Читать интересную книгу "Тьма. Том 1 и 2 - Лео Сухов"

не прибуду на место заключения.

А добираться я туда могу от недели до месяца.

Тот, кто хотел меня посадить, должен был понимать, что я могу выйти. Рано или поздно, но могу. Вот только из Васильков меня уже отчислят, а сестра либо переродится в куколку, либо умрёт… И что тогда помешает мне посвятить себя мести?

Хотя те, кто меня сажает, могли и не знать, что у меня хорошая память и аллергия на плохих людей. Они-то видели только личное дело Феди, а там он ни разу не выглядел волевым человеком. Вот только… Не сходилось что-то.

И я, наконец, понял, что не сходится. Люди, которые ратовали за моё заключение, находились тут, в Покровске-на-Карамысе. И если их целью было заполучить меня на службу или для экспериментов, то и оставаться я должен был здесь, в Покровске, где меня можно удержать сестрой и моим благополучием. Значит, вербовать начнут здесь, в городе, пока меня ещё не перевели из Судебного Приказа.

Я решительно закрыл вкладки, описывающие каторгу: с ними можно и после ознакомиться. Вместо этого решил поизучать информацию о том, куда попаду непосредственно после суда. Чем и занимался, пока не пришло время заходить к Марии Михайловне.

— Клади вещи в хранилище! — указала проректор. — И слушай… Как бы там на суде ни обернулось, Костя со своим особым отделом решил вмешаться. Он приедет туда за каким-то решением и будет говорить с судьёй сразу после рассмотрения твоего дела.

— Ну не выкрадет же он меня!.. — удивился я, выкладывая ценности.

— Нет, не выкрадет. Но вот под стражу своего отдела может взять! — блеснув глазами, улыбнулась Мария Михайловна. — У них же двойное подчинение, но, на самом деле, ни Тёмному, ни Полицейскому Приказу в Покровске они не подчиняются. Их руководство сидит в Ишиме. Вот туда Костя с ребятами тебя и отправят. Вряд ли там у кого-то найдутся такие же длинные руки, как здесь.

— И за что меня Костины люди под стражу возьмут? — даже заинтересовался я развитием своей преступной карьеры.

— Ну как за что? — удивилась Мария Михайловна, расплывшись в довольной улыбке. — За убийство сотника, ставшего тёмным. Будут разбираться, был ли он тёмным сразу, или ты его таким сделал. Объединят с делом об убийстве солдат. И уже с обоими этими делами пойдут в суд в Ишиме.

— Мария Михайловна, мне показалось сейчас, или предложенная… Как бы это сказать, схема… Вот! Что она не совсем законна? — выгнул бровь я. — Я, конечно, Костю очень уважаю, но… Зачем ему так ради меня рисковать?

— Тут я Косте не советчик… — развела руками проректор, но я ей не поверил. — Как я поняла, если весь наличный состав отдела придёт в броне и при оружии, то им просто не посмеют возразить. У Судебного Приказа есть, конечно, своя охрана… Однако на противостояние она, скорее всего, не решится.

— А самому Константину за это ничего не будет? — с сомнением уточнил я.

— За него не переживай. Ему точно не будет! — очень уверенно ответила Мария Михайловна.

— Ой, всё это дурно пахнет… — не поверил я.

— Согласна, но Костя решение принял, а он упрямый, как бык… — пожала плечами проректор. — Ладно, я предупредила тебя, своё дело сделала. Поехали в суд: опаздывать туда нам точно не стоит.

В суд мы ехали на машине Пьера, которая будто сошла с иллюстраций середины прошлого века: массивные крылья, квадратная кабина с высоким потолком, диваны вместо эргономичных сидений современных автомобилей. А ещё натуральная ткань обивки и деревянные панели в салоне. Всё до последней мелочи в этой машине словно бы дышало древностью.

Заметив мой живой интерес, Пьер пояснил:

— Это машина моего отца. Я приехал на Русь в ней. Очень хороший модэль… Вид!.. Да. Таких уже не делают, а я к ней привык.

Город за окнами машины готовился к бою. Часть улиц была перекрыта баррикадами: мешки с песком, вбитые в асфальт колья, бетонные блоки. Автобусы шли сплошным потоком. Из города вывозили оставшихся гражданских, по сути, превращая его в одну большую крепость.

И плевать всем, похоже, было на любые возможные возражения из серии: «Где родился, там и помру». Что, конечно, не совсем гуманно, зато разумно и правильно. Ну и да, судя по нашивкам, в маленьком Покровске-на-Карамысе собрались войска всех окрестных княжеств. Удивительно, что наше училище с родовитыми наследниками ещё не вывезли.

Впрочем, несколько раз я замечал и работающие трактиры, и открытые продуктовые лавки. Значит, жизнь в городе ещё не замерла окончательно, не покинула бетонные коробки, ещё робко теплясь на центральных, не перекрытых улицах.

Судебный Приказ занимал монументальное здание с арками, которые держались на резных каменных колоннах в традиционном русском стиле. И народу перед входом скопилась тьма тьмущая… Были тут и городовые, и военные, и охрана, и просто зеваки, и журналисты, которых в этом мире называли осведомителями.

Когда автомобиль остановился, охранники в форме Судебного Приказа сомкнули ряды, образовав узкий коридор между машиной и тяжёлыми дверями здания.

— Вас будут пытаться спрашивать, но вы не отвечайте! — предупредил Пьер. — Как вылезем, так сразу торопитесь ко входу!

— Кто сюда осведомителей-то нагнал… — проворчала Мария Михайловна.

— Если это вопрос, то, думаю, они сами пришли, — качнул седой головой Пьер. — Узнали, что героя борьбы с Тьмой судят за убийство, а это ведь горячий сюжет. Готовы?

— Да! — ответил я.

— Вперёд!

Мы вышли все одновременно. Я задержался только, чтобы подать руку Марии Михайловне, которой пришлось перелезать по заднему дивану автомобиля на нужную сторону. А потом Пьер с удивительно крепкой для старика хваткой вцепился нам в руки и буквально потащил за собой к дверям Судебного Приказа.

На меня обрушился гомон толпы, крики и шум. Осведомители не сразу поняли, что приехал именно тот, кто им нужен, а когда сориентировались — кинулись к машине, навалившись на цепочку охранников, но те, к счастью, стояли твёрдо. А вот вопросы сыпались со всех сторон, и не сказать, чтобы эти вопросы мне нравились…

— Фёдор Андреевич, скажите, каково это — пасть так низко?

— Раскаиваетесь ли вы в содеянном?

— Как вы убили тёмного?

— Господин Седов, вы уже почувствовали вкус крови?

— Что случилось в тот день, ответьте! Общественность имеет право знать!

— Вы уже обдумали своё следующее преступление? Каким оно