них не хотел войны, если бы можно было достичь своих целей без нее. Однако самое важное – это то, что все эти государства без исключения проводили политику, неизбежно ведущую к войне.
Война явилась результатом империалистическо-монополистической стадии капиталистического развития, но можно более точно выделить точки конфликтов, вокруг которых развернулась общая политика империалистической эпохи. Одним из этих конфликтов, как мы уже видели, было торговое соперничество между Великобританией и Германией, выразившееся в попытках первой вытеснить Германию из колониальных и полуколониальных районов и контрпопытке Германии прорвать британское кольцо броском на юго-восток через Балканы и Турцию.
Вторым конфликтом была франко-германская экономическая борьба, вспыхнувшая из-за того, что в Восточной Франции имелись крупные залежи железной руды, но мало угля, а в Западной Германии было много угля, но совсем мало железа. Промышленники обеих держав стремились объединить весь район под своим контролем в результате победоносной войны. И в-третьих, стремление России владеть проливами, соединяющими Черное и Средиземное моря, находилось в прямом противоречии с германским устремлением на восток. К тому же Россия постоянно усиливала свое влияние на Балканах, пытаясь расчленить Австрийскую империю с ее большим славянским и румынским населением.
Положение ожесточалось темпами подготовки к войне, причем усиление темпов одной стороной вело к соответствующему или даже большему усилению темпов другой. Германо-британская гонка в оснащении военно-морского флота уже упоминалась. На суше соревнование шло не менее быстрыми темпами. Франция и Россия увеличили численность своих армий мирного времени с 1 миллиона 470 тысяч человек в 1899 г. до 1 миллиона 813 тысяч в 1907 г. и до 2 миллионов 239 тысяч в 1914 г. Соответствующие цифры для Австрии и Германии были – 950 тысяч, 1 миллион 11 тысяч и 1 миллион 239 тысяч. За последние десять лет перед войной расходы на французскую и русскую армии равнялись 842 миллионам фунтов стерлингов, а на германскую и австрийскую – 682 миллионам. Надо отметить, что эти цифры отнюдь не подтверждают миф о том, что центральные державы совершили давно подготовленную атаку на миролюбивых и невооруженных соседей.
За последние годы гонка вооружений стала просто убийственной. В 1913 г. для военных нужд Германия собрала с населения 50 миллионов фунтов стерлингов. В это же время Франция увеличила срок военной службы с 2 до 3 лет, а Россия у себя – на 6 месяцев. Как Великобритания, так и Германия спешили осуществить военно-морскую программу своих вооружений. Ясно было, что война совсем близко хотя бы потому, что финансовые эксперты всех стран придерживались мнения, что расходы на вооружение не могут поддерживаться на текущем уровне без серьезного риска банкротства.
Поэтому неудивительно, что годы, предшествующие 1914 г., были отмечены рядом кризисов, любой из которых мог вызвать мировую войну. Таковы были, например, конфликты по поводу Марокко в 1905–1906 гг. и в 1911 г., по поводу Боснии в 1908 г., по поводу Триполи в 1911 г. и Балканские войны 1912 г. В каждом из этих случаев противоречия все же были преодолены, но только путем создания новых конфликтов и еще более трудноразрешимых противоречий.
Надо отметить, что два из трех основных спорных пунктов касались Балкан, и, хотя не верно полагать, что балканский вопрос послужил главной причиной войны, все же именно здесь существовали наиболее широкие возможности обострения дипломатических отношений, и именно здесь мы должны искать непосредственные причины начала войны. Сербия превращалась в центр всех беспорядков, пока это маленькое варварское государство не приобрело исключительного положения в европейской политике, совершенно не соответствовавшего ее размерам или значимости.
Для этого имелось две причины. Во-первых, спинным мозгом восточного плана Германии, жизненно важным для ее становления как империалистической державы, была железная дорога в Константинополь, часть запланированной дороги Берлин – Багдад, которая обеспечила бы вассальную зависимость Турции и в конечном итоге создала бы угрозу для британских и русских позиций в Персии и Индии. Этот маршрут проходил через Сербию, а пока Сербия находилась под русским влиянием, из нее выпадало очень важное связующее звено. Во-вторых, Сербия стала орудием, при помощи которого Россия стремилась расколоть на части Австрийскую империю. С начала века медленно назревал конфликт, ускоренный убийством проавстрийски настроенного царя Александра, которое было организовано сторонниками русской партии. За этим в 1905 г. последовала экономическая война между Австрией и Сербией. В 1908 г. Австрия аннексировала номинально турецкую провинцию Боснию, которой она управляла с 1879 г., но население которой было преимущественно сербским. Под угрозой войны, в которой Австрия рассчитывала на поддержку Германии, Россия вынуждена была уступить. Захват Италией Триполи в 1911 г., окончательно выявивший слабость Турции, упростил для России задачу по организации союза балканских государств, первостепенной целью которого было отобрать у Турции остававшиеся провинции в Европе, а затем обратить его против Австрии.
После непродолжительной войны балканские союзники остались победителями, и Сербия предложила взять в качестве своей доли добычи северную часть Албании, тогда как большая часть Македонии была выделена Болгарии. Затем в дело вмешалась Австрия и настояла на создании независимого албанского государства. Сербия потребовала компенсации в Македонии, на что Австрия в частном порядке подбила Болгарию не соглашаться на это требование. Во второй Балканской войне болгары понесли поражение и потеряли большую часть своих завоеваний.
В результате возникла новая балканская группировка, в которой Сербия оставалась орудием в руках России, а Болгария и Турция вступили в свободный союз с центральными державами. Германия, в частности, выступала как «защитница» ислама, то есть в роли, чрезвычайно неприятной для Англии, имевшей миллионы мусульманских подданных в Индии и Африке. В 1913 г. германские военные эксперты взялись за реорганизацию турецкой армии. Сербия, при поддержке России, начала готовиться к захвату Боснии путем вооруженного восстания, которое должно было быть поддержано вторжением. Из достоверных источников сообщалось, что Пашич, премьер-министр Сербии, заявил на конференции в Бухаресте, состоявшейся после второй Балканской войны, что «первая игра выиграна, теперь мы должны подготовиться ко второй – против Австрии».
Началась усиленная террористическая кампания, во время которой было убито несколько австрийских должностных лиц, так что убийство эрцгерцога Франца-Фердинанда, наследника австрийского престола, в Сараево 28 июня 1914 г. не было изолированным актом, а лишь кульминационным событием целой серии насильственных действий. Вряд ли можно сомневаться, что убийство эрцгерцога было подготовлено без ведома сербских властей или что австрийское правительство не приветствовало его, как удобный случай свести счеты с Сербией. И только в том случае, когда инцидент в Сараево рассматривается как одно из звеньев цепи событий на Балканах, становятся понятными жесткость австрийского ультиматума и упорный отказ Австрии пойти на какие-либо компромиссные условия. Мы уже видели, по каким причинам Германия намеревалась максимально использовать случай, представленный ей сербскими террористами.
Положение России