Читать интересную книгу На рыдване по галактикам (СИ) - "BangBang"

— Туда, — командует гений-агроном, уточнив у зубастых деточек направление, а я вызываю с помощью имплантов Бо. Услышать его ровный, спокойный голос чертовски здорово! «Дерзающий» практически не пострадал, значит, у нас есть все шансы унести отсюда гравиботинки.

Темная громада принайтованного к палубе корабля уже вырастает перед нами в брюхе лайнера, но тут Шухер вдруг внезапно замирает как вкопанный и произносит: «Ой». Не успевший притормозить Варг оттаптывает ему половину щупалок, и количество ойканий экстренно повышается.

— Ну?! — гаркает Вегус нетерпеливо.

— А там это… там еще один вы, капитан, — рассеянно хлопая глазами, прям как прежний док, сообщает лимбиец, простирая свой стек… в направлении вырастающего из темноты Варга! В ярком луче фонаря видно, что похож на натурального, как мои веснухи друг на дружку походили! И ледышками своими так же зыркает, и брови сводит, и желваками играет. И если бы только его одного! За ним следом появляются: рыжий Бас, хитромордый Рекичински, грудастая красотка Ибрагимбек, прямоволосая Соколова… а вот эта каланча курносая — это я, что ли?! Чет без поцелуев солнышка я совсем не такой очаровательный…

— Это еще что за шоу двойников?! — в кои-то веки нехило изумляется бортмех.

— Мимикрия? — припоминаю я умное словечко из зоологии, почесав внезапно раззудевшийся затылок. Боевой укроп растерянно замирает вместе с повелителем, не решаясь атаковать полный дубликат экипажа. Папочка ведь сказал «фу, свои».

— Джокордову матушку за кормовые пупырки! — восклицает Ярка номер один, ошалело вытаращившись на наступающее на нас воинство клонов. — Товарищ капитан, я не сильно нарушу субординацию, если прорежу внепланово разросшийся офицерский состав? — на всякий случай уточняет она, не очень уверенно беря на прицел поддельного пилота.

— Ты ведь не выстрелишь в меня? Это же я, твой друг, — непомерно пафосно произносит тот, шевеля рыжими бровями. — Пойдем со мной, девочка. Они не настоящие.

Ага, силой нас взять не вышло, на хитрость решили пойти? Так себе попытка.

— Не, ну эт точно подделка, — фыркаю я. — Тру-Ксенакис с таким пиететом только о рыдване вещать может. Другие суда и не настоящие, а наше вот — ясно солнышко Пяти Галактик.

— Наше судно — само совершенство, — охотно подхватывает самозванец.

— Я не самка, — вдруг очень кстати встревает мой дубликат. Фу, голос-то какой противный! У меня даже в записи не такой!

— Да что ты говоришь, — нехорошо тянет Цилли, подтягивая рукава термака. — Это недолго исправить.

Ее собственная копия разумно помалкивает. Демонстрирует поведение сдержанного на язык прототипа. Как и хитромордый, идеальный на адорианский взгляд, крысосвин. Нет, двух Рекичински сразу я просто не вынесу!

— Вы же не поступите так со мной, — жалостно хлопая ресничками, блеет псевдо-Соколова и сверлит нас с Варгом исполненным немого обожания взглядом. Да даже после Вражонкова зелья настолько кроткой и кретинически восторженной настоящая Ярка не была!

— Я — слабая, хрупкая женщина для уборки кают и… — договорить она не успевает, потому как оригинал аж розовыми пятнами идет, услыхав эту фразу, и тут уж без всяких колебаний засаживает заряд трофейного бластера точнехонько в протоплазменный рот.

— Ну, я тебе покажу сейчас слабую, хрупкую женщину для уборки! — рявкает кадет, и они с малость попорченным двойником, переплетясь в один ком ярости и торчащих дыбом волос, катятся по полу.

— Только не кусай ее! — памятуя о секретном Яркином приеме, предупреждаю я. Вдруг эта пакость таки ядовитая?

Загнув так крутенько, как и Бас виражей не закладывал, совершенно от всего этого озверевший кэп бросается в драку, вмазав ботинками болтающегося на плече друга сначала своей копии прямо по мужественной морде, а потом и пилотовой. Заваривается лихая рукопашная, и поскольку лже-Стратитайлера сгребает Цилли (за что я ей безмерно благодарен, ибо к аутоагрессии не склонен вообще, а женщин бить генетически не расположен), то я мстительно вцепляюсь в лже-лже-суперкарго и проваливаюсь, должно быть, в тот самый легендарный боевой экстаз, который охватывал древних берсерков и продолжает охватывать Варга. Потому что в себя прихожу только тогда, когда Ярка принимается трясти меня за плечо, уверяя, что противник повержен. И точно: под пальцами никакого горла, увенчанного крысиной мордочкой — лишь лужица протоплазмы. Брезгливо отряхнув ее с ладоней, я глубоко вздыхаю и сообщаю уставившимся на меня с некоторой тревогой товарищам:

— Ну вот. Теперь полегчало.

— Раз полегчало — корму в щупы и вперед, на борт! — рявкает Варг. Оглаживая своих застывших в ступоре деточек, Шухер командует им: «Домой!». Мигом взбодрившаяся поросль устремляется к трапу, волоча опутанный разнокалиберными отростками подлинник Рекичински и отысканных таки в недрах линкора электронных любимцев. Мы дружно припускаем следом. Надо бы запаролить вход каким-нибудь кодовым словечком… от вот таких сюрпризов, блин-печенюха.

Ну, теперь звездный ветер нам в закрылки!

====== Глава 60. Кадет Соколова. Сверкая дюзами ======

Едва успеваем задраить люк, как Варг устремляет айсбергоподобные очи на нашего укротителя-селекционера. И вместо слов признательности, которых Шухер, возможно, по врожденной лимбийской наивности от него ждет, гаркает:

— Кусты ходячие — в изолятор!

Юный гибрид, примостившийся на плече у «папочки», аж корни поджимает с перепугу и тут же пытается нырнуть в карман на его животе.

— Но детки же… — начинает было агротехник, готовясь пустить традиционную слезу из уха, и из его голоса тут же испаряются все властные нотки.

— Детки жрали хренову протоплазму, и у меня нет никакой охоты обнаружить недопереваренных соплюков у себя на борту! — безапелляционно обрывает кэп. — И так из-за зирковых выкидышей весь коридор загажен!

— Что-о-о?! — яростно взвывает Шухеров хвост, и густой бас срывается на злобный взвизг — словно адамова колесница Кларочке на лапу наехала: — Мы опять в этом ржавом притоне тупиц и неудачников?! Как мы тут очутились?! Ты же обещал мне завоевать Галакти…

Вопль обрывается на полуслове, когда вновь пошедший лиловыми разводами агроном с громким плюхом садится прямо посреди испакощенного коридора. А потом вдруг, спохватившись, резко поднимается, огревает разошедшийся хвост стеком и произносит:

— Немедленно закрой рты, или чем ты там возмущаешься, Врагусик, или я удалю тебя операционным путем и сдам в клинику на опыты!

— Вот это домер! — изумляется Нюк сквозь рукав термака, куда он уткнул нос: дышать в недрах «Дерзающего» невыносимо, поскольку вонища от тухлых консервов царит страшенная, тут даже джокордова маманя взгрустнула бы и шмякнулась на нерест в канализацию — там чище и свежее.

Мой рукожопый дедуля наверняка оценил бы пользу доброй розги на все десять баллов из десяти: мелкий змееныш враз затыкается. А может, он просто хлебнул мерзкой жижи, куда Шухер так ловко его окунул. Хотя не уверена, что пакостнику есть чем глотать. Его нынешняя физиология для меня та еще ксенологическая загадка. Однако сейчас подобные мелочи дело десятое. Нам бы поскорее покинуть это негостеприимное местечко. И желательно без «хвоста» из истребителей. Чем быстрее мы свалим, тем больше у нас шансов никогда не встретиться вновь с этой малосимпатичной протоплазменной компашкой.

— Роботов в мастерскую, вы двое — в рубку, — бросает нам со Стратитайлером Вегус, на пару с Цилли утаскивая все еще обездвиженных членов экипажа в компенсационный зал.

Шухер, утерев скупую слезу (вероятно даже — мужскую, как минимум четвертой конфигурации), гонит свое стадо к изолятору, оскальзываясь франтовскими ботинками на угвазданном полу. И тут сквозь завесу вони в мой малость затуманенный мозг пробивается довольно здравая мысль:

— Нюк, а ты сможешь дистанционно открыть шлюз трюма? Ведь сейчас наверняка только аварийное ручное управление работает.

— Дет, — гундосит тот, спеша выполнить распоряжение капитана, наглухо задраиться в рубке и врубить там вентиляцию на полную катушку. — Для этого дадо подцепиться к систебе, а я ее грохдул. Ручкаби кобу-то придется.