мятежи, которые охватили одно время не менее 16 армейских корпусов. Число дезертиров возросло до угрожающей цифры в 21 тысячу человек в 1917 г. В Германии под руководством революционных социалистов произошло крупное восстание во флоте и также ряд забастовок. Свыше миллиона рабочих приняло участие во всеобщей забастовке в январе.
Поэтому в 1918 г. перед всеми правительствами встал вопрос, смогут ли они выиграть войну на полях сражений, прежде чем народный гнев внутри страны сметет и войну, и само правительство. В Германии, где оппозиция нарастала быстрее всего и народ страдал от голода из-за блокады, положение особенно ухудшилось в связи с появлением первых контингентов американских войск во Франции. Окончание войны с Россией высвободило ряд дивизий для Западного фронта, и британская армия была почти уничтожена во время бешеного наступления осенью 1917 г., когда 400 тысяч солдат были принесены в жертву, когда они пытались пробиться через болота вокруг Ипра. В течение нескольких месяцев немцы могли рассчитывать на численное превосходство на западе, хотя оно оказалось менее выраженным, чем ранее у союзников.
В марте неожиданной атакой был прорван слабо охраняемый фронт британской пятой армии между Аррасом и Уазой, и только ценой огромных усилий удалось закрыть эту брешь. Вторая атака в апреле между Ипром и Ла-Бассе и третья в мае на Эне, хотя и достигли определенных успехов, не смогли добиться решающих результатов. Атаки постепенно становились все реже, и больше не оставалось резервов, чтобы восполнить людские потери и технику. По другую сторону линии фронта начали прибывать американские войска – по 300 тысяч человек в месяц. С 8 августа по всему фронту начался ряд успешных контратак, заставивших германские армии сдавать одну позицию за другой и нести тяжелые потери, хотя им и удалось сохранить сплошную линию фронта. В других местах поражение выглядело еще более сокрушительным. Турции, Болгарии и Австрии пришлось заключить перемирие, в то время как Германии угрожало вторжение с юга, на противостояние которому у нее не осталось сил.
В начале ноября разразилась революция в Германии. Матросы в Киле, когда им приказали выйти в Северное море, отказались выполнить приказ и организовали в портах советы. Их посланники рассеялись по стране, и повсюду весть об успехе моряков послужила сигналом к восстанию. В Берлине Либкнехт, пользовавшийся огромным влиянием, уже призывал народ к действию. 6 ноября немецкие делегаты покинули Берлин с тем, чтобы просить о перемирии; 9-го кайзер отрекся от престола, после чего была образована республика во главе с президентом Эбертом, правым социал-демократом.
Условия перемирия были по сути близки к безоговорочной капитуляции, но большинство немецкого народа, несомненно, верило, что в конце концов в основу мира будут положены знаменитые «Четырнадцать пунктов» президента Вильсона, представлявшие собой проект соглашения, который он опубликовал в январе, как справедливый и разумный, по его мнению. Эти пункты включали в себя свободу морей, всеобщее разоружение, «беспристрастное урегулирование всех колониальных претензий»; и по умолчанию они подразумевали отсутствие любых аннексий или контрибуций.
Опубликование этой программы, наряду с другими предложениями подобного же характера, сделанными со времени вступления Америки в войну, произвело большое впечатление на народы союзников. Они не знали о сети тайных договоров и соглашений, – зачастую противоречивших друг другу, – при помощи которых их правительства уже заранее поделили добычу. В то время, когда громкие фразы, служившие для прославления начала войны, уже приелись, программа Вильсона окружила борьбу новым ореолом идеализма и помогла возродить веру в то, что война ведется в защиту справедливости и демократии. Правящие классы были вполне готовы всячески поддерживать эту веру. Но этой вере был нанесен смертельный удар, когда споры на Версальской мирной конференции выявили настоящие цели – откровенно империалистические цели буржуазии держав-победительниц.
2. Внутренний фронт
Подобно своим собратьям из Второго интернационала, британская лейбористская партия с начала войны полностью сдалась на милость правительства и правящего класса. В 1910 г., когда опасность войны, разразившейся в 1914 г., уже не вызывала сомнения, Интернационал на конгрессе в Базеле принял резолюцию, которой все социалистические партии подтверждали, что в случае войны «их обязанностью является вмешательство ради скорейшего ее прекращения и что все их усилия будут направлены на использование политического и экономического кризиса, порожденного войной, для того чтобы поднять народ и тем самым ускорить падение господства капиталистического класса». В самый канун войны эти обязательства были вновь подтверждены на огромной демонстрации на Трафальгарской площади, где среди выступавших присутствовали Кейр Гарди и Артур Хендерсон. Такие же демонстрации состоялись во многих больших городах.
Но уже в конце августа лейбористская партия приняла решение поддерживать кампанию по мобилизации, проводимую правительством, и, вместо того чтобы попытаться «поднять народ», лейбористская партия и конгресс тред-юнионов постановили, что: «Необходимо немедленно приложить все усилия к тому, чтобы прекратить существующие споры, будь то стачки или локауты, и в каждом случае возникновения новых разногласий во время войны, все заинтересованные стороны должны прилагать всяческие усилия для достижения мирного разрешения конфликта, прежде чем прибегать к забастовкам или локаутам».
Такая капитуляция оставила рабочих без руководства, дезорганизованными, и, пожалуй, она больше, чем что-либо другое, заставила их поверить в правильность официальной пропаганды о характере войны. Из всех европейских социалистических партий только большевики проводили революционную агитацию против войны. Помимо них такую оппозицию войне оказывали лишь небольшие группы или отдельные лица, такие как Роза Люксембург и Карл Либкнехт в Германии, Коннолли в Ирландии и Джон Маклин в Шотландии. В Англии оппозиция войне часто принимала общепринятую форму пацифизма.
Приведенная выше резолюция скоро была подкреплена прямыми соглашениями с правительством о недопущении забастовок и об отказе от профсоюзных гарантий, для достижения которых потребовалась упорная борьба нескольких поколений рабочих. Был введен принудительный арбитраж, и в ряде отраслей промышленности стачки объявлялись вне закона. Согласно акту об обороне страны, была введена строгая цензура, которая разрешала левой печати вести пропаганду самого общего характера, и даже при этих условиях пресса подвергалась нападкам и запретам. Позднее, когда либеральное правительство сменила «национальная» коалиция, лидеры лейбористской партии, в том числе Хендерсон и Клайне, стали членами этих правительств, наряду с Черчиллем, Ллойд Джорджем, Карсоном и Бонаром Лоу.
Передача профсоюзного аппарата в руки правительства облегчила подготовку всей экономики страны к войне. Правительственный контроль был установлен над судоходством и железными дорогами и над наиболее важным для военных целей сырьем, таким как хлопок, железо и сталь. Государственный капитализм в значительной степени ускорил рост монополий и концентрацию капитала, уже отмеченную нами как одну из характерных черт империализма. Крупные тресты и объединения, особенно в металлургической и химической промышленности (например, в производстве