Он тоже выпил, да не пару глотков, как женщины, а – изрядно присосавшись к бутылке. Граммов сто-пятьдесят, как не двести. Стало тепло, спокойно и… хорошо! Голову охватила волна отупения, думать ни о чем не хотелось.
— Вот что… Иван! Как бы ты не оттирался, все одно – вся одежда в крови. От тебя сейчас кровью несет… как на скотобойне! Евгений! Его же сейчас… любой постовой схватит! У меня предложение – мы все вместе сейчас идем ко мне. Там попытаемся привести в порядок одежду, попьем чаю. Ты, Иван, нормально умоешься, а потом уже и пойдете домой. И не желаю слушать никаких возражений, - заявила Елена, в ответ на робкую попытку Фатьмы сказать, что «может все-таки мы домой».
С шапкой на голове, с накинутым на плечи пальто, чтобы не испачкать подклад, он шагал следом за Шрамом и его подругой и размышлял о том, как он опять вляпался в такой «блудняк». Фатьма шла рядом, взяв его под руку, молчала.
«Это хорошо, что она молчит! Сколько, все-таки, положительных черт в этой женщине! Если бы не… будущие обстоятельства, чес-слово – женился бы на ней, и пропади все пропадом!».
Глава 17
Предновогодье. Классное время! Готовка всяких вкусностей, ожидание праздника, предвкушение…
В прошлой жизни Косов уже все это переживал не раз. Сначала, в молодости, встреча Нового года проходила бурно, в компании таких же молодых людей. Общение, выпивка, танцы, веселье. Потом… количество гостей постепенно уменьшалось, а бурное веселье сменилось просто хорошим общением. Потом… потом… как-то все куда-то подевались.
«Иных уж нет, а те – далече!»
Последнее время в той жизни встреча Нового года происходила тихо и… уютно. Готовилось что-то вкусное, но не в том количестве и не во многом разнообразии. Спокойно, с женой… Просмотр каких-то праздничных программ, спокойные разговоры. По сути – довольно скучно.
Но сейчас… вместе с новым телом и новой жизнью к Косову вернулось и то предвкушение, ожидание чуда. Химия молодого тела, не иначе! Но даже, если включить разум, откинув эмоции…
«Хочется ли тебе шумной веселой компании? Ну… может быть. Хотя… событий-то в последнее время было с перебором! Уютный теплый дом, красивая и очень ласковая женщина рядом, вкусные блюда. А что еще надо?».
Практически весь день тридцатого декабря Иван и Фатьма отсыпались от происшедшего. Вернулись они домой, уже когда почти рассвело, и весь день спали, ели, занимались сексом. Несколько раз просыпаясь, Косов чувствовал на себе приятную, теплую тяжесть женского тела. Фатьма, после такого… г-х-м… происшествия буквально вцепилась в него, и даже во сне не хотела отпускать его от себя. Чуть пошевелишься, а она лишь теснее прижмется, судорожно вцепиться руками, закинет ногу… И все это – не просыпаясь!
«Довел девочку, старый козел… в молодом теле!».
Даже поднимаясь в туалет, по крайне назревшей необходимости, Ивану приходилось буквально с силой отрывать от себя ее руки.
После всего происшедшего, когда они пришли домой к Елене, подруга все больше молчала, бросая быстрые взгляды то на Ивана, то на Шрама. Потом, спустя какое-то время, немного расслабилась.
Косов все прокручивал перед собой события прошлой ночи. Нет, никаких таких угрызений совести, и кровавых мальчиков! Те, кого они убили, вовсе не были невинными жертвами. Сволочи еще те! Просто было неприятно вспоминать. Грязно все получилось, кроваво… через жопу! Но он понимал, что все это было вынуждено. И полагал, что, если бы все отмотать назад, он поступил бы точно так же. Только… может быть – более умело и продумано!
Квартира Завадской располагалась в старом трехэтажном кирпичном доме. Очень такая… нехилая квартирка. Пусть и двухкомнатная всего, но… и центральное отопление, и водоснабжение с канализацией – все было в наличие. Да и комнаты были – тоже вполне себе полноразмерные, не клетушки.
Хозяйка, не успев скинуть и убрать в гардероб шубку, скомандовала:
- Иван! Растапливай титан в ванной! Тебе нужно хорошенько отмыться! А одежду… одежду давай нам, попробуем с Фатей что-то придумать. Замочим ее, а потом попробуем отстирать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Там в холодной воде нужно замочить, а то кровь не отстирается! А может… может – просто выкинуть? – засомневался Косов.
- В холодной воде, говоришь? Это ты мне, мальчик, костюмеру со стажем, будешь рассказывать, как за вещами ухаживать? Какая самоуверенность! Или глупость? Фатима? Он у тебя глупый… или самоуверенный?
Подруга довольно робко улыбнулась:
- Нет, он вовсе не глупый. А самоуверенный… ну, может немножко!
- А выбросить? Выбросить мы их всегда успеем! Или ты настолько богат, что может менять гардероб каждый день? Вещи-то не из дешевых, я такое сразу вижу. Да и как ты домой пойдешь, если одежду выбросить? Ладно без куртки, но – без брюк?
Иван споро раскочегарил титан. И осмотрел себя в настенное зеркало в ванной комнате.
«М-да… как не оттирали его морду там снегом, но кровавые мазлы, и даже засохшие капли… От как! А волосы-то! Фатьма их не трогала, а там… писец! В колтун кровавый сбились сбоку! С тебя, Ваня, убивец, как с говна пуля! Поизляпался весь, с головы до ног. Правду Шрам сказал – мясник!».
Пламя в круглой колонне титана гудело и в ванной уже ощутимо потеплело. Неожиданно раскрылась дверь и в ванную зашла хозяйка. Она была уже переодета в домашнее зеленое платье, которое ей тоже очень шло.
- Ну ты что, еще не разделся? Давай, снимай с себя все! – довольно бесцеремонно заявила Елена.
Косов замешкался. Нет, так-то она женщина видная. Даже – красивая. И при других обстоятельствах, Иван не раздумывал бы – «Такая женщина командует раздеться в присутствие себя!». Но сейчас? Фатьма где-то рядом, да и Шрам тоже в квартире.
- Ты что, стесняешься? Ой, как это мило! Ну же… мальчик… я не кусаюсь… правда-правда! – Елена говорила негромко и чуть хрипловато… очень возбуждающе, - а давай я тебе помогу.
«Нет, точно у нее с головой что-то! Может она – нимфоманка? Ее так прет от вида крови? Или от молодых парней?».
Но пасовать в таких обстоятельствах было стыдно, и Косов принялся стаскивать с себя куртку.
«Не-е-е-е… тут похоже – на выброс только. И рукав весь в пятнах, и спереди – тоже!».
- Давай, давай! Брюки тоже снимай, их тоже застирывать придется – вон капли, не видишь разве?
- Может я сам… как-нибудь? Или пусть Фатьма одежду примет? - не глядя на Елену спросил Иван.
- А ты все-таки стесняешься! Как же так? Живешь с такой красавицей, а ведешь себя как… мальчик-колокольчик? – негромко засмеялась хозяйка.
«Вот… и правда, чего это я?!».
Иван принялся решительно стаскивать с себя брюки.
«Хорошо, что кальсоны чистые и целые! А то был бы – как тот Василий Иванович, из анекдота!».
Оставшись в майке и кальсонах, Иван демонстративно нахально уставился на Елену.
- Ну вот… таким-то ты мне нравишься больше! – Она протянула руку и погладила его по щеке, - сладкий такой мальчик! Хотя и крови не боится! Ох какой… мальчик!
Иван почувствовал ее руку у себя на члене, который предательски стал просыпаться.
«Мальчик, мальчик… ответить бы сейчас… что-нибудь в духе – «Мой мальчик тебе в рот не влезет!». Ладно, мы в гостях, не буду хамить! Но как же от нее отделаться?».
- Мне кажется, Елена, сейчас все это… несколько не ко времени. Не находишь?
- Ну почему же? Я могу все… быстро. Французский поцелуй. Знаешь, что это? – она продолжала наглаживать его по члену через кальсоны, - а у тебя… размер оказывается! Очень неплохой!
- Знаешь, красавица, мне кажется, что ограничиваться в общении с тобой только минетом, это как вкусный тортик только разок лизнуть! Вроде и приятно, но очень мало! Если уж… грешить, то – по полной! А так… только обидеть красивую даму.
- Ты прав, конечно! И я рада, что ты это понимаешь! Но, полагаю, что наша встреча еще состоится, да? И про лизнуть, - опять чуть слышный смех, - я тоже запомню!