class="p1">— Я их прекрасно помню, — ответил ренегат. — В ту ночь, когда они унесли меня, лица их были открыты.
— Завтра ты пойдешь и покрутишься возле дворца Бен-Абадов. Ты сделаешь все возможное, чтобы увидеть их.
— А если они меня похитят во второй раз?
— Они не причинят тебе вреда, — ответил Нормандец. — Они служат принцессе Амине, сестре Зулейка. Это по ее приказу они тебя похитили.
— А что я им скажу, если увижу?
— Ты дашь им это кольцо, — сказал фрегатар, снимая с мизинца золотое колечко необычной формы, украшенное изумрудом. — Мне его дала принцесса, по нему они узнают, что ты один из наших друзей. Ты подождешь ответа и сообщишь нам его без промедления.
— А я не знал об этом, — сказал барон.
— Это мудрая предосторожность, которую принцесса сразу же одобрила, синьор, — ответил фрегатар. — Мы вызовем подозрение, если появимся возле дворца, даже в марокканском или берберском платье. Зулейк будет настороже, он станет следить за Аминой и ее рабами, поэтому предосторожности не излишни. Этого человека никто не знает, он может помочь нам, ничем не рискуя. А мы, таким образом, втайне от всех, сможем получить от принцессы указания, что нам делать.
— Вы очень хитры, Нормандец.
— Как и все мои соотечественники, синьор, — ответил фрегатар, улыбаясь.
— А у принцессы получится?
— Ввести вас в гарем? О, не сомневайтесь. У нее влиятельные друзья, ей будет нетрудно найти для вас место среди девушек Касбы, где вас, несомненно, заметят. Давайте спросим хоть у этого испанца.
— Я никогда не видел такой красавицы, — сказал ренегат.
— А как я смогу похитить графиню?
— Мы составим план, господин барон. Ваши друзья будут готовы прийти вам на помощь, и, как только мы исполним задуманное, мы сразу оставим Алжир. Кроме того, Касба не очень сильно охраняется даже ночью; если у вас будет крепкая веревка, вы сможете спуститься со стены вместе с графиней.
— С западной башни, — сказал ренегат. — Я живу в этом доме два года и за все это время никогда не видел ни одного часового на этой башне. Она внушает всем страх.
— Почему? — спросил Нормандец.
— Говорят, что там убили прекрасную Найду, фаворитку предыдущего бея. Ее убил янычар, у которого помутился рассудок. С той поры никто не отваживается взойти на эту башню, где часто бродит призрак одалиски.
— Я не боюсь призраков, — сказал барон. — И уж конечно, не дух этой одалиски может помешать мне спасти графиню.
— До завтра, — сказал Нормандец, поднимаясь.
Ренегат предоставил им свою лучшую комнату, где было несколько старых диванов, на которых они могли спать. Сам же он предпочел улечься под портиком вместе с кабилами и негром, которые не привыкли спать в закрытом помещении.
Когда барон и фрегатар проснулись, ренегат уже ушел во дворец Бен-Абадов.
— Он добрый человек и очень услужливый, — сказал Нормандец. — Если он захочет, мы можем забрать его с собой в Италию, где ему будет лучше, чем в этом городе, чьи жители, и христиане и неверные, избегают его, как дикого зверя. Это судьба ренегатов, которые теряют уважение одних и не пользуются доверием других.
— Удастся ли ему повидать негров принцессы? — спросил барон.
— Я договорился с мавританкой, вот увидите, когда он вернется, мы получим добрые вести.
— А она уже в Алжире?
— Не сомневаюсь.
— А Железная Башка?
— Она привезла его с собой, переодев евнухом или негром.
— Мне бы не хотелось уехать без него.
— Вы немного потеряли бы, синьор.
— Он мне верен, и он служил еще моему отцу.
— На него нельзя положиться в опасности, несмотря на его знаменитую железную палицу.
Ожидание затянулось. Только к вечеру они увидели, что ренегат возвращается, запыхавшись и весь покрытый пылью, как будто пробежал без остановки десять миль.
— Большие новости, синьор! — сказал он, как только вошел во двор. — Я не терял времени, уверяю вас.
— Сначала выпей и отдышись, — сказал Нормандец, протягивая ему чашку вина. — Так тебе будет легче рассказывать.
Ренегат выпил вино залпом.
— Ты видел негров принцессы?
— Да, они стояли у дворца.
— Они тебя сразу узнали?
— Они меня ждали, как мне кажется, потому что, как только заметили меня, сразу пошли мне навстречу.
— Ты показал им кольцо?
— Они спросили меня о кольце еще до того, как я сказал, кто меня посылает.
— Когда ты их видел?
— Два часа назад, и они всунули мне в руку эту записку.
— Записку! — воскликнул барон. — Посмотрим!
Запах амбры, исходивший от конверта, сразу сказал ему, что записку написала Амина.
Там было всего несколько слов: «В полночь в хижине мираба».
— Неужели Амина отважится прийти туда? — спросил себя барон.
— Маловероятно, что принцесса способна совершить такое безрассудство, — сказал Нормандец. — Там будет кто-нибудь из ее рабов.
— А если Зулейк приказал следить за рабами своей сестры?
— Принцесса, должно быть, приняла меры предосторожности, чтобы избежать подобной опасности. Она знает, что достаточно одного подозрения, чтобы погубить нас. Мавры неглупы, а их женщины еще и очень изобретательны, их хитрости сам дьявол позавидует. И потом, мы пойдем туда все вместе, хорошо вооруженные, лошадей будем держать наготове, так что при малейшем признаке опасности мы сможем ускакать из города.
— Надо выслать кого-нибудь вперед, чтобы он внимательно осмотрел все вокруг.
— Я пойду, синьор, — сказал ренегат. — Я хорошо знаю эти места и осмотрю каждую пальму в соседней роще.
— Возьми оружие. Только не огнестрельное. Случайный выстрел из ружья или из пистолета поднимет на ноги всех часовых в Касбе.
— Мне хватит моего ятагана.
Он наспех поужинал и ушел, засунув за пояс надежное оружие.
Между тем барон снял с себя женскую одежду и надел платье испанца, чтобы ничто не стесняло его движений, если вдруг придется драться.
К половине двенадцатого они тоже вышли из дома. Кабилы и негр вели под уздцы лошадей и мулов, на седла которых они повесили мушкеты, а в седельные сумки положили пистолеты.
Молча они прошли мимо стен Касбы, стараясь держаться в тени, которую отбрасывали бастионы, чтобы не привлечь внимание часовых на стенах. На миг они остановились возле западной башни, оценив на глаз ее высоту.
— Двенадцать метров, не меньше, — сказал Нормандец. — Если взять хорошую шелковую веревку, то можно спуститься, не сломав себе шею. Завтра я пошлю купить такую веревку и сделаю на ней узлы. Вы легко сможете спрятать ее в своем приданом.
— Каком еще приданом? У меня ничего нет, — поинтересовался барон.
— Нет, так будет. Мы об этом позаботимся, синьор. Любая уважающая себя беслем должна иметь при себе сундук со всем необходимым.
— Видите, там, наверху, никого нет.
— Вы правы, господин барон. И еще я заметил одну вещь.
— Что