Видимо, ему нужно позвать Зандли, чтобы та помогла Боргесу, Салима, чтобы тот помог Риду, и хоть кого-нибудь, чтоб помогли ему самому, Кирихаре.
Ладно. Ладно.
Разглядывая, какие варианты есть неподалеку, он натыкается на относительно целый внедорожник на обочине. На первый взгляд Кирихара не видит ни одного пулевого отверстия в зоне жизненно важных органов автомобиля, так что решает: да, это оно. Главное, чтобы внутри не сидел владелец.
Согнувшись, Кирихара мчится к машине, которая должна стать каретой скорой помощи для Эйдана Рида. Владелец все-таки находится — через его тело приходится перескочить на подходе. Кирихара дергает дверцу и влетает внутрь.
Так, что теперь? Он проверяет: машина заведена. Стартует, расталкивая задним бампером неплотный ряд машин — Боргес бы им гордился, — и, дождавшись последней секунды, высовывает голову из окна, чтобы крикнуть:
— Рид! — Кирихара набирает скорость.
В эту же секунду мимо его лица пролетает шальная пуля, но он слишком занят, чтобы на нее реагировать.
Рид слышит команду, Рид соображает быстро — и толкает Девантору под колеса. Кирихара таранит его багажником, раздается вибрирующий удар по корпусу машины. Скорость авто недостаточно большая, чтобы Девантору перекинуло вперед. Рид срывается с места и садится на пассажирское, не сводя глаз с того, что творится у них за спиной.
— Вырулишь? — он не глядя кивает на первые уровни этого слоеного автомобильного пирога: там куда меньше машин, но опустевшие тачки полицейского кордона придется объехать по обочине.
А так…
Кирихара чувствует ладонь на своей щеке, как его резво разворачивают и коротко целуют, а следом Рид еще раз спрашивает:
— Вырулишь?
— Должно получиться, — обещает Кирихара. И напряженно морщится: тот ли этот момент, когда нужно признаваться, что он трижды проваливал экзамен на права?
Глава 20
— Давай, Эллиот, газуй! — Рид прижимается к окну, сплющивая нос, а потом восклицает: — «Вольто» объезжает по обочине! Езжай! Позже будем умирать в один день!
Кирихара послушно вжимает педаль газа, то и дело поглядывая в зеркало заднего вида. Там он смотрит не на внедорожники «Вольто», подминающие под себя остатки отбойников, а на валяющееся на асфальте тело. Тело Деванторы из Картеля. Тело не шевелится, и Кирихара не знает, от чего ему будет более не по себе: если тот поднимется или если тот не поднимется. В смысле никогда. В смысле умрет. Кирихаре бы очень сильно не хотелось становиться еще и убийцей.
— Ой, расслабься, — предлагает Рид абсолютно нерасслабленным голосом, — это же Девантора.
Это же Девантора — и что? Это же Девантора — на него не распространяется конвенция о правах человека? Это же Девантора — его так просто не возьмешь? Это же Девантора — тебе на небесах зачтется? Вот что из этого?
— Лучше переживай о наших с тобой задницах! — предлагает Рид.
Чувство времени у него филигранное: в ту же секунду по крыше авто начинает тарабанить град из пуль. Стоит ли сообщить Риду, что у Кирихары нет опыта ухода от погони? Или он сам догадается?
«Вольто» едут за ними на трех внедорожниках — зрелище внушительное. Их внедорожник точно такой же (теперь он понимает, что угнал одну из их машин), но, ей-богу, Кирихаре было бы спокойнее, если бы он сидел за рулем «Хаммера» Боргеса.
— План такой: частный самолет Басира стоит здесь, — он тычет куда-то в свой телефон, — подождем его в аэропорту. Этих… — Рид оглядывается, — тоже подождем в аэропорту.
— И это твой план?! — восклицает Кирихара.
— Альтернатива есть? Давай, родненький, я жду. Нет? — Рид хлопает ладонью по магнитоле. — Пожалуйста, только не ебучий Гунтер Перкаса!
Нет, видимо, Гунтер Перкаса заканчивает со своими матримониальными делами — они попадают на какую-то песню. Какая-то песня ни о чем Кирихаре не говорит: он больше занят попытками вихлять по четырехполосному шоссе под градом пуль.
Зато Риду, кажется, нравится: он тут же делает погромче, приводя Кирихару в ужас.
— Я знаю, что ты никогда не прозреешь, мне нужно попытаться бросить, но это же ты… Ого! — Кирихара скашивает глаза. Черт. Кажется, они сели в ту машину, откуда «Вольто» вещали на все шоссе.
Рид нашаривает рукой микрофон от громкоговорителя и говорит:
— Прием, прием. Руссо, я угнал твою тачку, отсоси.
— Может быть! — кричит Кирихара. — Мы постараемся привлекать поменьше внимания!
Рид смеется:
— А как ты планируешь ехать скрытно по шоссе? Так хотя бы прокатимся с удовольствием!
А, все это время они, оказывается, получали удовольствие.
Кирихара морщится, когда в песне звучит проигрыш и басы начинают трясти машину. Кажется, они украли авто с неплохой такой акустической системой.
— Это я, Джесси и Ариана, если меня хотят испытать, то они пожалеют… Я катаюсь на его, ох, ах, как на «Харлее», а потом уезжаю в его «Феррари»…
Рид ему совершенно не помогает. Черт, имело смысл пересечь Тихий океан, чтобы понять, что вот он, самый безголосый человек в мире.
Пение прерывается на тридцать секунд (звонит Лопес — сообщить, что за Басиром, движущимся к аэропорту, увязывается подозрительный хвост), но потом возобновляется с новой силой:
— Это Игги-Изз, ха! Что тут у тебя? Те, кто на этом собаку съел, ставят на то, что мне будет лучше без тебя, глазом не моргнешь, как я уже полностью забуду о тебе!
А вот теперь он додумывается транслировать это на всю дорогу. И читать рэп у него получается еще хуже, чем петь. Кирихара не выдерживает и отбирает у него рацию. Во-первых, это ужасно, и даже если он своим пением пытается деморализовать людей из «Вольто», это того не стоит. Во-вторых, когда они несутся на скорости почти сто пятьдесят километров в час, последнее, чего хочет Кирихара, — это слушать херовые каверы на Ариану Гранде.
— Держи обе руки на руле, — советует ему Рид, — не то нас оштрафуют.
— То есть до этого мы вели себя исключительно законопослушно?
Рид открывает рот, чтобы ответить, и на секунду переводит взгляд в боковое зеркало, которое тут же разбивается от удара пули. Второе уже разбито.
Погоня не прекращается. Кирихара старается лихо вилять по дороге: возможно,