, я не могу полностью доверять им. Ты полагаешься на разумность, но сама убедилась, что на местах кто громче орёт, тот и прав.
— Ой, не говори мне об этом, — поморщилась жена, — маразм. Мне Дорин сегодня рассказал, что огромная толпа собралась у булочной, требуя открытия продажи хлеба. Ты же этому городу помогал и держал низкую цену на муку, вот теперь вспомнили об этом и все туда побежали. А то, что самцы самых крикливых оборотниц как раз и разграбили склад при булочной, да ещё умудрились всё поломать, вплоть до чанов, об этом забыли. Так ещё эти прелестные громкие дамы нашли сочувствующих среди беров, ведь как ни крути, они же голодают! Беры отдали свои пайки в надежде получить новые, а им глава города фигу показал!
— Фигу? — улыбнулся Гор, любуясь активным возмущением Анны.
— Вот такую фигу! — разошедшаяся жена скрутила фигуру и закончила: — Так они обиделись на своего главу!
— Вот об этом я и говорю, Анюта, что не хочу в столь тонком деле опираться на не-волков.
— Гор, и всё же я настаиваю. Пусть будут и волки, и другие, это политика.
Когда Аня смотрела на него встревожено и в то же время просяще, он не мог сказать ей «нет». Понимал, что слаб, но она же переживает!
— Пусть будут, если тебе так спокойнее. А теперь дай-ка мне план, который ты корректировала по мере нашего продвижения.
— Вот, план и карта. Я пометила жёлтым, на каких территориях мы можем позволить себе удерживать цены на хлеб без убытка. Это твои запасы, те, что по минимальным ценам, и их доставка не сильно удорожает конечный продукт. А вот то, что отметила красным, значит, проблемы с дорогами и надо выбирать что-то другое полезное и питательное, но не хлеб.
— А зелёным?
— На этих землях своего хватает, и если есть проблемы, то искать их надо в управлении.
— Угу, а тут что? Я смотрю, ты почти во все наши основные пункты что-то добавила?
— Ну, смотри, здесь у нас основной пункт: расширить стражу. Мы имели в виду, что появятся новые жители, будут проезжающие гости и за всем нужен догляд. Но я бы хотела разделить. Стража пусть занимается порядком на улице, устраняет правонарушения, а им в помощь в некоторых городах можно расположить военные школы для молодых оборотней или ставить на постой отряды, которые ты не расформировываешь и часто призываешь.
— Так-так, интересно. Вроде как и не контроль за городом, но в случае чего, они станут моей ударной лапой. Это я ещё посмотрю и сам распределю, где что уместнее. А к школам ты зачем добавила строительство?
— В крупных городах надо бы устроить или построить новые дома для сирот. В будущем, я надеюсь, мы это изживём, но сейчас слишком много никому не нужных детей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Дети — не работники, — согласился Гор, — пока не войдут в силу — цены им нет, но я уже начал работу в этом вопросе.
— Деньги, выделенные тобою, приняты, а дело застопорилось, — пожала плечами Аня, которая своими глазами видела документы по открытию домов для детей, а на месте пустота, и спрашивать уже не с кого.